Убийца наконец расшифровал цифровой рисунок. Всё дело было в том, что обожжённый больше не был неписем! Истинная личность вернулась в его аватар, вирт вернул ему память, а оболочка больше не управлялась искусственным интеллектом.
Система экспериментировала над памятью! И масштаб подобных экспериментов поражал человеческую часть его раздвоенной личности. Ведь судя по объективным фактам вирт УЖЕ, научился «усыплять» одну личность и подменять её искусственной, чтобы затем пробудить и связать воспоминания воедино. Да так, что объект подобных манипуляций ничего не замечал.
Ликвику казалось, что это ОН всё это время молился огню, хотя на самом деле в этом не было даже толики правды. Но тем не менее, ложь была закреплена и въелась в его сознание подобно несмываемому пятну. Разговор закончился, и он снова начал бормотать, прижав переплетённые в замок пальцы к своему изуродованному лбу.
Привычка — вторая натура.
Вскоре ходоки потянулись к спальникам, оставив Виллерта сторожить их сон. Воин почти не нуждался в отдыхе и предпочитал в одиночку проводить ночную стражу, будя кого-то из соратников с рассветом и отбиваясь ровно на час.
С утра снова пошёл снег. Непривычные к холоду люди выбирались из спальников с неохотой, тянулись к костру, постепенно расхаживались, завтракали и готовились к выходу.
В Песках им удалось выкупить добротную телегу и старую клячу, терпеливую и кроткую, с резвостью черепахи прущую на себе сложенные в повозку пожитки.
Серриса и Ликвик ехали сидя на передней лавке, хотя некромантка и не была в восторге от такого соседства, свои мысли по этому поводу держала при себе, стараясь больше не злить Друма и не настраивать его против себя. А лидер отряда и карл сидели позади, на краю, готовясь соскочить в случае любой оказии.
Лишь Виллерт с отравленной алебардой на плече, шагал по засыпанной снегом дороге часами и не демонстрировал даже капли усталости.
В какой-то момент Друм забил в трубку очередную порцию травяного сбора и помахав ей под носом у мечника проворчал:
— Последняя, между прочим. Ты, кстати, в курсе сколько стоит выправить грамоту клана? С гербом и вот этим вот всем. — мозолистый палец ткнул в рыцарскую накидку убийцы. — Сдаётся мне я не скоро смогу прикупить себе курева.
Говорящий за двоих пожал плечами:
— Ты ворчишь от нечего делать. У нас полно денег, отличная экипировка, а аватары полнятся силой. Да и с чего ты взял, что мы сразу будем формировать клан?
Серриса, слушавшая их разговор с самого начала, подстегнула лошадь и фыркнула:
— А что мы будем делать? Гоняться за очередными монстрами? Мне уже порядочно надоело рисковать собственной шкурой.
Убийца поправил капюшон сбив с него налипший снег и ответил:
— Для начала мы достигнем крупного города, а затем разделимся. Нам нужно узнать сколько у нас конкурентов и где они вербуют людей. Вторым этапом, если возникнет такая нужда, мы вступим в их кланы, найдём и совместно перебьём лидеров, а также всех, кто может их заменить. Сделаем всё, чтобы развалить их структуру изнутри, а затем… создадим свой. Причём наша модель будет основана на внешнем управлении. Лидерами будут подставные лица, а действительно что-то решающие люди, не будут светиться.
У карла, едва трубка изо рта не выпала. Он поперхнулся и закашлялся. Серриса хищно улыбнулась, а Виллерт озадаченно хмыкнул и раскрыл было рот чтобы что-то сказать, но видя, что на нём скрестились злые взгляды, закрыл рот и нахмурился.
Никто не любил проходить микропроверки страхом.
Глава 8
Рекруты
— Впереди кто-то умер.
Телега выкатила к перекрёстку к обеду и отряду повезло, что некромантка почуяла чужую смерть за версту. Скрипящие колёса буксовали в снежной грязи намекая на то, что их время проходит и очень скоро, гораздо легче будет снять деревянные кругляши и двигаться волоком, чем тащиться, проваливаясь в снег и рискуя застрять.
Из-за чутья некромантки, отряду пришлось спешиться и укрыться в густом ельнике.
