– Да, но ведь… – сказал он. – Не дать им выбора, когда есть такая возможность… – Он помахал рукой. – Прости, я тебе верю, наверное, это плохая идея, но все равно не могу выкинуть это из головы, хотя и пытаюсь. Не хочу на тебя давить, если ты считаешь это небезопасным.
Ратти знает о конструктах больше, чем любой другой из присутствующих людей.
Проблема заключалась в том, что в деле с Третьим Киллербот 2.0 оказался в уникальном положении. Повторить этот номер здесь не было никакой возможности, даже если бы я не знал, что простое повторение условий не всегда дает идентичный или даже похожий результат.
– Мы не знаем, есть ли в их шаттле система безопасности, или система жилмодуля, или еще какой-то эквивалент, – сказал я. – Если я решу освободить автостражей, придется сначала взломать главную систему, чтобы модуль контроля точно не включился в процессе. А затем убить его клиентов, чтобы скрыть свое вмешательство.
Ну, скорее всего. А мы не могли уничтожить даже малую часть исследовательской группы «Бариш-Эстранцы». Ладно, могли, но ни Сет, ни Айрис, ни Мензах, ни кто-либо другой не желали всерьез рассматривать этот вариант. С одной стороны, и Сохранение, и университет Михиры и Нового Тайдленда были бы от этого не в восторге. С другой стороны, после прибытия подкрепления это и стратегически стало весьма сомнительно. В лучшем случае мы уничтожим всю спецгруппу, а потом придется спрятать улики и надеяться, что никто из людей не сообщит об этом в порыве раскаяния, как только выберемся из системы.
В общем, этого мы делать не будем, если только они не нападут первыми.
– Даже если я освобожу автостража, все равно придется его убить, в случае если он вздумает прикончить всех вас, – добавил я для ясности.
– Понятно, – сказала Айрис.
Выглядела она так, будто перебрала с десяток вариантов и ни один не закончился так, как хотелось бы. А может, это моя проекция.
Как говорит доктор Бхарадвадж, в таких ситуациях не бывает легких ответов. А этот вопрос никогда и не был простым.
В это время мы с АдаКол2 установили безопасное соединение по коммуникатору между Айрис и главным оператором системы, человеком женского пола по имени Трин, которая немало удивилась, когда к ней обратилась вторая группа вновь прибывших людей вскоре после первой, притом что уже много лет колонисты ни с кем из внешнего мира не контактировали. Могу ее понять, меня это тоже взбесило бы.
Я прислушивался к разговору, но он был слишком болезненным, даже несмотря на то что Айрис отлично умеет вести переговоры.
– Я знаю, «Бариш-Эстранца» обещала вам помочь, – начала она после обмена приветствиями. – Но эта корпорация пытается завладеть планетой, чтобы эксплуатировать ее ресурсы, а в данный момент эти ресурсы – вы.
– То есть вы говорите в точности то же, что и они, – обещаете нам помочь, – ответила Трин через модуль-переводчик.
О-хо-хо. У них нет причин нам доверять.
В шаттле Тарик с Ратти и дроном ГИКа разрабатывали стратегию, как убедить сепаратистов, искали материалы, которые Айрис могла бы показать Трин, чтобы лучше объяснить положение, в том числе видеозаписи боев между различными группировками на территории основной колонии. Люди уже отправили с зондом запрос, чтобы приехал колонист, готовый поручиться за нас и рассказать о случаях инопланетного заражения. Но они понимали, что и это не поможет, поскольку две группы многие годы не общались друг с другом. По крайней мере, так считал историк Корьян в основной колонии.
Возможно, сепаратисты шпионили за основной группой через соединение АдаКол2 с АдаКол1. Ратти составлял списки того, что они могут знать или наверняка знают. В заключительном абзаце, над которым он еще работал, он соглашался с версией, что причины раскола между этой фракцией и основной колонией не настолько связаны с заражением, как считалось ранее. Но в принципе у сепаратистов не было причин доверять мнению о нас основной группы.
– Или даже верить, что мы приведем сюда именно колониста, – заметил Тарик, – а не одного из нас в украденном скафандре.
«У Тарика проблемы с доверием», – сказал ГИК-дрон по приватному каналу.
