Отбросив голову мертвеца в сторону, мы сказали:
— Обыщем тела, если кузнец не явиться в срок попробуем решить проблему самостоятельно. Здесь повторяется история Юмирона. Кто-то манипулирует заражёнными. Не знаем, что именно им рассказали и как именно на нас науськали, но глупо ожидать, что нас пожалеют если пустить ситуацию на самотёк.
В этот самый момент мы почувствовали изменения в собственном аватаре. Одной секунды хватило чтобы понять… настала наша очередь. Зараза укоренилась в нашем теле, несмотря на то что кожа, защищённая латным комплектом и подлатником, ни разу не коснулась заражённых. А значит болезнь распространялась воздушно-капельным или иным, неизвестным нам путём.
Серриса тем временем достала один из своих ножей:
— Он до сих пор мерцает и дело, судя по всему, не в экипировке. Попробую снять шкуру. Обыщи остальных.
Не оповещая её о том, что болезнь уже укоренилась в нашем теле, мы отправились обыскивать карлов и ответили:
— Не забывай, что они заразны.
Уже погрузив руки в мерцающий туман, скрывающий истинную внешность лучника, Серриса улыбнулась:
— Брось Молчун. Чему быть того не миновать. Тем более, что ты решил всерьёз за них взяться, а значит мы либо умрём раньше, чем зараза за нас возьмётся, либо разберёмся с её источником. Верно?
Мы не стали отвечать. Всё, итак, было более чем очевидно.
Обыск заражённых неожиданно дал результат. И дело было не в экипировке, добротной с редкими вкраплениями чего-то редкого, абсолютно не интересной на нашем уровне развития.
Дело было в дневнике.
Одной из заражённых оказалась карлица и в её поясной сумке, заляпанный пятнами, притаился дневник. Большая часть текста, проанализированная за считанные секунды, рассказывала о пещере за пределами Въёрновой пади. Где Мэв (так звали карлицу) прятала какие-то вещи, связанные с контрабандой. Информация была туманной и скорее всего указывала на скрытую точку добычи или начинало виртуальной истории.
Но на последних страницах нашлось кое-что интересное.
Мэв заразилась, работая у очага несколько дней к ряду. Она не контактировала ни с кем из заражённых, но в какой-то момент почувствовала себя плохо и уклонившись от работы заперлась в одной из комнат для прислуги. Через два дня, её, покрытую с ног до головы сыпью вытащили оттуда по приказу воеводы и вместе с другими заражёнными заперли в темнице.
Сказать, что карлица была в ужасе… это ничего не сказать.
Они бы умерли там, среди исхудавших и покрытых гноем тел, если бы не мерцающий. Он пришёл за ними и выпустил, предварительно рассказав, что средство способное остановить болезнь уже найдено.
Мэв, чьё горло раздирал кашель, а разум был затуманен температурой, цеплялась за любую возможность выжить, как и десятки карлов вокруг неё. Они поверили стрелку, тем более что он привёл к ним человека, которого в дневнике она звала «светлоликим».
Те, кого он лечил, чувствовали себя значительно лучше.
Текст заканчивался тем, что «светлоликий» облегчил страдания очень многих заражённых. Его магия не исцеляла, но сводила на нет большую часть симптомов, вырывая заражённых из омута страданий и делая их жизнь более-менее сносной.
Единственным препятствием между выживанием и такими как Мэв, оказался совет и те, кто ещё не успел заразиться. Карлица называла их предателями и трусами. Убеждённая, что каждый из них заслуживает смерти.
Оставив дневник на трупе, мы поняли, что ситуация окончательно вышла из-под контроля. Если заражённые оказались на верхних этажах организованной группой, значит изолированные чертоги уже открыты и карантин пал.
— Молчун. Взгляни на это.
Пока мы осматривали заражённых, Серриса успела снять с погибшего лучника верхнюю одежду, срезала два куска кожи, по пласту со спины и передней части корпуса, а теперь ковырялась в поясных сумках. Лежащая рядом кожа, даже отделённая от своего владельца, продолжала источать маскирующий морок из-за чего пространство вокруг неё плыло и смешивалось, проецируя то, что мы называли «мерцанием».
