У обелиска было довольно тепло, но всё же не до такой степени, чтобы игнорировать возможность погреться о товарищей. Тем более что никакого подтекста в этом не было, мы просто выматывались на двести процентов. Заснули, как убитые, и очнулись только с будильником.
Увы, интерес к иномирной технологии и тайне жизни прошлой цивилизации оказался сильнее разума. Так что оба наших учёных едва сомкнули глаза к моменту как нужно было выдвигаться. И теперь безбожно зевали, даже не прикрывая рты ладонями.
— Эта система… Если бы мы только могли унести её с собой. Всю, целиком, какие невероятные открытия она могла бы подарить нашему миру! — сокрушался Вячеслав.
— Мы не знаем, в каком месте хранятся вычислительные мощности, — напомнил я, жужжа динамо-машиной фонаря и вглядываясь в темноту. — Допустим, я даже смогу в форме воина вытащить на поверхность стол. А что, если все схемы внутри стены? Или в полу? Тогда это будет бесполезно.
— На основе тех мест, которые выели паразиты на верхних этажах и в соседних помещениях, можно сделать однозначный вывод, что ценные материалы хранятся в нескольких местах стола и стены, — вмешался в разговор сонный Николай. — С большой долей вероятности мы можем их локализовать.
— А потом выяснится, что это было не самое ценное, а просто содержащее наибольшее количество металла место. А полимер выполняет множество функций, включая процессоры и транзисторы…
— Мы об этом и так знаем, благодаря уже обнаруженным свойствам полимера, — поспешил ответить Вячеслав. — Так что выносить нужно именно стол и желательно вместе с куском пола и стены, на которой отражался экран. У вас очень удобный и достаточно острый конструкт — меч. Если вы сможете разрезать этот материал ровными не рваными кусками, позже мы придумаем, как соединить его в целое.
— Но прежде нужно вернуться на поверхность, зарядить батареи и попробовать выудить из этой машины как можно больше сведений, — поддакнул ему Николай.
— У нас осталось не так много времени…
— Вы совершенно правы, ваше сиятельство, и мы настаиваем, что технологии, опережающие наши на пару тысяч лет, куда важнее, чем любые достижения или полученные символы, — выпалил Щепкодробов.
— Если что, я с ними согласна. Это даже не миллионы… миллиарды! — совершенно не вовремя вмешалась Юля, чем только вызвала больше раздражения.
— Ты эти миллиарды ни потратить, ни даже заработать не успеешь. Не справимся с тварями за неделю реального времени, наступит имперское испытание. И тогда у нас с одной стороны будет заражённая техника, а со второй — новая напасть, которая добьёт армию, зажав в тиски, — мрачно сказал я, осадив девушку. — Не забывайте о цели. Будет время, вернёмся и перенесём. Нет? Ну, значит, нет.
— О перспективе тоже нужно думать, — надулась Юля, но больше не приставала. А спустя пару этажей, стало резко не до разговоров. Безопасная зона была далеко от лестницы, а тварей становилось всё больше.
Их белёсые длинные тела мелькали в свете фонарей, и приходилось почти постоянно держать на себе доспех и щит, чтобы не пропустить монстров к беззащитным учёным. И хотя сами монстры оказались тоньше и короче, будто с голодухи, бросались они на нас с утроенной яростью.
К счастью, за прошедшее время мы успели отработать перемещение по коридорам подземелья, и сложности вызвали лишь перекрёстки, да участки с дырявыми стенами, где враги могли напасть со всех сторон. Тогда я становился с одной стороны, загораживая её щитом, Юля держала Длань с другой, и мы прорывались, выставив вперёд Алабая.
Костя, уставший, но довольный от чувства собственной важности, неизменно рассекал монстров на узких участках. А когда мы оказывались в немногочисленных залах или широких транспортных коридорах, за дело брался Тим, создавая вокруг нас шипастый купол, и без каких-либо проблем избавляясь от толп мелочи.
— Судя по фотографиям, мы должны быть на месте, — задумчиво протянул Вячеслав, которому было плохо из-за недостатка сна.
