В минуты просветления он говорил жене, что любит ее и детей, но иначе не может, его сущность стримится к власти и завоеванию, он должен. А еще Кирима начали привлекать алые камни, которые иногда находят подле вулканов — зовущиеся «сердце огня». Он зачем-то собирал их, говорил жене, что они должны помочь ему пройти инициацию, что тогда он сможет себя контролировать. Кирим собирал в своих походах древние книги, и позже род его тоже изучал их. Там говорилось, что освященные пламенем — это очень одаренные маги, над которыми стихия может взять верх, но, если они смогут ее победить, то достигнут истинной силы, а, если сдадутся, станут одержимыми стихией демонами. Кирим надеялся пройти инициацию.
Постепенно он завоевывал все новые территории и создал свое небольшое княжество, но ему всего было мало, он злился из-за того, что Халиф не признавал, а пытался воевать. Кирим начал все больше сходить с ума, подозревать своих сыновей в предательстве, все чаще срываться на жену. Все полагали, что он сошел с ума.
Однажды некий мудрец подсказал его сыновьям, как помочь их отцу с помощью камней «сердце огня». Они создали амулет, который должен был сдерживать его силу. Однако, когда Кирим надел его, то вместо того, чтобы лишиться силы, он воспламенился. Пожар унес жизни многих: его сыновей, многих соратников и домочадцев. Лишь немногим удалось спастись от пламени, которое невозможно было потушить водой или сдержать силой магии. Его дворец выгорел дотла, а температура была такой высокой, что песок сплавился в стекло.
Один из его сыновей, самый младший, и жена выжили и долгое время скрывались. Они никому не рассказывали, чьими членами семьи являются. Мальчик оказался одарен стихией огня, как и все дети Кирима, но безумие отца обошло его стороной. Он смог построить карьеру и основать свой род. Только через много поколений, когда другие люди забыли эту историю, их род решился рассказывать о ней, но теперь королевство всесильного огненного мага считают лишь легендой, а его потомков — фантазерами, верящими в сказки.
— Я тоже сойду с ума? — тихо произнесла я, выслушав эту старую историю.
— Я не позволю этому случиться. Уверен, ты сумеешь подчинить себе Стихию! — заверил Кирим, и мне очень хотелось ему поверить, но я понимала, что он просто пытается меня успокоить.
Глава 27
Поговорив с Киримом, я решила достать свои желтые кристаллы. В голове крутилась мысль, что, возможно, его рассказ как-то искажен от времени или просто сила Огня отличается от Воздуха, кто знает, как это сказывается на тех, кто ею благословлен. Хотя, конечно, рассказы о том, что тот его предок пытался создать свою собственную империю, отозвался во мне… будто я понимала его мотивы и даже немного разделяла.
Да, было бы неплохо создать оркское государство вместо разрозненных вечно воюющих племен, принести сюда цивилизацию, обучить, организовать разумно…
Я тряхнула головой, отгоняя безумные мысли. Я хочу сбежать отсюда, а не продолжать развитие этих дикарей.
Вытащив мешочек с камнями, я удобно устроилась на своей кровати на случай, если потеряю сознание, и прикрыла глаза, повторяя про себя, что мне нужны сведенья об инициации, мне нужно понять, можно ли ее пройти и как.
Под моей рукой будто ветерок проскользнул, и пальцы сами собой последовали за его движением и коснулись одного из камней.
— Вы ведете себя неразумно, — говорит молодой сильф, глазами которого я смотрю на двоих взрослых. — Мы должны…
— Этим миром правит не только разум и рациональность, — мягко улыбнулась ему женщина.
— Твои глаза опять светятся, — в голосе мужчины напротив послышалось легкое раздражение, — научись контролировать себя.
