— Других представителей моего рода здесь не было, — покачал головой Джованни. — Гончие притащили бы их тела. Ну или от них даже тел не осталось.
Что же, это несколько упрощало задачу по временному замалчиванию информации, но не решало задачу с поиском организатора нападения. А потому мне предстояло много работы с анализом крови всех останков.
* * *
Чезаре делла Ровере наблюдал, как триста бойцов гвардии рода сотворили чудо посреди хаоса смерти. Когда исчезла стена, и были убраны защитные щиты, они оказались чуть ли не единственными выжившими посреди лётного поля. Дымились остовы дирижаблей, полыхали технические постройки, земля была вспахана металлическими обломками. Тут и там взгляд выхватывал фрагменты тел погибших. А где-то вдалеке гудели сирены города, возвещая о прорыве изнанки.
«М-да, надо бы разнообразить сигналы на случай катастроф природных или вот как сейчас…» — отстранённо подумал Чезаре, набирая на мобилете номер сына. Тот ответил сразу же, ожидая звонка от отца:
— Как ты?
— Жив, — коротко обозначил своё состояние глава рода, — поднимай по тревоге сотню ближников и летите в воздушный порт.
— Прорыв там? Ты в безопасности? Какой ранг? Стихия?
— Это не прорыв, — пришлось пояснить главе магистрата. — У нас теракт. Уничтожены четыре дирижабля. Нельзя, чтобы сюда просочились зеваки. Мне нужен кордон, оцепле… — Чезаре умолк на полуслове. Сын только что подал ему отличную идею, сам того не осознавая.
— Забудь про теракт. Всем говори, что у нас высокоранговый прорыв, но его уже закрыли, хоть и с огромными потерями. Отбой связи.
Воодушевлённый пришедшей на ум идеей, как избежать политического и международного скандала, глава магистрата бегом отправился к неожиданно спевшимся графу Комарину и Джованни Борромео, чьи семьи в прошлом были врагами.
«Осталось только узнать, кто выжил в этой мясорубке, и ментально подправить им воспоминания».
С этими мыслями он повторно набрал сына и уже на бегу добавил:
— Кланового ментатора прихвати с собой.
* * *
Нам с Джованни пришлось разделить обязанности: я просматривал память крови всех, чьи останки хотя бы частично сохранились, он опрашивал души тех, чьи тела перестали существовать. Таковых тоже оказалось немало. По итогу погибшими вышло чуть меньше сотни человек. Из них тридцать два человека — команды пришвартованных дирижаблей, тринадцать человек — смертники, и порядка полусотни человек — обслуживающий персонал воздушного порта. Ещё порядка полусотни были ранены взрывами, остальной персонал вообще плохо понимал, что произошло.
Глава магистрата продемонстрировал поразительную изворотливость, на ходу переквалифицировав теракт в высокоранговый прорыв изнанки. Я начинал подозревать, что настоящих прорывов изнанки в нашем мире происходило не так чтобы и много. Гораздо чаще ими прикрывали и списывали местные разборки.
Менее чем через полчаса прибыл сын дона Чезаре Джакомо с гвардией рода и лекарями. К вечеру все выжившие были абсолютно уверенны, что счастливо пережили прорыв изнанки минимум седьмого ранга и каскадную детонацию двигателей дирижаблей. Нам же предстояло провести переговоры с Борромео. Как-то не так мы себе представляли наше триумфальное возвращение. Но в существующей ситуации неизвестного врага, старательно стравливающего наши рода, было бы глупостью не обменятся информацией.
— Может, всё же остановитесь у нас? — предложил Джованни, когда я помогал устанавливать личности погибших по останкам для передачи родственникам.
— Нет. У нас есть свой дом. Туда и отправимся.
— Ещё неизвестно примет ли вас палаццо дель Те или нет. Пообещайте хотя бы рассмотреть наше предложение в случае неудачи.
— По-твоему, я похож на человека, способного полагаться на счастливый случай в таких вопросах? — я задал вопрос по-русски специально, чтобы нас не могли понять местные.
— По-моему, ты похож на человека, способного жить, полагаясь на… как это у вас говорят… — он задумался, подбирая слово, и даже засветился от счастья, вспомнив подходящее: — Вот! На ебу*** случай! И ведь работает!
Если бы не ситуация вокруг, я бы рассмеялся. Вот уж точно, у меня не жизнь, а сплошной *** случай, верно подмеченный по простоте душевной Джованни.
