Мама познакомилась с Яном случайно, когда ей было шестнадцать лет. Ее семья жила совсем в другом доме, в отдаленном отсюда месте, она еще ничего не подозревала о драконьей ферме, на которую позже привезет ее муж. Но понимала одно: что есть молитва, которую нужно читать, чтобы с родными людьми все было хорошо.
В семье из поколения в поколение передавалась эта традиция, вместе с серебряной лунницей, как и убеждение в том, что ритуал – важен, а отступать от его исполнения – чревато ужасными последствиями. И бабушка, и прабабушка, и все, кто были прежде, твердили – случится что-то плохое, если не произносить молитву под покровом ночи во время полнолуния.
И мама послушно исполняла возложенное старшими, причем со всей серьезностью. Как и женщины ее рода до нее. А однажды она познакомилась с соседом – Яном.
Наступило очередное полнолуние, мама прочла молитву и после пообщалась с Яном, а он кое-что учуял. Ее магию. Слабенькую, как он говорил «растворяющуюся в воздухе». Почти незаметную. С тех пор он перестал быть ее обычным приятелем и превратился в высокомерного человека, который захаживал на ее двор и задавал странные вопросы.
Ян подумал, что она ведьма – одна из тех, которые оборачиваются в волколаков.
А ведь их он издревле считал врагами, впрочем, как и все драконы. Хотя почти не ощущал магии. Она испугалась. Но рассказала все, что ей известно. Ян буквально вынудил ее говорить правду, просто одним своим враждебным видом, не прибегая к помощи драконьих сил.
Однако мама не была ведьмой. Она сообщила, что это просто семейный обряд, который передается из поколения в поколение по женской линии. Но Ян видел, что у нее на шее – лунный камень.
И молитва, читаемая на языке, который должен быть давно забыт, завершалась ясной фразой: «И смерть не подступится: обиталище обессиленных для нее обернется преградой – пустым месяцем полной луны».
Он сразу понял, все связано не только с луной, а с исчезновением волков.
Ведь на свете есть обессиленные – те, кто более не может обращаться из-за «пустой» луны, которая отныне не дает им сил. И Ян, убежденный в том, что войну между людьми, драконами и волколаками, которые неожиданно пропали много лет назад, окончила каким-то образом именно моя семья, стал охранять Анжелу и ее секрет.
Они крепко сдружились. Ян признался ей в том, кто он такой. Показал себя. И поведал о сражениях с волколаками. Она поверила ему. Анжеле исполнилось восемнадцать, когда она отдала амулет сестре: так происходило всегда, по обычаю, с каждой девушкой, достигшей совершеннолетия.
Моей тете тогда было двенадцать. Мама вышла замуж за папу, потом родилась я.
Когда маминой младшей сестре исполнилось восемнадцать, выбора не было. В семье не имелось другой девочки, а моя тетя, лишенная прежней магии, уже не могла читать заклинание, поэтому в итоге амулет пришлось передать мне.
Не представляю, была ли действительно молитва первым, что я научилась говорить, составляя слова в предложения, когда мне было два годика, но Ян уверял меня, что это именно так: он учил меня лично, а каждое полнолуние вместе со мной повторял загадочные фразы.
Трудно сказать, воспринимал ли он меня как инструмент, но факт непреложен: родители подтвердили, что Ян очень быстро, почти сразу, привязался ко мне. За долгие годы связь лишь усилилась. Но совсем скоро и мне исполнится восемнадцать.
Между прочим, уже завтра. И моя магия улетучится.
Это было мое последнее полнолуние. Я в последний раз использовала силу. И после – я стану жить обычной жизнью, будто ничего необычного не происходило. Ничего, кроме присутствия поблизости дракона-цмока, конечно же. Не то чтобы происходящее мешало мне жить. Я всегда послушно делала то, что велено. Но в глубине души иногда относилась к этому со скептицизмом. Может, потому, что не встречала иную нечисть, кроме Яна. И не могла поверить, что враждебные мифические волколаки действительно когда-то жили бок о бок с драконами и людьми. Тем более что именно моя семья когда-то их уничтожила.
