— И давно вы тут стоите? — спросил я.
— Ну как тебе сказать... — неопределенно ответила Профи и довесила. — Папка.
Они все разом рассмеялись, но тут Фидель напомнил, что шум может спровоцировать обвал, и весельчаки затихарились.
Есть такая пословица: «Будет день — будет пища». С новым днем у нас был полный порядок, а вот с пищей — не очень. Я еще раз поднял вопрос о том, что неплохо было бы разведать источник, однако снова получил отпор.
Так, ни жравши ни пивши, мы двинулись в путь. Капеллан чувствовал себя гораздо лучше, он отбросил костыль и лишь немного прихрамывал при ходьбе. Остальные тоже не хворали, были бодры и веселы. Нас гнала вперед надежда, что скоро мы будем дома. Мы то и дело перебрасывались шутейками и неустанно гоготали.
На горизонте пока не было ни одного симурга, но мы все равно поглядывали по сторонам и держали оружие наизготовку.
— До чего же классный сон мне приснился, ребята! Будь моя воля, я бы вообще не просыпался! — рассказывал Фидель. — Короче, я на Церере. Утро. На мне дорогой смокинг, в руке стакан с вискарем. Играю в казино. Поставил три куска на зеро. Ставка сыграла. Опять на зеро. Снова выигрыш! И так десять раз подряд для меня зеро выпадало. Денег мешок выиграл. Сразу тачку себе купил. Небоход с откидным верхом. В ближайшем баре снял двух красоток. Одну рыженькую, другую блондинку. Обе модели...
— Слушай, ты базар-то фильтруй. У нас тут дети, — тормознул я старьевщика и кивнул на Помилку, которая шла рядом, держа меня за руку.
— Прости, начальник.
«А ведь раньше я тоже любил с ранья заправляться. С утра выпил — весь день свободен. Но сразу упиваться не стоит. Ведь, как говорил Гуччи: „Главное — процесс!“. Поэтому вискарь — это перебор. Сперва чего-нибудь легонького для разгончика, пива или там вина, а к обеду можно уже на крепыш переходить», — мечтательно подумал я.
А потом посмотрел на Помилку, вспомнил своего пьяного батю, себя пьяного — и погнал эти «мечты» куда подальше. Ибо нефиг. Назвался папкой, будь добр соответствовать. Вот только зря я на Фиделя наехал. Он ведь не со зла. А я уж возомнил себя суперпапашей, нотации стал читать... Тоже мне — воспитатель нашелся! Но, похоже, Фидель не обратил на это никакого внимания.
— А тебе что снилось, начальник? — нараспев спросил он у меня.
Я не помнил, что мне пригрезилось этой ночью, но, дабы поддержать разговор, решил рассказать свой старый сон:
— А мне приснилось, что я — Ставр Звездный и моя миссия — спасти красавицу из лап гигантской обезьяны, — сказал я.
— И что, спас?
— Куда там. Обезьяна была здоровенная, метров тридцать ростом, а у меня из вооружения только вшивый бластер.
— «Циклон» нужно было брать, чтобы уж наверняка, — тоном профессионала заметил отец Никон.
— И плазменных гранат побольше, — плюсанула Профи.
Началось бурное обсуждение. Все делились своими идеями, как же завалить гигантскую мартышку. А затем разговор пошел о том, что хуже: ублюдок с бластером или десяток гигантских приматов? Мнения разделились. Я, Фидель и отец Никон проголосовали за примата. Мира, Профи и Комендант — за ублюдка. Помилка в дискуссии не участвовала.
Не прошли мы и пары километров, как нас оглушил знакомый грай. Было ясно как божий день, что это каркал симург.
В одночасье мы сгруппировались и дружно вскинули оружие, высматривая противника. Я тяжело дышал, предвкушая бой, но тревога оказалась ложной.
Симург не представлял угрозы. Его крылатая туша распласталась в нескольких шагах от нас, придавленная какой-то ржавой конструкцией. Птерозавр извивался под ее тяжестью и казался совершенно беспомощным.
И тут я увидел на его шее знакомую белую полосу. Сомнений не было — это вожак. Тварь, что прикончила Циклопа!
«Вот так подарочек!» — подумал я и в исступлении заорал:
— Всем стоять! Он мой! Это та мразь, что убила мутанта!
