— Да что же вы никак не поймёте? — негодовала медсестра. — Ульяна Михайловна сейчас очень важным делом занята! Ей не до вас! Прекратите считать себя центром вселенной!
— Но поймите…
— Ничего я понимать не буду и Ульяну Михайловну тревожить не стану! Вернитесь в свою палату!
— Спасибо, Лиза, за то, что так рьяно защищаешь меня. — Ульяна Михайловна подошла незаметно.
— Но все же в следующий раз, если меня будет кто-то настойчиво разыскивать, сообщи мне. Ксения Андреевна, пройдёмте в мой кабинет. Нам действительно есть, что обсудить.
— Но как же… Да, Ульяна Михайловна, я поняла вас. — удручённо ответила медсестра. Ульяна взяла меня под руку и быстро повела к своему кабинету и, как только за нами закрылась дверь, сразу же накинулась на меня с вопросами:
— Андрей предупредил вас? С Моникой все в порядке? Она одна осталась в палате? Нужно было привести ее сюда!
— Ульяна, тише! Дай мне ответить!
— Да, прости. Просто Алана мы не уберегли, я не переживу если и Монику потеряю! Я так ее полюбила!
— Постой! В каком смысле не уберегли Алана? Что с ним?
— Его забрали люди Багровича. Они, конечно, все отрицают, но кроме них больше некому. За Аланом пришли и сказали, что от меня. Сказали, что отведут его в лабораторию, но он пропал и найти я его не могу!
— Что значит не можешь? Куда пропал? Как может пропасть ребенок на космической станции? Нужно обыскать здесь всё! А Моника, зачем им Моника?
— Я полагаю, что дело в их мутациях. Сейчас на станции черти что творится. Главный вроде бы Багрович, но на деле какие-то фанатики, которые считают случившееся на Земле карой небесной. Я боюсь, что могло случиться самое страшное! Я боюсь, что они могли убить Алана! Ульяна закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Это я виновата! — сквозь слезы причитала она. — Я так хотела найти лекарство, что раскрыла способности Моники и Алана. Думаю, именно из-за этого на них началась охота.
— Почему ты так считаешь?
— Багрович запросил способ обнаружения людей с подобными мутациями. Сказал, что вакциной и лекарством теперь займётся его команда, а наша цель выявление этих людей. Мы тормозим работу как можем, но и в нашей команде есть "крысы", которые докладывают Багровичу. — Ульяна, что же нам делать?
— Нужно спрятать Монику! — вмиг стала собранной она. — Я проверила, Марк и София не обладают такими особенностями. Им ничего не грозит. А вот ты и Моника…
— Я?
— Я сама удивилась. Обычно у взрослых людей не бывает мутаций. Да и, строго говоря, у уже родившихся тоже, ведь мутации возникают внутриутробно. Но, если с детьми все проще — вы могли просто не успеть обнаружить особенности, то с тобой все действительно странно. Скажи, ты не замечала за собой ничего странного?
— Я? Нет. — быстро ответила я и поспешила перевести разговор на другую тему. — Ты говоришь, что Монику нужно спрятать. Но как? Куда? Здесь же найти ее проще простого!
— Я думала об этом… — замялась Ульяна. — И мне на ум приходит только одна идея… Но она вам не понравится!
— Говори, что за идея! Если она поможет защитить Монику, то это хорошая идея!
— Ксюша, нам нужно снова заморозить Монику!
— Что?
— Подумай сама! В любом отсеке, где бы ты её ни спрятала, ее могут найти! К тому же питание строго ограничено и тебя сразу заподозрят, если ты будешь брать порцию и на Монику. Им просто стоит за тобой проследить и все! А на криоскладе ее никто не будет искать! Я проведу заморозку лично и никто ничего не узнает. Спрячу ее так, что никто не найдет! А потом… Потом мы что-нибудь придумаем!
Я долго молчала. Подвергать дочь повторной заморозке я не хотела, но другого выхода не видела. Это действительно был хороший план. Криосклад огромный. Там до сих пор находится огромное количество замороженных людей и спрятать там одного ребенка было проще простого!
Ксюша, я обещаю, она выдержит! Я не берусь это гарантировать с другими людьми, но Моника особенная! Ее регенерация защитит ее!
— Похоже это и правда единственный вариант спрятать ее, но мне нужно поговорить с ней.