— А мы и так, — буркнул Костя, показывая лучом фонаря вниз. Мы только что прошли лестничный пролёт, следующий обрывался, уходя в темноту. Но в отличие от других этажей, где был хоть намёк на единую конструкцию, здесь и пол, и стены были изъедены до такой степени, что остались только тонкие огрызки, словно поеденное мышами кружево, или сотканная пауком-алкоголиком сеть.
— Дальше не пройти, — покачал головой Тим.
— Ну, нет. Пройти-то можно. Если аккуратно, — заметила Хана. — По перемычкам, на цыпочках…
— Нет нужды, — остановил я рассуждения девушки. — Нам не вперёд, а вниз. Вернее, не нам — мне.
— Свят, ты шутишь? Там же неизвестно сколько падать! — возмутилась Настя.
— Поэтому только я, в форме Воина, выживу гарантированно, — успокоил я девушку. — А вот у вас такого шанса нет. Костя, ну-ка, сузь луч фонаря, чувствую там что-то есть.
— Слишком глубоко, — засомневался товарищ, но приказ выполнил. Он раскрутил динамо-машину на максимум, а я лёг на последнюю целую ступеньку и вгляделся в темноту. Нет, определённо там что-то было, метров в двадцати под нами. Вполне возможно — океан. Потому что пахло сыростью и солью. Но так уже этажей десять пахло, так что привыкли.
— У меня есть единение со стихией воды и форма Воина, я выживу по-любому. И обратно тоже заберусь без проблем, в крайнем случае, выплыву наружу и влезу по внешней стене, — сказал я, вызвав бурю возражений, сводившихся к тому, что это слишком опасно и в целом неразумно.
— Ладно-ладно. Сколько верёвки есть, попробую спуститься по ней, — сдался я под напором товарищей, хотя куда проще было спрыгнуть в боевой форме.
Ожидания меня не подвели, под конец верёвки я уже отчётливо видел в свете фонаря воду. Едва покрывающую нечто белёсое, уходящее вдаль, сколько хватало луча. Повиснув на страховке, я тщательно осмотрелся, и, в конце концов, нашёл несколько толстых столбов, соединяющихся с потолком. Один из них был метрах в десяти, и по нему от белёсой массы как раз в этот момент поднималась тонкая длинная туша сколопендры, ещё без панциря, но уже активно щёлкающая жвалами.
— Похоже, мы нашли прародителя! Я спускаюсь! — с этими словами я рухнул вниз, активируя форму Воина, и ударная волна прошла от моих ног в разные стороны, колыша массу, крайне напоминающую тело паразита. Фонарик погас, но для того, чтобы рубить и колоть мне не нужны были глаза.
Эскалибур! Длинное золотое лезвие обрушилось на животную массу, погрузившись на несколько метров. Белёсая кровь хлынула фонтаном, но в то же время неожиданно завыла сирена.
«Нарушение целостности рабочего тела» — раздался механический голос, идущий, казалось, со всех сторон одновременно. — «Немедленно прекратите противоправную деятельность. Оставайтесь на месте. Не сопротивляйтесь. Добровольно передайте себя в руки сотрудников безопасности».
— Ага, вот прямо сейчас разбежался и…
— Стой! — крикнула сверху Юля. — Смотри! Там!
Проследив за лучом фонаря, теряющимся в темноте, я увидел едва заметное красное мигание. Словно там мерцала лампа сирены. Не веря своим глазам, я вновь облачился в форму Воина.
— Ждите там! И не забывайте светить, чтобы я нашёл дорогу назад! — крикнул я и помчался на мигание сирены. Увы, бежать пришлось довольно далеко. Так что фонарик я видел, лишь зная, куда смотреть, и в те моменты, когда ребята крутили динамо-машину, выдавая пиковый заряд.
Темнота давила на плечи, но куда больше нервировало то, что я фактически бегу по телу огромного монстра, и его детёныши могут в любую секунду появиться рядом. И даже форма Воина слабо спасала от таких дум.
Но найденное под лампой тревоги окупало все мои переживания. На серой, обглоданной до тонкой колонны стене, мерно горел экран терминала. А на нём отображалось совершенно спокойное, даже скучающее лицо.
— Вы нарушаете работу специализированного производственного объекта артель «Трудяга». Рапорт о вашем противоправном поведении будет донесён до службы охраны комплекса 2–12, — заметив, что я смотрю на него, произнесла маска, у которой невозможно было определить пол и возраст.