Я-не-я оборачиваюсь и вижу, как золотое свечение скользит по моим крыльям. Я пытаюсь контролировать это, сосредоточиться на дыхании и упражнении, которое давал наставник. Я все знаю, понимаю разумом, что нужно не позволить стихии выплеснуться, но дается это так тяжело. Кажется, что она права, что все логично, и нужно отдаться ее холодному течению, отказавшись от ненужных эмоций. И доводы учителей и родителей кажутся нелогичными и неверными. Быть может, они неправы, быть может, нужно провести эксперимент: разделить молодых сильфов на две группы, одной из которых не помогать пройти инициацию, а позволить Стихии захватить их и посмотреть, что с ними случится…
О, Стихия, это же ужасно! Безумие! Так нельзя! Нельзя приносить в жертву Знанию живых сильфов, это жестоко!
Но внутри беснуется стихия, холодит внутренности. В этот раз она почему-то не успокаивается, будто давит изнутри, пытаясь убедить, что главное — рациональный подход, все нужно проверить на экспериментах, а цель оправдывает средства.
Я хватаюсь за грудь и не могу сдержать стона боли. Меня, мои эмоции и мысли, будто разрывает на части, будто моя личность раскалывается на осколки.
— О, Воздух, это началось! — от испуга женщина роняет тарелку, и осколки брызжут в разные стороны, один задевает мою ступню, и от боли неожиданно становится легче — она напоминает, что я — это не только разум, но и эмоции и тело, все вместе.
— Не паникуй, — холодно бросает мужчина, хоть на лице его написан страх.
Он подхватывает меня под плечи. Я вижу, что на его спине нет крыльев, хотя на рубашке есть вырез, мужчина похож на человека. Но потом золотые крылья, будто у мотылька, появляются из ниоткуда. Женщина встает с другой стороны, тоже обзаводится крыльями, и они вместе подхватывают меня и тащат на себе.
За дверью дома небольшая площадка с низким бортиком и сразу обрыв, шикарный вид на горы, от которого захватывает дух. Меня поднимают в воздух, крылья мои не держат, я весь сосредоточен на том, чтобы продолжить дышать и сдержать силу, что беснуется внутри.
— Еще немного, — шепчет женщина. Губы ее улыбаются, хоть и дрожат, а по щеке течет слеза.
И я вижу — мы облетаем одну из гор, и из-за нее показывается золотой храм, куда прежде мне было запрещено заходить. Теперь я вижу огромную силу, что сконцентрирована в нем. Раньше меня тянуло внутрь, а теперь, когда энергия рвется изнутри, мне страшно. Но родители не позволяют мне задуматься и просто затаскивают внутрь.
Золотое свечение окружает меня и, кажется, даже льется из моей груди.
Вместо того, чтобы подпитывать энергию внутри, сила храма будто подавляет ее, стабилизирует, помогает, и я безумным усилием воли перехватываю власть над ней. Сила рвется из моих рук, одновременно ластится, обещая все знания мира, и в то же время пытается сломать мою волю. Но я хватаюсь за воспоминания и за свой страх: страх самого себя. Я боюсь стать чудовищем, для которого никакие жертвы не будут страшны, если хочется постичь новое или если я посчитал это разумным. Воскрешаю в разуме воспоминания о моментах близости с родными, образ соседской сильфиды, в которую чуть-чуть влюблен, другие чувства, от которых не желаю отказываться. Храм направляет, поддерживает, подсказывает…
Все тонет в золотистом свете.
Я прихожу в себя на полу посередине прекрасного зала. Солнечные лучи проникают сквозь купол из янтарных кристаллов, повторяющих рисунок чешуек на крыльях сильфов. Стен нет, ветер гуляет в храме, сила Воздуха наполняет его. Поднявшись на четвереньки, чувствую, что что-то не так. Оглядываюсь и с удивлением понимаю, что крылья мои исчезли. Я прошел инициацию и теперь способен менять свою форму.
В себя я пришла только утром и, раскрыв глаза, моментально вспомнила свое видение и едва не расплакалась от воспоминаний о боли, которую пришлось пережить тому мальчику. И у него-то был храм, созданный, чтобы облегчить процесс, а что есть у меня? Несколько жалких осколков камней. Я точно умру, как тот предок Кирима.
В раздражении я смахнула камни со своей постели и закрыла глаза руками.