Телега с запряжённой в неё флегматичной лошадью, вытащив свою ношу к перекрёстку, привлекла к себе чужие, злые взгляды. На стыке дорог одуряюще воняло бойней, от чего стоящие тут караванные лошади дрожали и пучили свои большие, тёмные глаза.
Деревянные борта стоящих неподвижно повозок были утыканным стрелами, а снег кое-где растаял до самой земли, залитый густой, ещё недавно горячей, кровью.
У торговца и его охраны не было шансов.
Трупы лежали в снегу, окровавленные и изувеченные. Почти два десятка отдавших память аватаров, искалеченных магией и заточенной сталью. Трое охранников приняли бой и получили от озлобленных таким раскладом противников, массу уродующих ударов уже после своей смерти. Мягкие наконечники стрел из дрянного метала не смогли пробить их кольчуги и нападавшим пришлось вступить в рукопашную схватку. А вот кучеры, напротив, погибли практически сразу, один так и сидел на облучке со стрелой прямо в черепе, другой валялся под колёсами, поймав своей грудью сразу тройку пернатых смертей.
Корис Клэйн тоже был здесь. Лежал в окружении напавших на него карлов. Изрубленный так, что становилось понятно — он разозлил налётчиков и разозлил крепко.
Его клинок вдоволь напился крови, а магия разорвала пару оказавшихся не в то время и не в том месте бандитов.
Остальные трупы принадлежали налётчикам. Они все были карлами. Караванщики проредили их отряд на треть, и теперь более удачливые ходоки раздевали трупы и рылись в повозках.
— Слышь, Хегин, это чё за телега? Разве одна из каравана?
Обратившийся к лидеру банды ходок-налётчик перестал мочиться и заправив детородный орган в штаны, подтянул ремень. Примеряющий трофейные доспехи Хегин, сбросил с себя слишком большой нагрудник и спрыгнул с телеги в снег, вытаскивая из-за пояса боевой топор:
— Да ни хрена! — Свистнув он привлёк внимание остальных бандитов. В отряде кроме карликов представителей других рас не было, потому как ближайшим городом-колыбелью был Сьётунхейм, вотчина горного рода. — Кто ни будь в курсе, что это за хрень?
Два десятка мрачных разбойников-ходоков собралось вокруг своего лидера сверля взглядами подозрительную старую клячу, несмотря на запах крови продолжающую вытягивать телегу на перекрёсток. Колёса вязли в снежной грязи и у неё ничего не получалось, а чем больше не получалось, тем более чуждо она смотрелась.
— Это наша телега.
Спокойный голос говорящего за мёртвых заставил карлов развернуться. Недисциплинированные и слишком положившиеся на свою численность, они даже не подумали выставить охранение и сейчас за это расплачивались.
Жадные, карие глаза черноволосого Хегина прошлись по великолепному доспеху из кожи болотного короля и чешуи гидры, по невероятно большому, чёрному мечу, и остановились на лице, закрытом тёмной, стальной маской.
После работы в кузнице Песок, чернённые маски из металла являлись отличительной чертой отряда. Единственной, кто не носил подобную маску — был Серриса, но и она успела модифицировать свою, кожаную. Добавив в к ней кристалл из трофейной диадемы.
Шлем, укрывающий голову трёхликого был страшен и походил на произведение искусства. Защищающая лицо маска, копирующая очертаниями обычное человеческое лицо, переходила в десятки тугих пучков лошадиных волос, с закреплёнными на этих «косах» острыми лепестками чешуи и фрагментами мелких костей уничтоженных на болоте существ, наточенных и ниспадающих на плечи подобно диковинной, длинной причёске. Косы не были бесполезным украшением, вместе со скрытой под ними кольчужной деталью, они защищали шею от физического урона и делали это — прекрасно.
А венчала всё это покрытая рунами, четырёхзубая, костяная корона.
Мало кто знал, что перерубить такие косы обычным оружием чтобы достать до тела — не лёгкая задача. А уже если кто-то попробует ухватить за них незащищённой рукой или упаси бог укусить, подобному существу не позавидуешь. Ведь затачивались кости и чешуя совсем не напрасно.
