— Зиад, ты всё хочешь сделать правильно, по правилам, по закону. Но в России не всегда это получается. Да, я думаю у вас в стране также, — успокаивал своего приятеля Данила Васильевич Кирсанов, полковник и командующий отдельным стрелковым полком.
Это подразделение официально пока ещё не входило в состав русской императорской армии. Хотя уже было понятно, что скоро Казачий Пластунский отряд будет называться Кавказским полком. Действовал Кирсанов исключительно благодаря бумагам, которые ему были выданы за подписью военного министра Аракчеева и самого канцлера Российской империи Сперанского.
Так что, Римский-Корсаков не имел власти над этим подразделением. Мало того, Кирсанову было приказано отслеживать все действия и приказы Римского-Корсакова. Прошедший школу стрелков, Данила Васильевич прекрасно понимал, что это может означать. Сперанскому нужны были факты каких-либо нарушений, чтобы снять Римского-Корсакова с командования. Даже канцлер Российской империи должен руководствоваться в кадровой политике доказательствами и целесообразностью. Если раньше определённо было не понять, почему именно нынешний командующий Закавказской Армией не подходит для своей должности, то теперь Кирсанов прекрасно понимал Михаила Михайловича Сперанского. Поэтому с особым тщанием выискивал различного рода нарушения, ошибочные приказы, повлекшие за собой какие-либо негативные последствия. Даже тайно отслеживалась цепочка казнокрадства.
— Что ты предлагаешь, Данила Васильевич? — спросил перс, а на самом деле, скорее, азербайджанец.
— Командующий знать не знает, сколько ты привёл бойцов. Он вообще думает, что у тебя не больше тысячи. Он не знает даже, что ты за горой и в лесу расположил свои отряды. Так пускай пять сотен пойдут со мной. Для того рейда, что мы задумали, большего количества и не нужно, — усмехнулся Данила Кирсанов.
— Вот только я сам хотел идти, — сказал Зиад, понимая, что ему места в рейде все равно не будет.
Данила лишь развёл руками. Он был уже бессилен что-то придумать. Были шальные мысли кого-нибудь взять и загримировать под Зиада, чтобы тот отыгрывал роль командующего персидским отрядом. И подобному в стрелковой школе также учили. Вот только Данила Васильевич посчитал, что это будет слишком, а неподготовленного воина можно будет быстро узнать и обман раскроется. Это уже явное преступление.
Вместе с тем, уже через два часа турки открыли артиллерийский огонь, а их пешие стремительно начали выдвигаться на передовую линию. Отряд Кирсанова в составе семи сотен стрелков, двух сотен конных артиллеристов, четырёх десятков ракетчиков, а также пяти сотен персидской конницы, выдвинулся далеко на левый фланг русской линии обороны.
Кирсанов в бинокль осмотрел место предполагаемого прорыва и усмехнулся. Насколько же турки беспечно выстроили свои резервы в два километра от линии соприкосновения. Там стояла просто толпа, не меньше, чем в пять тысяч турецких штыков. Можно было подумать, что именно на этом фланге турки готовят основной прорыв. Однако, это было не так. Напротив, именно левый фланг русских оборонительных линий и был выбран из-за того, что здесь османских войск было меньше, чем на правом фланге и по центру.
Турецкая армия, противостоящая сейчас Закавказской русской императорской армии состояла из семидесяти пяти тысяч солдат и офицеров. Этот факт в какой-то момент даже заставил Римского-Корсакова думать о предстоящем отступлении. Тифлис, Гори, Батуми, иные города, которые объявлены «русской тыловой провинцией» уже укреплялись и готовились к осаде.
Кирсанов знал об этом но даже нисколько не возмущался работам по укреплению приграничных грузинских, по факту уже русских, городов. Нет, желание командующего отступать, конечно же, вызывало раздражение у полковника стрелкового полка, но Данила Васильевич и сам считал, да его и учили так: даже, если уверен в своих силах, всё равно не лишним будет подумать и о второй линии обороны.
Русская же армия состояла из тридцати пяти тысяч солдат и офицеров и, по сути, была по новому штатному расписанию, скорее, корпусом, чем армией. Если придать к этим силам и иррегулярные войска, те же народо-племенные отряды из горцев, армян, грузин, персов, то на проверку выходило, что русской армии помогает более двенадцати тысяч иррегулярных войск.