Но ведь Ян был. И он – настоящий. Я и раньше спрашивала его, кто еще из легенд существует. Он говорил, что все. И русалки, и костомахи, и множество духов в наших лесах.
Но совсем скоро все изменится: все, связанное с магией начнет отдалятся от меня.
Ян спрятал кулон в шкатулку, мы тихо покинули комнату и отправились вниз.
Я поставила чайник. Пока он закипал, мы выбрались через задний ход на пирс и зажгли свет, стараясь не шуметь, чтобы не будить родителей. Мы сидели вдвоем, болтая и слушая кваканье лягушек и стрекот кузнечиков около четверти часа.
Допив чай, Ян отправился домой, выйдя за ворота и сев в автомобиль – нечастым для него «нормальным» способом.
А я отправилась спать. Еще раз вспомнив, что завтра, точнее, уже сегодня наступит мой день рождения.
Итак, утром мне будет восемнадцать.
Опустив голову на подушку, я без капли удивления обнаружила на ней Кинли.
Я начала получать поздравления спозаранку. Едва проснулась и протопала в пижаме на кухню, меня ждал букет цветов от родителей. И крепкие объятия. Подарок они мне подарили заранее, однако символично вручили ключи от городской квартиры.
Когда я пила утренний кофе, мне позвонила Вероника, и мы болтали настолько долго, что я успела переместиться с кухни в банкетный зал и принялась развешивать гирлянду, свет которой будет создавать праздничное настроение вечером.
Кинли немножко «помогал»: уцепившись задними лапами за кровлю крыши, он, как летучая мышь, смиренно висел поблизости и услужливо не приближался к проводам, не мешая мне. После Вероники позвонили Соня и Клим. Мама была занята готовкой со Снежаной. Лариса ходила вдалеке, у вольеров, с папой. Вскоре он оставил ее и поехал в город за тортом.
Тетя Рая, мамина ссестра, прибыла с мужем и девочками после обеда, даже раньше, чем собиралась. И я еще не успела переодеться. Приняв очередной букет цветов и приятные поздравления, я отправилась в комнату прихорошиться и пригласила девочек.
Самой старшей из трех моих двоюродных сестер, Кристине Паваге, уже исполнилось тринадцать лет, средней, Милене, восемь, а младшей – Нине – всего пять.
Кристина была следующей девушкой в нашей семье, которой следовало читать древнюю молитву. Я родилась ровно в одиннадцать часов утра и не сомневалась: будь рядом с нами Ян – он почувствовал бы магию у Кристины, как ранее ощущал и у меня.
Сегодня ночью, в полнолуние, молитву будет произносить именно Кристина. Обязанность исполнять семейный ритуал перейдет к ней, как когда-то перешел и ко мне от ее матери – тети Раи.
А я теперь… буду свободна.
Мы с девочками поднялись наверх, в мою комнату, и они с радостью принялись выбирать для меня наряд. Я быстро определилась, не без их помощи, еще утром метавшись между двумя вариантами. Через минуту на мне было летящее платье выше колен, белое, с крупным розовым цветочным принтом, без бретелей, с открытыми плечами и длинными свободными рукавами, свисающими от лифа. И босоножки на невысоком каблуке.
Мои темные короткие волосы оставались прямыми, я заложила пряди за уши, открыв лицо. Образ дополнила серьгами-гвоздиками.
После я застыла перед туалетным столиком и в присутствии девочек открыла шкатулку, достав серебряный кулон. Тот самый, который был на мне ночью. И, приблизившись к Кристине, аккуратно надела амулет ей на шею.
Моя двоюродная сестра улыбнулась. Младшие замерли в изумлении, предвкушая настоящее волшебство. Но чуда не произошло. Кулон просто висел на шее Кристины, и мы отправились на первый этаж. Выйдя на улицу, к остальным, преодолев белый деревянный мост, направились к банкетному залу и сели за стол.
Снежана и Лариса уже покинули наш дом.
Теперь мы праздновали и весело проводили время. Играла музыка. Мы общались. Время летело стремительно, близился вечер. Я несколько раз выходила из-за стола и говорила по телефону, слушая пожелания от друзей и бывших одноклассников.