Это мерцание по воле владельца трансформировалось в отличную маскировку. Но Серриса звала нас не из-за него. В поднятой руке присевшей у сумки колдуньи, был сжат деревянный тубус для свитков.
Человеческая часть нашей личности от вида освежёванного тела испытала дискомфорт, граничащий с приступом безудержной рвоты. Но рассинхронизация, болью судорог пробежавшая по всему аватару неожиданно оказала положительное влияние и уберегла наше тело от тошноты.
Больше на влажное, лишённое кожи и головы тело, мы старались не смотреть.
Вытащив последнюю монету из сапога убитого карла и закинув её в подсумок, закреплённый на пагубном поясе с вышитым на нём знаком Тура, мы подошли к любовнице и забрав найденный пенал извлекли из него свиток.
Дарственная шахты чёрного железа
Я, Шадарат’Ар' Харнид эножа Въёрновой пади и единственный хозяин шахты чёрного железа расположенной в предгорьях у скалы девяти воронов, этим посланием дарую все права на неё, в том числе право владения, переданное мне ярлом Гортиком — Воину без Имени, сразившему короля мёртвых в битве у Медового зала.
Дарственная была скреплена печатью Шадарата с оттиском его герба. Заглядывая в вирт мы знали, что свиток не подделан. Колдунья поднялась и сказала:
— Я же говорила, что нельзя доверять этому тёмному ублюдку. Он же явно хотел, чтобы тебя отвлекли подачкой и всадили стрелу прямиком в твою вечно постную рожу.
Мы качнули головой:
— Слишком сложно и нелогично. — Секунду промедлив мы свернули свиток и уложили в тубус, одновременно задавая колдунье вопрос. — Чью смерть ты почувствовала, когда мы приближались к заражённым?
Серриса нахмурилась:
— Не знаю. Но разве это имеет значение?
Кажется, мы уже знали как свиток попал к лучнику:
— Возможно, свиток достался стрелку после убийства посланника.
Тур, нужно отдать ему должное, предусмотрел не только щиток с гербом на нагруднике. Созданный им пагубный пояс был оснащён арсеналом разноразмерных подсумков и флягой.
Анализируя созданные для нас вещи, мы приходили к выводу, что возможно один из восьми великих ИскИнов не играл в удовольствие от созидания, а в самом деле любил мастерить разнообразные вещи. В его фляге вода не портилась, а подсумки вмещали себя куда больше, чем могли их обычные, не пропитанные божественной силой, аналоги. Нашей человеческой личности даже подумалось, что Тур чем-то похож на нас. И он уже давно не искусственный интеллект, а скорее искусственная личность, в которой машинное переплетается с человеческим.
Самая большая сумка была закреплена на пагубном ремне сзади, прямиком на пояснице. Туда и отправился тубус с хранившимся внутри свитком, так как в малую сумку на правом боку, соседствующую с флягой, он влезть просто не мог. Как, впрочем, и в средних размеров, вытянутый подсумок, подпирающий перевязь меча с левого бока.
Но самое главное, на вещи в подсумках, проклятье не действовало.
Оставив Серрису наедине с освежёванным трупом, мы заглянули в коридор ведущий к нашим покоям. Здесь, была свалена груда вынутых из ниш световых кристаллов и лежали пластом сразу два мертвеца. Оба тёмные эльфы.
Картинка сложилась.
Пока мы анализировали ситуацию, некромантка не только собрала кожу, но и погадала на чужих кишках погрузившись в некротический транс. Стоя в тени колонны и проникая своим взором в глубины вирта мы видели то же что и она.
Видения, полные обезумевших карлов, эльфов и ходоков, штурмующих Медовый зал изнутри. Залитые кровью коридоры и растущую на полках склада растительность. Смесь плесени и грибов, распространяющих вокруг себя ядовитые спо…
Потолок ощутимо вздрогнул. На голову посыпалась пыль.
Некромантка вышла из транса и выругалась. Дела были куда хуже, чем она себе представляла.
— Внизу какой-то п*здец. Я видела заражённых Молчун, причём много. Карлы откровенно тупят, забаррикадировались и терпилят.
