Северин ещё немного выждал, рассматривая в новомодный бинокль, как несколько офицеров склонились над телом, которое играло роль убитого герцога.
— В атаку! — прокричал Северин, и боевые передовые группы, выставив перед собой стальные пластины, вшитые в ткань, открыли шквальный огонь в сторону французов.
Именно что в сторону или по ногам, чтобы обязательно остался кто-то в живых и отступил. Нужно же будет кому-то подтвердить, что видел труп герцога. Уже через две минуты французам пришлось бежать. Им не удалось уволочь тело убитого аристократа, водружённого после того, как позиция была отбита стрелками, на такие же носилки, на каких переносили женщин. Убитый французский шпион, который так хорошо сыграл роль герцога, мог бы позлорадствовать, выглядывая из сковородки, где его жарят черти, как натужно несли его тело русские бойцы, уже изрядно уставшие от боя и бега.
— Сигнальную ракету! — с нескрываемым удовлетворением скомандовал Северин.
Теперь оставалось лишь уйти из города. Но учитывая засады, которые уже должны были быть устроены в Бельфоре, сделать это будет не слишком сложно. Да и французских драгун полегло тут очень много, было бы ещё кого противопоставить русским стрелкам. Но и терять время никак нельзя. Часа три и к французам могло бы подойти подкрепление.
Выйдя почти что без проблем из города, отряд стрелков, а также две прекрасные девушки направились не в Баден, а, обходя его, сразу в Австрию и Россию. Были заранее подготовлены пути отхода, свежие лошади, небольшой магазин с припасами, в том числе и боевыми, правда, уже на дымном порохе. И пусть бросать такое большое количество отличнейших коней было крайне экономически невыгодно, но в целом для России, для её престижа, для её противостояния с Францией всё было сделано правильно.
— Будь моей женой! — резко, однако пряча смущённый взгляд, сказал Северин.
Он не отходил от той, которая напомнила ему Анетту, но которая казалась кроткой и ещё более милой, чем кто-либо из ранее встреченных Северином девушек. Казак вынашивал эти слова предложения руки и сердца уже два дня и смог их произнести, только когда вероятность погони полносью исчезла.
Шарлотта Мари Луиза смутилась, потупив глазки. Вот так они и стояли, разглядывая землю под ногами. Молчание длилось более пяти минут
— Отец… он, конечно, остался во Франции, но может быть против моего замужества. Я уже узнала, что вы дворянин, и это хорошо, так как и я дворянка.Но без согласия отца… Да и откупиться нужно. У меня есть жених… я не сказала ему согласием, — дрожащими губами, все еще пряча глаза говорила баронесса.
— Пятьдесят тысяч рублей хватит, чтобы ото всех откупиться и угодить твоему отцу? — решительно сказал Северин, полагая потратить имеющиеся деньги не на покупку нового имения, а на своё личное счастье.
— Да… И я соглашусь… Но, — девушка оживилась. — Ты должен мне о себе рассказать. Не могу же я выти за незнакомца, пусть и такого красивого… мужественного… и… грустного.
— Многое рассказать не смогу… — подумав, сказал казак.
Глава 7
Глава 7
Надеждово
22 июня 1800 года
— Что скажете, Алексей Андреевич? — спрашивал я у Аракчеева.
— Вы интересуетесь моим мнением о Смоленске? — уточнил военный министр.
— Прежде всего, — сказал я, усмехнулся. — Вы же главный противник нашего с Барклай-де — Толли плана.
— Скажете тоже… Противник. Нет, я лишь смотрю на сие, как любящий Отечество и государя человек. Что же до оборонительных рубежей в Смоленске… Мудрёно это весьма. А также очень дорого. И всё же, Михаил Михайлович, я выступаю против того, чтобы встречать врага только лишь в Смоленске. Или в Пскове с Опочкой, или в Киеве. Это же какое разорение подобное нашествие принесёт нашим западным землям⁈ — всё-таки свернул Аракчеев на свою больную тему.
