С Гектором это не сработало от слова «ни черта». Мы с ним основательно подрались, но кроме того, что он атлет и боец от бога (или богов, в это время богов было весьма порядочное количество), больше мне ничего не открылось.
Но на следующий день мне представилась возможность узнать его получше.
* * *
Я спал на свежем воздухе, благо, ночи здесь теплые, а песок — мягкий. Он, правда, набивается во все складки одежды, но этот недостаток нивелируется тем фактом, что одежды тут минимум, и вытряхнуть ее достаточно несложно.
Я проснулся вместе с военным лагерем, и некоторое время просто лежал на песке и размышлял о всяком. Сегодня начиналось перемирие, и народ не торопился строиться и идти на войну, а занимался своими бытовыми делами, но мне это было совершенно некстати. Мое время в прошлом было ограничено, а перемирия здесь, как я уже понял, могут длиться неделями, так что все шло к тому, что нам придется делать вторую попытку.
Чтобы не тратить время зря, я решил воспользоваться ситуацией и проникнуть в город, просто посмотреть, как оно там внутри и где у этой цитадели слабые места. Отряхнув от песка хитон, я всунул ноги в сандалии и начал осматриваться, где бы мне урвать завтрак, не набиваясь в шатер ванакта Аргоса (ничего не имею против Диомеда, но завтрак с ним может занять несколько часов, а потом он придумает еще какую-нибудь ерунду), как ко мне подошел какой-то богато одетый троянец. Для жителя осажденного города он был весьма упитан, носил цветную хламиду и пару килограммов золотых украшений. Если бы речь шла о нашем времени, я бы сразу заподозрил в нем коррупционера.
— Радуйся, Ахиллес, — сказал он. — Меня зовут Агатон, и я вот уже тридцать лет служу семье царя Приама.
— Радуйся, Агатон, — поздоровался я. Он явно ждал какого-то более церемонного ответа, но представляться мне смысла не было, а о тех, кому я служу, он вообще ничего не знает. — Что привело тебя в наш лагерь?
— Царевич Гектор желает позавтракать с тобой, — сказал он.
Удачно сложилось. Я бросил взгляд на город и прикинул, что после завтрака у меня останется еще куча времени, чтобы поискать там слабые места. Ну, типа, вот тут кладка ослабла, а тут канализационная решетка проржавела, только ногой ее ткни… В это время вообще была центральная канализация?
— О, нет, — успокоил меня Агатон, неверно истолковавший мой взгляд. — Так далеко идти не придется. Гектор ожидает тебя в ближайшей роще.
Про гарантии безопасности он мне ничего не сказал, видимо, это подразумевалось всеобщим перемирием, а уточнять я не стал. Но на всякий случай взял с собой меч. Агатон покачал головой, но никаких комментариев с его стороны не последовало.
Гектор действительно ждал меня в ближайшей роще, и надо сказать, что к завтраку он подготовился (ну, ясное дело, что не он сам, а его слуги) весьма основательно. На относительно ровном участке в тени деревьев был расстелен небольшой коврик, на котором лежали лепешки, сыр, зелень и какое-то мясо. Не обошлось и без амфор с вином.
Гектор, в одной лишь набедренной повязке, оставляющей на обозрение верхнюю часть тела, с которым легко было бы получить титул «мистер Вселенная» просто проходя мимо этого конкурса, стоял, как на параде. Ровно и незыблемо, как скала.
Его брутальный образ немного портила промасленная и тщательно завитая борода, но я решил не обращать на это внимания. Может быть, у них так принято.
— Радуйся, Ахиллес.
— Радуйся, Гектор.
Легким взмахом руки Гектор отослал Агатона прочь, и мы остались с древним героем наедине.
— Угощайся, — сказал Гектор, указывая в сторону накрытой поляны.
— А ты? — спросил я.
— Я не голоден, — сказал он. — Но не опасайся, я не травлю своих врагов ядом.
Выглядело это все равно подозрительно, но я положился на его благородство и взял себе лепешку и кусок сыра.
— Выпей вина, — предложил Гектор. Воды, надо сказать, в пределах досягаемости не наблюдалось. Видимо, царевич предпочитал потчевать своих гостей неразбавленным.
