Нет, Рагнхильда мне докладывала, что в городе начали циркулировать слухи, что моя старшая жена не соответствует своему статусу. Что она в прошлом принцесса Турвальда, еще того, который был нам враждебен. Что все налоги исходят от нее и вызваны ее жадностью. Что она не допускает до меня моих двух других жен, которые превосходят ее как умом и происхождением, так и милостью к простым людям. Наконец, что я сам отдаю предпочтение именно им и в самом ближайшем будущем одна из них, Элениэль, конечно, тут никто не сомневался, станет моей старшей женой, а Изабелла будет понижена или даже изгнана и что я до сих пор этого не сделал, так как жду, пока она разрешится ребенком. И так далее и тому подобное.
Поручил Рагнхильде найти причины этих слухов, но особого значения им не придал. Действительно, в последнее время Изабелла почти не покидала замок, и я появлялся в городе или в компании Элениэль, или Дианы, а то и обеих сразу. Плюс еще Амельда постоянно за мной увязывалась.
Что касается недовольства населения налогами, то тут его истоки были очевидны. Отменив подушную подать и введя косвенные налоги, я поручил Изабелле определить товары, которые требуются всем и, соответственно, налог на которые все и будут платить. В список попала соль. Как же я мог забыть, что именно этот продукт является самым важным для людей, а отнюдь не сахар. В моем прежнем мире целые бунты соляные были, родственников царей народ на части рвал. Конечно, поняв ошибку Изабеллы, я тут же вывел соль из списка, но получилось еще хуже.
«Вот, — говорили в народе. — Стоило этой турвальдской пиявке отойти от дел, как налог на соль сразу отменили. Не иначе как добрая и отважная Элениэль за нас перед герцогом заступилась. Мне двоюродная сестра рассказывала. Она в замке горничной служит».
В том, что источник всех этих слухов сидит каждый день с нами за одним столом, в голову никому не приходило.
А между тем, делая мелкие подарки служанкам, любезно разговаривая и сплетничая с дамами (Изабелла-то всегда держалась отстранено гордо), Мелисса без устали подкидывала дровишек в этот костерок. Естественно, всему, чем она по секрету делилась с собеседницами, верили. А как еще могло быть, если все ее видели, то выходящей из моих рабочих покоев, то о чем-то беседующую с Родриком, то заходящую к Изабелле, то помогающую в чем-то Диане.
Правда, с Элениэль у девушки не заладилось. Чем-то она моей эльфийке не понравилась. Как и Амельде, к слову. Наверное, именно по этой причине Мелисса и построила свою интригу на противопоставлении Изабеллы и Элениэль. Одним выстрелом, так сказать, обеих хотела задеть. Ведь по всему выходило, что выгоднее всего распускаемые слухи моей третьей жене. На нее Изабелла и должна была разозлиться, если бы узнала о происходящем.
Сколько бы еще все это тянулось и чем бы закончилось, сказать теперь невозможно. Если бы в один день не произошло то, что произошло. А именно, если бы Изабелла, за два дня до этого подарившая мне дочку, не вышла из замка пройтись с Руфусом, который пока еще пребывал в коляске. Мелисса пошла вместе с ней.
И какой лич дернул Изабеллу поделиться с девушкой секретным планом по объявлению Юма и трех подконтрольных нам королевств империей? Только Мелисса сразу сообразила, чем это ей грозит.
— А Саэкс? Ты (Изабелла с Мелиссой уже давно общались на «ты» — подруги почти) его не упомянула, — спросила моя невеста мою жену. — Он не войдет в империю? И как же тогда я? Ричард на мне не женится?
— Пока нет, — легко ответила Изабелла, беря Руфуса на руки (это ее и спасло). — Может, через год. Или два. А пока, сама понимаешь, это невозможно.
— Тварь, — прошипела Мелисса, делая шаг назад (это мне потом Изабелла рассказывала и шипела, изображая Мелиссу, очень артистично). — Это все ты! Ты боишься, что Ричард предпочтет меня тебе! Я темная магиня, а ты просто ничтожество! — девушка начала покрываться фиолетовым туманом, а на ее лице появилась полубезумная улыбка (тоже из рассказа Изабеллы).