— И всё же откажусь.
— Там не жил никто четыре сотни лет, ты состояние палаццо представляешь? — уже совсем в лоб продолжал стоять на своём маг смерти. — А у тебя две жены, которые наверняка захотят принять ванну после всего произошедшего.
Ольга с Тэймэй трудились со всеми наравне, не покладая рук. Благодаря иллюзионистке с даром овеществления иллюзий они смогли развернуть полевой лазарет прямо здесь, обрабатывая раны и оказывая первую помощь. И хоть лечить они не могли, но остановить кровь, промыть рану и наложить повязки — вполне.
— Джованни, — наконец, не выдержал я, — комфорт моих жён — моя проблема. Если ты думаешь, что имея три сотни одарённых в родовой гвардии, я не смогу обеспечить своим людям достойные условия жизни хоть под открытым небом, хоть в древнем замке, то мне вас жаль.
Маг смерти поднял руки в жесте «сдаюсь».
— Можем ли мы с отцом вечером нанести вам визит? — уже совершенно иным тоном обратился ко мне Джованни.
— Не думаю, что палаццо будет радо вас видеть в гостях, после того, что вы вытворяли на его землях последние несколько сотен лет, — прямым текстом я указал на грехи рода Борромео. — И это я сейчас ещё не упоминаю саму войну… В ближайшие несколько веков вам лучше держаться от земель Занзара подальше. Это бесплатный дружеский совет.
Джованни удивлённо вскинул брови, но промолчал, принимая во внимание полученные предупреждения.
— Тогда могу ли я от лица своего рода пригласить вас с супругами и… эм… баронессой Комариной, если таковая пожелает, — он оглянулся по сторонам, будто ожидая появления вампирши прямо здесь и сейчас, — прибыть к нам на ужин сегодня? Естественно, для обсуждения сложившейся ситуации и обмена информацией.
Хм, он всё же решился. Я всё ждал, когда же Джованни заведёт разговор о матери, раз уж графа Борромео стал называть отцом. И вот свершилось.
— Пригласить можешь, и я даже отвечу согласием, но в каком составе прибудем, пока затрудняюсь ответить.
— Благодарю! — кивнул маг смерти и чуть ли не щёлкнул каблуками. — Тогда будем ждать вас к восьми.
Кто же знал, что к восьми я окажусь совершенно не там, где планировал.
Глава 14
Палаццо дель Те встречал нас в вечерних сумерках, переливаясь алой защитной сферой. Она накрывала родовое гнездо Занзара до границы рва, то и дело искрясь всполохами силы.
Я сошёл с трицикла перед входом на мост и дальше пошёл пешком. Место казалось удивительно знакомым вовсе не потому, что я однажды спасал от смерти здесь Николя Бенуа. Нет. Откуда-то я знал, что сразу за триумфальной аркой, обозначающей главный въезд в палаццо, располагается особняк с неуместно строгим оформлением по сравнению с местными шедеврами архитектуры. Здесь не было манерных завитушек, пышных барельефов и полуголых статуй, зато были чёткость и простота линий, возвышенность колоннад, грубая красота камня в облицовке; два крыла с отдельными входами, аркадами и каменным обрамлением окон в пол.
Всё это так напоминало мне особняк в Хмарёво, что я даже остановился. Только у нас родовое гнездо превратили в неприступный форт, видимо, признав ошибки прошлого противостояния. Здесь же строгая простота ещё не граничила с маниакальной жаждой безопасности.
Я невольно приложил ладонь к бурым камням арки входа в палаццо, чувствуя тепло и биение сердца рода. Меня затягивало в туман воспоминаний, и я им не противился.
Я стоял у окна, наблюдая происходящим в богато обставленной господской спальне. Комнату наполнял тёплый свет утреннего солнца, которое пробивалось сквозь тяжёлые шторы, создавая уютную атмосферу.
Боком ко мне за массивным деревянным столом сидел молодой брюнет с щегольской бородкой и вьющимися волосами, стянутыми лентой на затылке. Стоило ему повернуться к свету, как мои брови поползли вверх. Передо мной сидел явный предок Михаила Комарина, бывший с ним практически на одно лицо. Это сейчас после слияния моей родной внешности с внешностью Миши мы стали хотя бы как-то отличаться, а так вполне могли бы сойти за близнецов.
