Кстати, что у Рианы, что у других детей, родившихся у тех дроу, у которых я уничтожил закладки древних, этих самых закладок нет.
Еще интереснее получился эффект от браков эльфиек с дроу. Там уже с полторы сотни детей появилось. Так вот все они — явные полукровки. Внешне где-то между эльфами и дроу. И магия смешанная — у мальчиков потихоньку просыпается эльфийская, а у девочек стихийная, как это девушкам-дроу и положено. Раньше такого не случалось, хотя понятно, что рождались дети у эльфиек от дроу — насилие на войне никто не отменял, так что всякое бывало. Но появлялись на свет в результате этого всегда исключительно и только чистые эльфы. А тут по-другому получается. Может, потому что все происходит по обоюдному согласию и любви? Кто его знает. В общем, можно сказать, я в какой-то мере вывел новую расу.
Три дня я провел с Дианой, как в отпуске. Особых дел, требующих моего вмешательства, не было, так что гуляли, обсуждали планы на будущее, ели, пили и дважды в день, не считая ночей, уединялись в спальне королевы Нового Драура. После Изабеллы, Элениэль, Амельды и особенно Мелиссы, отличающихся неуемным темпераментом, тихая, спокойная и нежная Диана была особенно желанна. Правильно она сделала, что отказалась от моей магии. Ошибался я, когда сожалел об этом.
Беспокоил меня все это время только Достер. Там намечались волнения, а то и восстание. И самое неприятное в этой ситуации было то, что узнал я это не от герцогини Камиллы или ее отца графа Контрэ, а от кардинала Гилберта, приславшего мне это предупреждение из столицы Блазии — Кордобуса. То есть, выходит, что при дворе Георга Восьмого о грядущих проблемах в моей империи знают и даже собираются в намечающейся междоусобной войне поучаствовать, а я — император Юма, что называется, ни сном, ни духом. Как и непосредственная власть в принадлежащей мне области.
Полученные сведения я в Достер, конечно, сразу же переслал, но все равно чувствовал себя неспокойно. Надо было самому туда съездить, для чего сейчас Галанэль собирала сводный отряд эльфийских воительниц и воинов-дроу, с которым я и собирался явиться в Достер, чтобы пресечь любые поползновения местных феодалов устроить заварушку.
Причиной недовольства стало изменение законодательства и налоговой политики. Первое, в частности, лишало феодалов суда над своими подданными по делам, наказанием за которые могла стать смертная казнь. Им оставались только незначительные споры между их сервами и более мелкими вассалами. Тут все было понятно — высшее дворянство посчитало это посягательством на свои исконные права карать и миловать.
Со вторым было сложнее. Все налоги, как и в Юме с Турвальдом и Новым Драуром, значительно снижались, упразднялся подушный и так далее. Но если Юм жил за счет производства, Турвальд процветал на торговле с Юмом и сельском хозяйстве, а Новый Драур еще только отстраивался, но уже мог похвастаться успехами благодаря эльфийской магии, то Достер находился в стороне и никакой особой выгоды от вхождения в империю не получил.
По-хорошему, надо было бы сразу это учесть и найти превращенному в герцогство королевству место в общеимперском разделении труда. Но было не до того — проклятые земли, потом Эльфара. В общем, время было упущено. Теперь придется расхлебывать собственные недоработки. И Камилла, конечно, вместе со своим отцом оказались не на высоте. Герцогиня упивалась обретенным возлюбленным, а граф посвящал охотам и пирам больше времени, чем управлению.
Решение, в принципе, было только одно и лежало на поверхности. Соединить Достер с гномской областью Юма в том месте, где мы в свое время по скалам карабкались. Тогда они были естественной защитой от врагов, но сейчас, ввиду отсутствия последних по границе, нужно было сквозь скалы проложить удобную дорогу. Это и Достеру, где параллельно имело смысл начать развивать не только выращивание разных злаков, но и животноводство, дало бы приток доходов благодаря торговле, и товары гномов было бы проще и быстрее доставлять на имперские рынки. Сейчас они должны были преодолеть путь через все герцогство Юм прежде, чем попадали в Турвальд.
Но это все потом. Сначала предстояло пройти огнем и мечом по Достеру. К сожалению, практически в буквальном смысле этого слова. И как следует вычистить нелояльную старую аристократию, заменив ее на новых владельцев, которые получат земли уже из моих рук.
