Но вот почему нельзя мирно собраться поговорить, без всей этой демонстрации силы? Впрочем, ничего такие учения провели, полезные. Флоту нужно почаще выходить из лужи, что Балтийским морем зовется. Мировой океан куда как больше.
А потом началась дипломатическая работа. Я был на её острие со стороны России. То ли от меня, то ли с чьей-то другой подачи, но я быстро получил прозвище «мсье нет». Опередив с этим прозвищем министра иностранных дел Советского Союза Громыко, которого называли «мистер нет».
В итоге, чего мы хотели, того и добились. И сейчас торжественной обстановке в тронном зале Зимнего Дворца подводился итог всей этой конференции.
Если кратко, то все участники войны против России должны были выплатить каждый свою сумму за ущерб, который нанёс Наполеон и его союзники западным пределам Российской империи. Естественно, при подсчёте ущерба я сильно округлял суммы. Но кто меня проверит? Если государь, так еще и наградит. Хотя чем награждать меня, я и сам теряюсь.
Наши войска, после пленения Наполеона и разоружения остатков его армии, вошли в Польшу. Как в иной реальности поляков пожалели, так и сейчас милость пролилась на них, вместо того, чтобы они сами кровь пролили. Я не настаивал на возмездии, имея на поляков свои виды и даже заигрывая с ними в дружбу. Ну а Павел Петрович какую-то непонятную для меня исключительную милость проявлял ко всему польскому.
Брать польские земли под русский контроль я не собирался. Вернее далеко не все. Мы взяли себе Люблин, Белосток ряд других земель буквально на двести вёрст западнее от Гродно и Бреста. Все участники конференции, а были также приглашены и австрийцы, и пруссаки, понимали, что то, что остаётся от Варшавского герцогства, самостоятельно существовать не может.
Так что, чтобы заключить дополнительные соглашения с австрийской империей, ей был вновь передан Краков, и территории почти что двести верст на юг до Варшавы. Сама же Варшава, как и другие территории на запад отошли к Пруссии. Я помнил, насколько Польша стала бомбой с часовым механизмом, заложенной под Российскую империю.
А также я и понимал, что нынешние российские спецслужбы, которые развиваются семимильными шагами, способны устроить весёлую жизнь как австрийцам, так и прусакам, организовывая поляков на сопротивление. Так что и выходило, что польские земли становились своего рода буферной зоной национальных интересов трёх держав.
Ну и пруссаки обязались в течение десяти лет выплачивать миллион рублей в год за подаренные польские земли. Австрийцы должны были выплачивать семьсот тысяч тоже десять лет. И это без того, что Пруссия участвовала в «компенсации на причинённый ущерб». Неплохая прибавка к российскому бюджету, учитывая, что у нас намечался серьёзный экономический кризис.
Франция становилась возвращалась к граница до начала французской революции, лишалась всех своих колоний в пользу России. Но мы забирали только американские колонии, остальное отдавали Англии. На карте Европы появилась Бельгия, восстановились Нидерланды, Священная Римская империя, но Итальянские государства оказывались под протекторатом России.
То есть в этом направлении Россия не так, чтобы и сильно поимела. Однако, взамен от Дании было потребовано предоставить Российской империи один из островов в Датских проливах для создания военно-морской базы. Пусть формально, но всё же Дания была союзницей Франции.
— Наше Величество повелевает отныне именовать светлейшего князя Михаила Михайловича Сперанского-Смоленского, а также покойного светлейшего князя Суворова-Италийского «Спасителями России», — провозгласил император Российской империи.
Вопреки протоколу, нормам и правила поведения, я взял за руку любимую жену, которая стояла рядом со мной и у которой слёзы наворачивались на глазах. Она смотрела на меня… Этот взгляд… Он был для меня даже важнее того, что только что сказал государь.
— Я люблю тебя, люблю наших детей. И всё будет у нас хорошо! — сказал я, и насколько только был способен нежно поцеловал руку любимой Катюши.
— И я люблю тебя… Не ревную к России, я смирилась, что ее ты любишь больше!