Преисполненный жаждой мести, я направил на симурга «Люгер», но меня остановил капеллан.
— Сын мой, если вы сейчас сделаете это, то уподобитесь этой твари, — сказал он и положил руку на ствол моей пушки.
«Что за дичь он несет?! — подумал я. — Я что, теперь должен его пожалеть? Пожалеть убийцу моего друга?!»
— Но, отче, он ведь убил Циклопа!
— На вашем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем нажать на спусковой крючок, — сказал отец Никон.
— А что тут думать? Возьму и пристрелю ублюдка!
Я полагал, что капеллан пристыдит меня. Мол, негоже молодому отцу так поступать и все в таком роде, но он зашел с другого фланга.
— Не дайте гневу взять над вами вверх, сын мой!
Ха! И это говорит мне человек, с которым мы бились спина к спине! Еще совсем недавно ему было плевать на милосердие, или как там это называется у экуменистов.
Я уже хотел высказать это капеллану, но потом вспомнил его историю. Историю человека, который прошел через жуткие испытания, но не сломался, не потерял себя.
«На вашем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем нажать на спусковой крючок», — эхом отозвалось у меня в голове, и я понял, что это были слова человека, который знает, о чем говорит.
— Будь, по-вашему, — решил я и опустил пушку.
— Вы все правильно сделали, сын мой, — радостно произнес отец Никон.
Я посмотрел на сияющее лицо священнослужителя, на неподвижного Коменданта, на настороженного Фиделя, на хитрую мордашку Профи, на Помилку, которая надула щеки и теперь напоминала лягушонка.
— Вот вы и отпустили свой гнев, — провозгласил капеллан.
Я с облегчением вздохнул, но стоило мне взглянуть на симурга, как ненависть вернулась. Тогда я вскинул руку с пушкой и выстрелил в его раззявленную пасть.
— Зуб за зуб, отче, так ведь сказано в Писании? — сказал я и по-ковбойски крутанул на пальце «Люгер».
Отец Никон осуждающе мотнул головой.
— А с другой стороны, я ведь облегчил ему мучения, — добавил я. — Симург все равно бы сдох. Или нам надо было его освободить? Взяли бы с собой в Форт, выходили, а потом отпустили на волю, так?
Рядом хихикнул Фидель.
— Забудьте, сын мой, — отмахнулся капеллан.
— Я вообще не понимаю, в чем проблема? — признался я.
Путаясь в словах, отец Никон стал объяснять, что это мог быть знак свыше. И что Господь испытывал меня. Что я должен был пожалеть несчастное животное и тем самым... А дальше я не расслышал.
— Ладно. Прошлого не вернуть, — подытожил капеллан и мы договорились, что больше не будем никого убивать без надобности.
Хотя бы сегодня...
Фидель немного ошибся со временем. До Форта мы дошли не за четыре часа, а за пять. Но встала новая проблема. Как нам попасть внутрь?
По идее, Сапог должен был дежурить на караулке, но в отсутствии Коменданта он скорее всего забил на службу. Ксюха и Арчил? На эту парочку тоже надежды мало. Остается Гуччи, которого Комендант оставил за главного, но и он мог пойти на поводу у своих маленьких слабостей, проще говоря — забухать.
— И что теперь? — спросил отец Никон.
— По-хорошему треба дуршлаг отключить, — ответил я.
— Это и крылану понятно. Но как?
— Может покричим? — предложил я.
Идея была так себе, но ничего другого нам не оставалось. Мы орали, пока не охрипли, а Комендант толкал такие скабрезные телеги, что мне пришлось заткнуть Помилке уши.
— Не впустят, — махнул рукой Фидель.
— Рано или поздно впустят, — успокоил его я.
Силовой купол отключили только через полчаса. К тому времени мы уже отчаялись и стали подумывать, куда бы приткнуться на ночлег.
— Говорил же, что все будет хорошо, — громко объявил я, хоть и сам уже перестал верить в свои слова.
Как только дуршлаг опустился обратно, мы разом рванули к стоявшему на улице баку с краном, рядом с которым болталась жестяная кружка на цепочке. В баке была питьевая вода. Мы поочередно утолили жажду, и наше настроение заметно улучшилось.