Мы, вместе с военным министром, а также с товарищем военного министра Барклаем-де- Толли, занимались инспекцией крепостей, которые по задумке Генерального Штаба, а по сути моей и де Толли, должны были сыграть главную роль в предстоящей войне с французами.
Знакомство с этими фортециями состоялось в Опочке, которая должна была стать одним из укрепленных районов, закрывающим французам вольготный проход к Санкт-Петербургу. Не скажу, что я был полностью уверен, что Наполеон вновь двинет на Москву, хотя именно это направление и кажется вероятным. Вместе с тем, необходимо было прикрывать два направления, так что готовился и Псков с Опочкой с небольшими укреплёнными районами между этими двумя крепостями, готовился и Смоленск, готовились и Киев с Вышегородом.
— Если французы вторгнутся на нашу землю и их будет пятьсот тысяч, даже больше, чем встречать станем? Так что, нужно будет подрезать их на коммуникациях, создавать проблемы с продовольствием и фуражом, заставлять иметь большие гарнизоны в городах и поселениях. Если мы будем изматывать их в приграничных сражениях, тогда к Смоленску или к Пскову подойдёт уже не пятьсот тысяч, а в лучшем случае, лучшем для французов, двести тысяч человек, болезненных и уставших, — в который раз я объяснил суть стратегии Аракчееву.
— Скифское дикарство!.. — в очередной раз со мной не согласился Аракчеев. — Можно же было крепости выстроить ближе к границе. Будет разорение для белорусских и малоросских помещиков.
Да он и сам всё понимал, просто, в голове военного министра не укладывалось то, что для победы нам нужно сначала отдать часть своих территорий. Даже с современным оружием, которого, к слову не так и много, противостоять такой большой и оснащенной армии сложно.
У каждого русского человека уже укоренилось в голове, что там, где появляются наши императорские войска, всегда безусловная и громкая победа. Но ко мне приходили данные, по которым Наполеон собирает более чем полумиллионную армию. Она оснащается артиллерией, испанцы помогают конями, так что мы еще увидим и немалое количество польско-французской конницы.
В этом времени не случилось Партизанской войны в Испании, эта страна сейчас более чем лояльна Франции и также готова послать своих воинов на русскую землю. Так что Наполеону не приходится распыляться на два фронта, он может сконцентрироваться только на русской компании.
Кроме того, пруссаки всё больше выражают всякие там недовольства, посматривают в сторону Наполеона. Это можно было бы считать моим поражением, что не смог Пруссию заставить оставаться в союзных отношениях с Россией. Однако, Наполеон пообещал Пруссии значительное расширение их территорий. То, чего Россия обещать не может. К примеру, бывшую шведской Померанию Наполеон готов отдавать просто уже только за то, что пруссаки не встанут на сторону русских предстоящей войне.
Сложная ситуация у нас складывалась и с Австрией, где хотят разгрома России, чтобы мы ушли из северной Италии. Испанцам, к слову, не нравится присутствие русского флота в Средиземном море. Так что, как ни крути политическую ситуацию, без войны, по истине Великой и Мировой, никак не получится. И без этой войны мы не сможет окончательно застолбить за собой все те политические и территориальные завоевания, которые были сделаны ранее. И уходить из Средиземного моря нам нельзя. Уже немело экономических проектов завязано на работе с Триестом, Венецией, не говоря о Мальте. Нашей Мальте!
Или всё же я себя успокаиваю. Возможно, я не увидел какие-то ходы, чтобы этой ситуации не произошло и войны не было. Может быть, не нужно было допускать возвышения Франции или, по крайней мере, убил бы я Наполеона и тем самым решил бы многие вопросы. Вот только я уверен, что на место Наполеона пришёл бы кто-нибудь другой, тот же Моро или Бернадот. Если Франция на подъёме и нуждается в крепкой руке правителя, то персонаж найдется. Вот, к примеру, разве смерть Гитлера, допустим в 1943 году решила бы проблему и немцы ушли бы из Советского Союза? Нет, конечно. Просто был бы Геринг, или Гимлер, но кто-то взял бы власть в свои руки и продолжал бы войну и геноцид.