— Где она? — забеспокоилась Ульяна. — Неужели ты оставила ее одну в палате?
— Нет, конечно! — возмутилась я. — К нам уже приходили, так что я не могла её там оставить. Она прячется в соседней палате. Мы там мою подругу случайно обнаружили, вот Моника с ней и осталась.
— Ксюша, но кроме тебя и меня никто не должен знать где Моника. Ни твоя подруга, ни даже Марк!!!
— Но я полностью могу им доверять!
— Нет, не можешь! Марк — ребенок! Он может случайно проболтаться. А подруга… Ты не знаешь, что на уме у людей. Особенно после того, что все мы пережили!
Слова Ульяны, хоть и вызывали во мне протест, но все же были справедливы. Эта катастрофа перевернула все в нашей жизни.
— Хорошо. Ты права. — нехотя согласилась я с ней. — Когда… Когда ты это сделаешь?
— Сегодня!
— Что? Сегодня?
— Да, Ксюша, сегодня! Чем быстрее, тем лучше! Пока они не нашли и не забрали ее!
— Но как они посмеют? Может, если я открыто заявлю, что не отпускаю ее, что не разрешаю забирать ее, то они побоятся тронуть ее? Ведь, ну не беззаконие же у нас творится!
— Именно беззаконие! Когда все рушится, люди проявляют свою истинную сущность! — сказала Ульяна. — Они просто объявят ее заражённой и заберут! Или ещё что-нибудь придумают. А может и объяснять ничего не будут. Люди столько натерпелись, что вряд ли станут рисковать и вступаться за чужого ребенка! А тем, кто рискнёт быстро заткнут рот. Эпидемия давно подавлена, но к нам все ещё поступают заражённые люди. И все они, как ни странно, являются противниками Багровича. Смекаешь?
— Боже! — пораженно застыла я. — Как же такое допустили?
— Руководство станции почти в полном составе на криоскладе. Их доставили с признаками заражения. Теперь всем руководит этот Багрович. Та ещё мразь! Думаю, он специально тормозит разработку лечения от бешенства, чтобы не вернулось старое руководство! Я даже на всякий случай подделала медицинские карты, чтобы спрятать их, чтобы шавки Багровича не добрались до них. Надеюсь, все же, получится вылечить их.
Находясь в заботах о своих детях, я, похоже, пропустила переворот на станции. Как могли допустить такого человека к власти? Зачем он это делает? Ведь людей и так осталось слишком мало!
— Монику сейчас привести? — осипшим голосом спросила я.
— Нет. Ближе к вечеру. Я как раз все подготовлю и отвлеку свою команду новым заданием.
— Хорошо. Я поговорю с ней.
Я уже хотела выйти из кабинета, но все же повернулась и сказала:
— Ульяна, пообещай, что защитишь ее! Я не могу потерять её снова!
— Я клянусь, что сделаю все, чтобы защитить ее! Она мне тоже дорога! Ведь я думала, что ее родители погибли и уже хотела удочерить ее!
Я лишь удовлетворённо кивнула и отправилась прощаться с дочерью. Как бы мне не хотелось оставить ее около себя, но сейчас с нами ей небезопасно. Мне придется снова отпустить ее от себя. Надеюсь, в последний раз!
Как в тумане я прошла весь путь от кабинета Петровой до палаты Лены. И лишь у самой палаты начала озираться, пытаясь понять не следит ли кто за мной. Коридор все так же был пуст. После эпидемии, когда по коридорам бегали неуправляемые заражённые, все предпочитают сидеть в своих палатах или жилых отсеках. Люди замкнулись в себе и практически перестали общаться. Каждый видел друг в друге опасного врага.
Когда я зашла в палату мое сердце рухнуло вниз. Моники не было.
— Моника? — с надеждой позвала я ее.
— Ма-а-ам? — откликнулась она откуда-то снизу.
Послышалась возня и дочка вылезла из-за маленького диванчика, что стоял в углу палаты. Я подбежала и схватила дочку в охапку и долго-долго обнимала ее. Я всеми силами оттягивала тяжёлый разговор, но Моника сама начала его.
— Что сказала тётя Уля? Зачем те люди приходили за мной?
— Понимаешь, милая…
Я на секунду замялась, пытаясь сообразить, как объяснить маленькой девочке, что сейчас происходит.
