Изматывая себя работой, я чувствовал, как в моём теле и разуме накапливается усталость. Сон практически не восполнял мою энергию: я то и дело видел новые воспоминания сапфирового рыцаря и переживал их как свои собственные. Иногда, просыпаясь, я не мог сразу вспомнить, кем являюсь: рунным магом Вальдером, лидером клана «Завершители» или же сиром Лорманом, ретивым защитником Камирана. Обычно мои мысли приходили в порядок после того, как я, как следует продрав глаза, обнаруживал какое-нибудь пропитание, возникшее на моём рабочем верстаке словно по волшебству.
В итоге, чтобы оптимизировать свои рабочие процессы и не тронуться умом, я изучил навык вечное бдение, точно такой же навык, каким когда-то обладал Кэнсэй. С ним я больше не нуждался во сне и мог бодрствовать хоть целые сутки напролёт, и я использовал это время для того, чтобы ещё больше погрузиться в работу.
Я был далеко не единственным, кто мог заниматься всеми этими вещами. Офицеры клана были способны решать множество насущных вопросов, но я жаждал контролировать каждый наш шаг и не допустить совершение каких-либо ошибок. В наших рядах набралось достаточно магов, владеющих заклинаниями вроде водяного шара, однако моя магия была эффективнее, быстрее, а главное — я ей полностью доверял. Маскоту удалось разыскать несколько умельцев, способных помочь в конструировании големов, но я их попросту прогнал. Я не хотел, чтобы чужие руки притрагивались к моей работе, к работе, которой я вскоре начал сильно дорожить. Я презирал предыдущего обладателя тела ониксового рыцаря, однако для следующего был готов сделать очень и очень многое.
Я был недостаточно старателен. Я был недостаточно осторожен. Я был недостаточно силён. Если бы я проявлял столько же усердия раньше, то всё могло пойти совершенно иначе. Я бы не допустил огромное количество смертей. Я бы завершил глобальное задание. Я бы спас Микару.
Но отныне я не допущу повторения своих ошибок. Несмотря на чудовищную усталость, я отчётливо видел новые плоды своих трудов. Завершители набирали в свои ряды всё больше и больше людей. При помощи магии я создал для клана такой огромный резерв воды, что вскоре Маскот сумел договориться со многими предпринимателями в Лонгфоле о её экспорте, и это решило значительную часть наших экономических проблем. Я поддерживал отношения с другими кланами и получил высокую осведомлённость об их делах, проблемах и политике.
Железный легион переживал не лучшие времена, главная причина этому заключалась в нашем клане. Экспедиции передовых отрядов всё чаще заканчивались провалами, и постепенно всё больше и больше легионеров перетекало в ряды Завершителей. Чтобы поддержать численность своих людей, Кассандре пришлось пойти на множество уступок и принять ряд неудобных решений. Количество ОС, передаваемых первопроходцами капитанам и старшим капитанам, снизилось многократно. Отныне всем новичкам при вступлении в клан выдавалось весьма неплохое снаряжение, что также обходилось легиону весьма дорого. Наконец, Кассандра начала вновь делиться своей властью и возводить в ранг старших капитанов тех игроков, которые не являлись её марионетками, но имели высокую популярность среди первопроходцев.
Дела у Гоплитов также обстояли далеко не радужно: как и предсказал Эрдем, войско Леонида выступила по следу нашего вскоре после того, как мы дали бой големам на пятом уровне. В итоге бойцы столкнулись с противником, которого они никак не ожидали встретить — с самим Эсфером, двумя боеспособными рыцарями, а также с полчищем различных элитных големов, которых не довелось повстречать нам.
Леонид оказался разбит на голову, а его войско понесло страшные потери. Я поддерживал контакты с Одиссеем и не пересекался с полемархом лично, но из различных не самых надёжных источников информации мне удалось узнать, что Леонид потерял в бою основную руку и не сумел её восстановить обычными способами. Сейчас полемарх покинул Фермопилы и, если верить всё тем же ненадёжным источникам, ушёл в одиночку сражаться, набирать ОС и развиваться как игрок, оставив всё управление кланом на Одиссея.