Скорее всего, Александр Михайлович Римский-Корсаков просто не понимал, как можно использовать эту силу. Разношерстные отряды по приказу командующего отодвигались на второй план, чтобы, якобы не мешали действовать русским войскам. Может, это было бы правильной тактикой, так как при обороне конница играла куда меньшую роль, чем при наступлении. Но что-то подсказывало Кирсанову, что, когда начнётся генеральное наступление Римский-Корсаков также не будет знать, как поступить с иррегулярными войсками. Полковник Данила Васильевич Кирсанов осмелился дать совет генерал-лейтенанту, что можно отряды армян, грузин и других использовать в рейдах по тылам противника. Но тем только еще больше озлобил Римского-Корсокова. Обращение же к заместителю командующего, графу Ивану Васильевичу Гудовичу не возымели должного эффекта. Как будто Гудович подставлял своего командующего, ждал, когда займет его место.
— Господин полковник, мы готовы, — доложил майор артиллерийского ракетного батальона.
— Пушки и ракеты направлены к врагам? Расстояние учтено? — уточнил полковник.
— Так точно, — залихватски ответил ротмистр, разглаживая свои усы.
Майор был не просто фанатом своего дела, можно было бы даже сказать, что маньяком от артиллерии. Но это не исключало то, что ротмистр ещё был очень темпераментным человеком. Возможно, его темперамент и повлиял на то, что он все ещё был ротмистром. Ранее ротмистр Танадзе не смог ужиться в русской императорской армии и был даже разжалован в рядовые за дуэль со своим непосредственным командиром. И таких «реабилитированных» было в стрелковом полку немало. Существовала даже специальная рекрутская служба, которая отслеживала солдат и офицеров, которые, с одной стороны, проявляли профессионализм, отвагу и другие качества, присущие настоящим офицерам и солдатам, с другой же стороны, имелись различного рода проступки, часто это о дуэли.
Властью канцлера Российской империи Михаила Михайловича Сперанского подобные люди, если они признавались годными для дальнейшей службы, прощались, но переводились в стрелки. Не всегда, конечно, так выходило, что, в личную гвардию канцлера шли лишь достойные солдаты и офицеры, лишь по недоразумению оступившиеся ранее, бывали случаи, когда кадровая политика давала сбои.
Однако, гниль выявляли ещё на полигонах, а в места предполагаемых боевых действий отправлялись уже люди проверенные, порой, даже самыми изощрёнными способами. Например, Ираклия Танадзе, однажды вызвал на дуэль его непосредственный командир, полковник Кирсанов. Если бы тогда вспыльчивый грузин принял вызов, то отправился бы рядовым или вовсе был бы переведён на службу в русско-американскую компанию и отправлен на Аляску. Там таких вспыльчивых быстро приводят к покорности. Причём, не всегда это делают люди, порой, сама природа вынуждает жить и служить исключительно по установленным и выстраданным правилам.
Сто пятьдесят ракетных установок были готовы начать свой триумфальный полёт. Триумфальный и более, чем ранее, зловещий. Дело в том, что сегодня впервые будет использован пироксилин, как основное взрывчатое вещество для новых ракет. Примерно в два раза мощнее новые снаряды. Кроме того, изготовились бить по скоплению турок и десять мощных артиллерийских казназарядных орудий с нарезными стволами. Эти пушки способны пить более чем на три километра, причём, весьма мощными снарядами, всё с тем же пироксилином.
Полковник Кирсанов посмотрел на изготовившийся свой отряд, который мог бы существенно повлиять на ход генерального сражения, если бы таковая задача стояла, и несколько нерешительно, но дал отмашку к началу бомбардировки. Нерешительность полковника стрелков была связана с тем, что пироксилин, как его не пытаются стабилизировать в лабораториях академика Захарова, всё равно ещё представляется крайне неустойчивым взрывчатым веществом. Однако, последние снаряды, которые были апробированы Кирсановым на полигоне под Дербентом, не принесли неожиданных неприятных новостей. Так что стоило надеяться, что всё же улучшенный пироксилин, а, по сути, это уже немного иное вещество, оказался более стабильным, чем его предшественник.
