Упустив момент сеанса визуальной связи с его могуществом, он продолжил с того самого места, как снова вышел на отряд беглецов, застав их за подготовкой к сражению и заключил с их командиром сделку.
— А потом? — нетерпеливо спросил Карус. — Что было потом?
— Потом, пользуясь правом, данным мне вами, я провел их кратчайшим путем, используя наши секретные тоннели, почти до самой границы с Трибатами. Я…
— Ты!.. — император вскочил на ноги и гневно уставился на Рура. — Ты открыл чужакам наши тайные тоннели⁈ Ты…
Его благостное настроение быстро сменилось гневом, и рука императора потянулась к колокольчику, но Рур, спокойно глядя на это, тихо произнес:
— Как это ни звучит невероятно, ваше могущество, но сведения, добытые мною с той стороны Хребта, подтвердились полностью, и виденное мною лично не оставляет у меня в этом ни малейших сомнений.
Рур выдержал паузу, с легкой улыбкой наблюдая за тем, как рука императора медленно вернулась за спину, и тот снова уселся в кресло, вперив в него требовательный взгляд.
— Они — Древние, мой император, я уверен в этом! — спокойно продолжил шпион, внимательно следя за реакцией правителя. — Не могу знать, как они очутились на нашей богом забытой планете, или даже… в нашем времени, но могу сказать с уверенностью только одно: находясь рядом с ними какое-то время, мне удалось узнать о них очень многое. Например: не подозревая, что я понимаю их язык, они спокойно болтали при мне на Древнем о таких вещах, что у любого другого волосы бы встали дыбом, но мне хватило самообладания не выдать себя.
— Продолжай, — выдохнул император, подавшись вперед.
— Их повсюду окружают предметы Древних, и пользуются они ими так же ловко и уверенно, как я своею зубочисткой. У них есть подробная карта наших подземелий, которая появляется по их желанию прямо из воздуха и висит перед глазами, ни на что не опираясь. Я не открыл для них большой тайны, предлагая им посетить наши тоннели, они бы всё равно рано или поздно ими воспользовались, хотим мы этого или нет. Мощь их отряда велика, и противостоять им даже нашими гвардейцами мы не в силах.
С легкой тревогой он уставился на императора, и когда тот, соглашаясь, кивнул, продолжил:
— Также я узнал от них, о каком-то мегаполисе под названием Гир-де-Зо, под которым эти тоннели раньше и проходили. Один из чужаков даже оказался родом из этого самого Гир-де-Зо, а девушка из их отряда вспомнила, как когда-то была в этом месте с отцом и братом…
Пораженный услышанным, император замер неподвижно, уставившись в одну точку.
— Так вот почему Мелигобарн ищет их… — задумчиво протянул он, переведя взгляд на посланника. — Эти беглецы — неисчерпаемый кладезь информации и знаний. Вот почему…
Рур отрицательно мотнул головой и добавил:
— Не совсем так, ваше могущество! Верховный жрец желает не захватить их, а именно уничтожить руками Краме, просто забросав разрывными устройствами, которыми вооружен его отряд. Эти устройства имеют ужасающую силу и…
— Что ты еще узнал о чужаках? — тихо спросил император, с нежностью разглядывая медальон в своих руках.
— Они сплоченные, стоят друг за друга, настоящее братство… в отряде есть девушка необычайной красоты. Верховодит всем их командир по имени Ли Го. Еще у них есть мудрый старик, которого все, даже командир, слушают с великим почтением, и еще мне кажется, что все остальные, включая девушку, воины.
— Что они ответили на мое повторное предложение?
Рур кашлянул в кулак и, тщательно подбирая слова, произнес:
— Они движутся к какой-то намеченной цели. К какой именно, пока неизвестно! Но, если они не достигнут ее, то обещали вернуться. И еще…
Император перестал разглядывать украс и поднял на Рура глаза.
— Что?
— Их командир обнаружил у меня болезнь, которая серьезно беспокоила меня всё последнее время. За полное излечение он попросил оказать ему одну услугу… и я согласился.