А вот о Цао Цао я не слышал ровным счётом ничего. Формальный лидер Выживальщиков подобно Эрдему и Фастиаду будто провалился под землю, и никто не имел даже предположений о том, где его можно было поискать. Другие видные представители это клана, особенно те, кому довелось сражаться под моим началом, охотно вели с нами дела или планомерно перебирались к нам. Постепенно Завершители всё больше походили на авангард человечества, представляющий интересы большинства игроков Камирана.
Наконец, плоды принесла и моя работа над телом ониксового рыцаря. Я сконструировал ему новую руку взамен прежней, полноценную конечность, а не торчащее из локтя лезвие, которому порадовался бы разве что стереотипный пират. Нанести новые руны внутри туловища мне не удалось, однако я сумел установить связь с уцелевшими и объединить их с обновлённой рунной цепью. За счёт этого мне удалость свести количество уязвимых магических символов на внешней стороне корпуса к минимуму. Чтобы защитить их хотя бы немного и продлить их работоспособность, я всё же воспользовался помощью Вадика, а точнее — его грубой силой. Мой брат сумел выдолбить под руны небольшие пазы, в процессе уничтожив добрую сотню металлических кернеров и десятки других различных инструментов.
После восстановления руки и создании новых рунных цепочек наступил последний этап моей работы над рыцарем — установка ядра. Момент, когда я дрожащими руками достал ядро малахитового рыцаря, кристалл, в котором сейчас был заключён фрагмент души Микары, оказался для меня настолько волнительным, что у меня едва не активировался разум убийцы. И всё же я сумел без его помощи взять под контроль свои эмоции, а затем завершил процесс и активировал примыкающие к ядру руны.
Символы вспыхнули зелёным светом от растекающейся по ним мощной энергии. В глазницах ониксового рыцаря загорелась пара огней, и я поспешно проверил статус лежащего передо мной драгоценного мне существа.
Микара. Голем-рыцарь. Уровень 26
Уровень угрозы: Средний
Сработало. Сработало! Подобно профессору Франкенштейну я смотрел на своё завершённое творение и ликовал. Уровень Микары стал значительно ниже, но главное — она опознавалась Системой. Девушка в теле голема сделала несколько движений своими новыми пальцами, а затем попыталась подняться с верстака, однако у неё ничего не вышло.
— Не торопись, — произнёс я, с трудом разлепляя пересохшие губы. — Тебе нужно сперва освоиться с новым телом.
Микара не ответила и продолжила неуклюжие попытки подняться на ноги.
— Ты слышишь меня? — спросил я, нахмурившись.
Голосовой модуль ониксового рыцаря был исправен, и всё же девушка не произносила ни слова. На мои слова она также не реагировала. Тогда я попробовал воспользоваться индивидуальной связью, чтобы разобраться в том, что сейчас происходило в голове голема… Впрочем, я даже не знал, есть ли у него сейчас параметр связи вообще. Идентификация на рыцаря всё также не действовала.
Сконцентрировавшись, я почувствовал… что-то. Расплывчатые мысли, расплывчатые образы, растерянность, полное непонимание происходящего и отсутствие какой-либо цели. Последнее, судя по всему, особенно беспокоило Микару.
Снаружи мастерской раздались шаги. Деревянная дверь отворилась, и в помещение вошёл Вадик.
— Не спишь? — спросил он, едва успев оглядеть мастерскую, а затем застыл на пороге. — Ты… Что за?.. Почему этот голем опознаётся как Микара?..
Я молча перевёл взгляд на покрытый трещинами зелёный кристалл в груди голема.
— Ты… Ты с ума сошёл⁈ — в ужасе произнёс мой брат. — Что ты?.. Что ты сделал?
— Это временное решение, — устало ответил я. — Лучше уж так, лучше душа Микары будет существовать в искусственном теле, чем пребывать в неизвестно каком состоянии внутри чёртового кристалла.
— Да откуда?.. Откуда тебе знать, что так будет для неё лучше⁈ А может, так лучше будет для тебя⁈