Ага, наверное, это связано с его службой в корпоративном спецназе.
– Кстати, «Бариш-Эстранца» тоже может привести колониста, чтобы тот за нее поручился, – добавил Ратти, прищурившись, а это означало, что ничего хорошего он не ожидает. – Мы знаем, что они поддерживают контакт с группой, находящейся к югу от основной колонии.
Полная неразбериха, и с каждой секундой она все больше усугублялась. Я твердил себе, что занимаюсь безопасностью и моя работа – защищать своих людей, пока они пытаются спасти чужих. Я ничем не мог помочь, кроме как отойти в сторону. Сейчас на нас никто не нападал, и я чувствовал себя бесполезным.
По крайней мере, я не болтался без дела. АдаКол2 сообщила местоположение шаттла «Бариш-Эстранцы» и как лучше до него добраться, не всполошив сепаратистов или команду «Бариш-Эстранцы». Мне нужно было знать, где находится шаттл, на случай если оценка угрозы окажется неверной и они действительно нападут, и я хотел взглянуть на него, только чтобы убедиться… Ну, не знаю, не прикреплена ли к нему гигантская бомба. Мне просто надо было чем-то заняться, и я решил поглазеть на их шаттл.
АдаКол2 направила меня к северному проходу, а не к тому, который нашел дрон-разведчик № 1. АдаКол2 подтвердила, что люк с работающим аварийным освещением ведет в обитаемую часть колонии. Я оставил там дрон-разведчик № 1 в караульном режиме, на случай если команда «Бариш-Эстранцы» или сепаратисты попытаются пробраться через этот люк на поиски нашего шаттла. Из-за помех они не узнают, где мы находимся, пока не выйдут на поверхность или пока B-Э не пошлет на поиски своего автостража.
АдаКол2 сказала, что у нее нет камер на этом участке, как и внешних камер на поверхности вблизи люка над ангаром. И это понятно. Но до сих пор на планете не было ни одного человека, который бы (а) хотел незаметно подкрасться и напасть на колонистов и (б) вообще знал, где они находятся.
И это говорит о том, что камеры все-таки нужно устанавливать, просто на всякий случай.
ГИК-дрон занял позицию внутри ангара, став нашей линией обороны, если враги решат подойти с этой стороны. Кроме того, с помощью камер шаттла он просматривал, не подбирается ли кто-либо снаружи. Взломать автостража в «слепой» зоне ГИКу было сложнее, но довольно просто направить один из зондов, чтобы он врезался в того, кто пытается подойти к шаттлу на поверхности. Кроме того, ГИК-дрон послал еще несколько зондов в патруль, чтобы они следили за всеми, кто пытается приблизиться по воздуху. Не такая уж эффективная защита, ведь сканеры зондов не работали, но они не работали и у «Бариш-Эстранцы».
Проход, к которому меня направила АдаКол2, находился на противоположной стороне вестибюля, в той части, которую все еще изучал дрон-разведчик № 2. Мне предстояло спуститься по пандусу с посадочной площадки к перекрестку трех коридоров и пойти по ведущему на запад, в глубь скалы. Да, я пошел туда, куда повела меня странная система в странном сооружении.
Потому что, хотя у Трин и других колонистов не было причин нам доверять, у АдаКол2, похоже, были.
С ботами можно наладить отношения, просто ничего не усложняя и зная, какие запросы на информацию или помощь не выйдут за рамки параметров, заданных им для охраны, и чтобы сказать человеку «нет, туда нельзя». Боты (обычные боты, не боевые, не шпионы и т. д.) по умолчанию запрограммированы на разумное поведение в ответ на разумное поведение человека или другого бота.
Я не знал, на что запрограммирована АдаКол2. За исключением того, что, как и АдаКол1, она ставила на первое место защиту своих людей. Канал с камерой в зале, где представители Б-Э встречались с колонистами, остался открытым, и ГИК-дрон вел наблюдение. Звука не было, но ГИК-дрон увеличил изображение и интерпретировал человеческую речь по движению губ. Ратти и Тарик следили за происходящим и благодаря отличному модулю перевода Тиаго понимали больше, чем переговорщики Б-Э.