Как Изабелла догадалась сорвать с Руфуса блокирующей амулет, даже не знаю. Но она это сделала. И мой сынок, соскучившийся по своим любимым игрушкам — темно-зеленым змейкам и красивой фиолетовой дымке, тут же их и вызвал. И были они гораздо сильнее, чем то, на что была способна Мелисса. Все-таки Руфус полноценный природный маг-универсал, хотя еще и ребенок, а Мелисса владеет фиолетовым потоком только постольку, поскольку я в нее его внедрил.
Когда ко мне примчался гвардеец и, задыхаясь, сообщил, что у ворот замка происходит что-то ужасное с участием Изабеллы, Руфуса и Мелиссы, я схватил на всякий случай ридитовый ошейник (предполагал, что это с Руфуса его артефакт как-то соскочил) и понесся к месту событий.
Мелисса лежала на первом, еще тонком и пушистом снегу и корчилась, пытаясь удержать истончающийся с каждым мгновением фиолетовый щит. А вокруг нее клубился туман Руфуса и метались его змейки. Конечно, он не понимал, что только что спас свою маму и что может убить Мелиссу. Он просто весело играл со знакомой тетей. Изабелла прижимала сына к груди, но была в отличие от первого раза, когда увидела темную магию в его исполнении, совершенно спокойна.
— Она хотела меня убить, Ричард, — сказала мне жена, указывая свободной рукой на девушку.
Удачно я с собой блокиратор прихватил.
— Сейчас я надену на нее ошейник, — сказал я Изабелле. — А ты сразу верни на руку Руфусу его амулет. Понятно?
Далее все было в соответствии с местными традициями. Мелисса в ошейнике была отправлена в подвал к Роджеру. Давненько ему не выпадал шанс свое мастерство продемонстрировать. А мы втроем прошли в покои Изабеллы. Каждому свое. Преступница — к палачу, властители — за стол с закусками.
Через пару часов, когда Изабелла при помощи пары бокалов вина окончательно пришла в себя (все-таки, несмотря на спокойный вид, она изрядно перепугалась и перенервничала) нам сообщили, что Мелисса готова к откровенному разговору и наши светлости, если желают, могут спуститься в допросную и насладиться общением с ней.
— Ее даже пытать не пришлось, — произнес Роджер разочарованно, когда мы вошли в его мрачные владения. — Я ее на дыбу еще не успел повесить, как она уже рассказывать все начала.
— Да, — подтвердила ведшая допрос Рагнхильда. — Я все записала. Если желаете прочитать, то вот, — она протянула мне несколько листов бумаги. — Только мне кажется, что она сошла с ума. Тут такое, что…
Мда, я быстро пробегал глазами текст. На первых страницах Мелисса подробно рассказывала о том, как пыталась опорочить Изабеллу, поссорить ее с Элениэль, сообщала о том, что все лето получала самые подробные сведения о Юме от королевы Турвальда Вержины. А вот дальше. Дальше начинался какой-то бред, в котором на каждой строчке фигурировало мое имя.
— Пытать для подтверждения показаний пока не надо, — вынес я решение. — Посмотри, — я передал бумаги Изабелле.
Вечером мы с Изабеллой обсуждали, что нам делать с Мелиссой. То есть я думал, что речь пойдет о том, какую казнь для нее Изабелла попросит. Но оказалось, что жена считала, что решить нужно именно, что с девушкой делать дальше. Как ее лучше использовать на благо Юма и нас.
— Ричард, — начала жена. — Ты часто меня в излишней жестокости упрекаешь. Действительно, всепрощение мне не свойственно. Но в данном случае я предлагаю не спешить с решением, — и пояснила, заметив мое удивление. — Казнить Мелиссу мы всегда успеем. Но тут что-то интересное произошло. Она ведь когда на меня накинулась? Не после моих слов об империи, а после того, как я ей сказала, что она еще год или два не станет твоей женой. И что она рассказала? Что ты ее каким-то образом научил пользоваться фиолетовым потоком и заодно внедрил в нее дикое желание стать твоею. Так?
Я подтвердил. Именно так и было. Только я думал, что та вспышка желания Мелиссы, которая произошла в Саэксе, была вызвана живительной энергией. Но она так долго воздействовать не может. Между тем сегодня в подвале девушка не просто не отводила от меня глаз, она рвалась ко мне с дыбы, рыча, как какое-то животное. А когда мы с Изабеллой уходили, так даже головой о стену пыталась начать биться. Роджер удержал.