Эпилог
Эпилог
Царьград
11 сентября 1825 года.
Приятно вот так сидеть в султанском дворце на лоджии с видом на Босфор. И наблюдать запятая как отходит судно с очередной порцией турецких турецких переселенцев. Люди переплывают на азиатский берег? Как бы не так! К нам, в Европу плывут.
Пожили, значит, они в своей Турции, Нынче всё, бегут. Той помощи, что мы оказываем турецкого правительству явно не хватает, чтобы решить все гуманитарные вопросы. И я уже предлагал англичанам и французам, чтобы решить вопрос, ну не государство это, а какой-то ужас, замешанный на людском горе. Взяли бы по кусочку, ну или уже Россия все взяла бы, да и кормили тогда своих подданных.
Нет, даже Франция после смерти Людовика XVIII и после прихода Уже девятнадцатого по счету, стала потихоньку, но все больше противиться нашей, русской, политике. Правы те, кто говорил, что Европа хотя бы раз полвека потужно собирается с силами, чтобы отхватить в итоге от России и на время уняться. Думаю, что лет через пять они решаться на реванш.
Технологии вооружения европейцы, как и предполагалось, у нас переняли. Но и мы же движемся вперед, тем более, что производств в России уже больше, чем в Англии и Франции вместе взятых. Например, динамит «изобрели», магазинную винтовку, артиллерия нарезная, да казназарядная. Ракеты усовершенствовали, сделали их еще более дальнобойными и мощными. И это не все сюрпризы. Так что еще на одну войну моих запасов «прогрессорства» хватит, а дальше сами, пусть потомки выкручиваются. Ну не вечный же я.
А что до эмигрантов… Россия нынче — она не просто большая, Она столь огромная, что в ней может раствориться и двадцать таких Турций со всем населением. И этого будет мало, чтобы заселить и саму Россию и ее заокеанские губернии.
Три года назад туркам был выдвинут ультиматум: Они обязаны отпустить всех тех турок, или представителей иных народов, которые с нашим приходом на Балканы сбежали на полуостров Малая Азия. Но нам нужны лишь только те, кто собирается стать православным, кто готов отправиться в любую точку необъятной Российской империи. Со своей стороны, Россия гарантирует, в разумных пределах безопасность, медицинское обслуживание, а также предоставление достаточной мере еды.
Так что не вижу ничего дурного, если после всех проверок и сортировок новоиспечённые православные отправятся в Америку, в Сибирь, на Дальний Восток.
— Светлейший, ты чего приуныл? — и со спины подкрался император Российской империи Николай Павлович Романов.
Так, думаю о том, чтобы Симон Боливар не испортил нам настроение в американский губерниях. Экий плут! Замахнулся на право нашей империи! Да все на радость англичанам, что ему миллионы серебром шлют, да оружие.
— Учитель, Ты про то, что он сказал, что калифорнийское золото — достояние Мексики, а не России? Так мало ли что он говорит. Да и ты… — взрослый мужественный новоиспечённый император России посмотрел мне прямо в глаза. — Чего я не знаю, Михаил Михайлович?
— Боливар — наш человек! — усмехнулся я. — Ещё три год назад, в 1822 году завербовали. Пусть тащит из англичан деньги и оружие. А те думают, что делают это тайно. Очень удачно получится вооружить дивизию в Луизиане за счет англичан. Или две.
— Мы будем забирать себе Техас? — проявил догадливость русский Император.
— А для чего? — по привычке, как в прошлом наставник императора, спросил я бывшего ученика.
— Нефть! — как само собой разумеется сказал Николай.
Я усмехнулся. Надеюсь, что у меня получилось вырастить достойного русского императора. Немало трудов я на это потратил. Даже была опасность того, что своих детей, аж четверых, запускаю. Но, слава Богу, жена умница, взяла на себя многое по дому и семье.
Я находился в Царьграде уже два месяца, принимал деятельное участие в подготовке коронация Николая Павловича василевсом ромеев. Ох как кричала английская пресса на негодных русских, которые вообще уже обнаглели и присваивают себе большие титулы, невзирая ни на какую политику.