— Давай лучше сразу к делу, — сказал я. — Зачем ты меня позвал?
— Ты отважный воин и славно бился вчера, чем заслужил мое уважение, — равнодушно сказал Гектор. — Поэтому я хочу предостеречь тебя. Садись на свой корабль и возвращайся домой.
— Не могу, — сказал я. У меня и корабля-то нет, но признаваться в этом нельзя. Вдруг он решит, что имеет дело с каким-нибудь плебеем и моментально закончит наш разговор.
— Меня предупреждали о тебе, — сказал Гектор.
— Обо мне?
— О величайшем воине Ахиллесе, который прибудет сюда, чтобы разрушить мой город, — сказал Гектор. — Это ведь ты?
— Это да, — согласился я. — А кто предупреждал?
— Я не знаю, кто ведет тебя, но мне помогают боги, поэтому ты не преуспеешь, — сказал Гектор. — Ты знаком с Одиссеем?
— Знаком.
— Передай, что его затея не сработает, — сказал Гектор. — Меня предупредили о ней. Бойся данайцев, дары приносящих.
Вот черт.
Похоже, что хронодиверсанты с ним контактируют, и, как минимум, снабжают его ценной информацией, и это значит, что никаких троянских коней тут не будет. Если ребята сидят выше по течению времени, они узнают о любой уловке, которую может придумать хитроумный Одиссей, и предупредят о ней Гектора.
Так что, при всей моей симпатии к сыну Лаэрта и его планам, по-умному взять город у нас не выйдет. Только геройским методом, только в лоб, только «раз-два и на стенку».
Этому-то они ничего не смогут противопоставить, не изменив дальнейший ход истории. Не передадут же они Гектору и его людям пулеметы, не укрепят стены автоматическими лазерными турелями…
— Боги поят меня нектаром и кормят амброзией, отчего я стал сильнее любого смертного и пища смертных мне более не нужна, — сказал Гектор. — Они приносят мне чаши с водами Стикса, и те части тела, которые я омываю этими водами, становятся неуязвимыми. Я принимаю их дары, потому что должен отстоять свой город.
— Понимаю, — сказал я. Что ж, хоть что-то я угадал.
Но, по крайней мере, они не заменили его на Терминатора, что было бы для меня совсем погано. Где же я в этом времени найду столько расплавленного металла, чтобы его в нем утопить?
— Эти боги требуют твоей смерти, Ахиллес, — сказал Гектор.
А это вот вообще не новость. Они и в другие времена пытались от меня избавиться.
— Почему же ты идешь против их воли и просишь меня уплыть? — поинтересовался я.
— Я принимаю их дары, потому что должен отстоять свой город, — повторил Гектор. — Но все это мне не нравится. Я не люблю, когда боги вмешиваются в дела смертных. И я знаю, что у их даров тоже есть своя цена.
— Они ее уже озвучили? — поинтересовался я.
Гектор покачал головой.
— Я наверняка узнаю о ней, когда они решат, что время пришло.
А царевич-то, оказывается, не такой дурак, каким я его посчитал сначала. Конечно, эти парни не были богами, да и пичкали его явно не нектаром и амброзией, но я не сомневался, что в конце концов они предъявят ему счет, ведь бесплатных завтраков не бывает.
— Может быть, моя жизнь — это и есть цена?
— Ты бог? — вопросил Гектор. — Может быть, ты гигант или титан? Ты как-то угрожаешь Олимпу? Почему они хотят твоей гибели?
Дело было в том, что мы с этими ребятами стояли на разных мировоззренческих позициях, но я понимал, что не владею греческим настолько, чтобы такое объяснить.
Но какого-то ответа царевич, пытающийся во всем разобраться и не желающий становиться бездумной машиной для убийств, все-таки заслуживал.
— Они представляют порядок, а я — хаос, — сказал я. — Это вечная борьба. Дело не в Олимпе, да и те, кто приходят к тебе, не олимпийцы.
— И чем тебе помешал мой город?
— Есть вещи, которые должны случиться, — сказал я. — А есть вещи, которые ни при каких условиях случиться не должны. Если Троя не падет, катастрофа, которую я пытаюсь предотвратить, станет неизбежна.
— Что же это за катастрофа и когда она случится?