— Что именно? — в глазах императора читался живой интерес.
— Он попросил меня сообщить капитану Краме о том месте, где они сейчас оказались.
Император удивленно вытаращил глаза.
— Ну и, сообщил?
— Нет, ваше могущество. Сначала решил доложить об этом лично вам.
Император раздумывал несколько минут, затем медленно кивнул и встал с дивана.
— Сделай, что обещал. У них наверняка есть для этого свои причины.
Рур вскочил следом за правителем и, решив, что аудиенция окончена, направился было на выход, но Карус окликнул его почти у самой двери.
— Не так быстро, мой верный друг. Подойди сюда.
Рур приблизился. Император взял со стола заранее приготовленную красную папку и протянул ее опешившему шпиону.
— За верную службу дарую тебе замок Рубсток и дворянское звание. Служи и дальше так же преданно, Рур сол Рубсток.
Новоиспеченный владелец замка осторожно открыл папку и увидел там соответствующую грамоту, скрепленную императорской печатью.
— Рур сол Рубсток… — неверяще прошептал он и низко поклонился правителю. — Располагайте мною, ваше могущество, всецело и ежеминутно. Не подведу и оправдаю ваше доверие…
— Теперь ступай, — благосклонно улыбнувшись, ответил император. — По всей видимости, тебе еще не скоро придется отдохнуть.
Рур, еще раз поклонившись, направился к двери, но снова услышал в спину:
— Тебя исцелили?
Остановившись, он медленно обернулся и кивнул.
— Вне всякого сомнения, ваше могущество. Еще вчера меня мучили боли в груди и тяжелейшая одышка. А теперь, спеша к вам, я восемь часов провел в седле, загнал двух самых выносливых кирги и, как видите, до сих пор стою на ногах и полон сил. Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо.
Имперский украс
Карус дождался, когда за Руром закроется дверь, и еще раз взглянув на медальон, сжал его в ладони.
Он до сих пор не мог поверить, что держит эту считавшуюся давно утерянной реликвию в руке. Как часто и много дед рассказывал ему об этом медальоне и что он значит для правящей династии. Они вдвоем часами рассматривали его в особой книге и на разных портретах предков, и Карус запомнил там каждый камешек, каждую загогулину, и так же прекрасно знал, для чего этот украс когда-то служил.
С удивлением Карус узнал, что дед его тоже ни разу не видел украс вживую, и всему этому виною был его отец — прадед Каруса — Гетронос Белозубый.
Не стесняясь, дед последними словами ругал его за то, что тот был так небрежен к такой важной родовой реликвии и так неосмотрителен по отношению к своей ветреной жёнушке Мирами дер Бисикупьер. Дед так же не мог простить своей матери того, что та бросила его почти младенцем и сбежала с приглянувшимся ей императорским телохранителем неизвестно куда, да еще и стащила украс, наверняка даже не подозревая, какую ценность тот имел для всей империи и правящего рода.
Их искали несколько лет, объявляли несметные награды за поимку, нанимали самых лучших ловцов и поисковиков по всему Тарсону, но тщетно…
Самому Гетроносу Белозубому на прабабку было глубоко наплевать, уже на следующий день в его постели была новая фаворитка, но вот украс… с его потерей он смириться никак не мог, и это наложило на него определенную печать. За свою вопиющую халатность он потерял поддержку правящей семьи, и теперь его за глаза стали называть не иначе как Гетронос Неудачник. Это послужило причиной его раннего отречения от престола и передачи всей власти своему малолетнему сыну, который и стал потом дедом Каруса. А всё почему? Потому что украс этот был не только красивой родовой побрякушкой, он был чем-то большим…
Император расправил цепь и, затаив дыхание, повесил драгоценный медальон себе на шею. Постояв так с минуту в раздумьях, он, наконец, решительно кивнул и позвонил в колокольчик.
Тут же распахнулась дверь, и в кабинет вошел секретарь.
— Я желаю посетить семейный архив. Сейчас же! Без сопровождения, только с охраной.