Не успел я добраться до Достера. Полыхнуло раньше. Камилла, да простят меня все, кто это читает, оказалась просто набитой дурой! Получив мое предупреждение о возможном восстании, собрала у себя во дворце своих вассалов, которые и намеревались устроить ей ночь длинных ножей, и во всеуслышание объявила, что знает об их планах, не потерпит и казнит каждого, кто только посмеет противиться ее власти.
Не удивительно, что уже следующей ночью она со своим сыном, любовником и моим представителем, который должен был помочь в проведении реформ, но с этим не справился, только благодаря помощи отряда магов, которых я же в Достер и отправил ранее, с трудом смогла вырваться из дворца и теперь сидела передо мной. Ее отец, граф Контрэ был захвачен бунтовщиками.
— Ваше императорское величество, — говорила мне эта глупая коза, опустив голову. — Я не справилась. Что же теперь делать? Они убьют моего отца. Помогите!
Что делать? Я бы тебя, дорогуша, за то, что ты все это время из-под своего любовника не вылезала, да и его тоже — за то, что с тебя не слезал, с удовольствием, как минимум, лишил бы всех титулов и отправил куда-нибудь в Единым забытый замок продолжать наслаждаться друг другом. Править вы все равно не умеете и никогда не научитесь. По растерянным лицам вижу.
Однако сейчас не до этого, и смысла в том, чтобы срывать свое раздражение на герцогине, нет. Только махнул ей рукой, отпуская. Жаль, что ее отец не смог сбежать. Он хоть и был любителем весело время провести, за что и поплатился, но голова у него работала не в пример лучше. Вот как теперь узнать, сколько этих восставших феодалов? Все они выступают против того, чтобы входить в мою империю, или только какая-то их часть? Кто сохранил верность, и есть ли такие вообще?
В поход выступили на следующий день. Пять тысяч воинов-дроу и эльфийских воительниц, пятьдесят наиболее сильных в магии девушек-дроу. Брал всех — и со склонностью к огню, и к воздуху, и к земле с водой. Кто в большей степени понадобится, было непонятно, да и выбора особого из-за спешки не оставалось. Плюс мои десять хорошо обученных боевых магов, которые и спасли Камиллу с ее отпрыском и возлюбленным.
По пути к Достеру очень удачно сначала встретили Гуннара с двумя сотнями моих солдат, которых он учил действовать в лесу, а уже на опушке обнаружили дружину графа Контрэ, которая собиралась после его гибели — восставшие повесили графа на воротах дворца, бежать в Новый Драур.
Хорошо, что в войске будут и люди, а не только представители других рас. Так мы можем рассчитывать на то, что простые жители Достера не будут нас воспринимать как захватчиков. Свары между феодалами для них не в диковинку. Так и наши действия, надеюсь, воспримут.
Впервые в этом мире, да и, вообще, в жизни я участвовал и даже руководил настоящим средневековым карательным походом. Никаких тактических изысков, никакого милосердия к побежденным. Увы, но по-другому было нельзя. А то каждый год или через один придется все повторять.
Подходили к очередному замку, окружали. Потом или огнешарами сжигались ворота, или земляной магией обрушивались стены. И вперед. За собой оставляли развалины. Армия наша постепенно росла. Присоединялись те из аристократов, кто не был согласен с восставшими или состоял с кем-то из их вожаков во вражде, или просто быстрее прочих сообразил, на чьей стороне сила, и торопился засвидетельствовать свою верность.
За месяц, действуя тремя отрядами, один под моим непосредственным командованием, второй возглавил Гуннар, третий — Галанэль, мы взяли более двадцати замков. Бунтовщики так и не удосужились даже попытаться объединиться в одну армию и дать нам бой. Каждый заперся в своей твердыни, полагая, что сможет там пересидеть. Но я им такой возможности предоставлять не собирался. Решить вопрос требовалось раз и навсегда. Кроме того, несмотря на угрозы Георга Восьмого казнить всех достерцев, которые отпали от Блазии, восставшие все-таки постарались наладить с ним контакт и попросить помощи. Ее, видимо, и надеялись дождаться, спасаясь от нас в своих замках.
