— Он прошел сам, — отмахнулся юноша, — Ты давай, не отвлекайся, я что один ее пытать буду? Никому, кроме меня, не интересно?
Эрик, добровольно принимая на себя роль единственного, кто был способен договориться с девушкой без пыток и даже понять ее, очаровательно улыбнулся.
— Милая моя Татьяна… — проникновенно начал он, — Быть может, ты и в самом деле пояснишь нам ход своих мыслей? Ибо я и сам пока ничего не понимаю.
Татьяна тяжело вздохнула. На лице ее отразилась глубокая скорбь умного человека, попавшего в общество глупцов и она, снова подавшись вперед, к столу, начала:
— Как я уже говорила — я не уверена в том, что видела. Альберт стоял далеко, это мог быть просто блик… Но мне почему-то кажется, что для обычного блика у него было слишком много лап. Не знаю, может, конечно, быть, что я и не права… — на сей раз девушку слушали с куда как большим вниманием и она, приободрившись, перешла, наконец, к сути дела, — Вспомните — ведь Альберт явно поначалу не хотел принимать слов о том, что он не родня вам. Людовик бросился защищать его, и отец сначала его не останавливал… А потом вдруг склонил голову к плечу, будто слушая что-то и сообщил Луи, что нам обо всем известно. Так вот, паук сбежал по его рукаву сразу после этого странного наклона головы, — она обвела всех торжествующим взглядом, однако, не увидев на лицах особенного восторга ее наблюдательностью и понимания важности замеченного ей, сразу же сдулась.
— Но при чем здесь все-таки Анхель? — Роман, воспринимающий все на сей раз на удивление серьезно, нахмурился. Ответ последовал, как не странно, не с той стороны, откуда он его ожидал.
— Ему кто-то сообщил о том, чего сам он знать не мог… — покусав в раздумье губу, медленно проговорил хранитель памяти, — Кто-то, кто всегда находился в замке и запросто мог услышать наши разговоры…
— Да, но паук!.. — попытался, было, заспорить виконт, но тут снова включилась девушка. Ричард тем временем о чем-то напряженно размышлял.
— Анхель всегда смутно напоминал мне это насекомое. Ты знаешь, он какой-то… неприятный.
— Членистоногое, — рефлекторно поправил юноша, на несколько мгновений задумался, а затем, решительно хлопнув по столу ладонями, вскочил со стула, — Да это бред какой-то! Да, он пропал куда-то, игнорирует меня, но Анхель не превращается в паука!
— А ты точно уверен в том, куда он девается, исчезая? — тихо осведомился Эрик. Его брат осекся на полуслове и медленно сел. Вполне вероятно, что он все же нашелся бы, что сказать и ответил бы или возразил хоть что-нибудь, но в этот момент Ричард, все вспоминавший что-то, неожиданно подал голос.
— Я вспомнил, — слова эти прозвучали скорее как итог его попыткам, нежели обращение к кому бы то ни было, и тем не менее, внимание оборотень к себе привлек, — Всем же известно, что нос мне сломал этот… ваш дражайший братик, верно? — получив в ответ несколько кивков, в том числе и от Татьяны, коей Людовик братиком как-то не приходился, он машинально потер не так давно перебитую переносицу и продолжил, — Ну, так вот. Когда он меня бил, — здесь оборотня передернуло, — Был один странный момент. Альберт-то наблюдал за всем, наслаждался, и вдруг приказал прекратить. Я не могу сказать, чтобы я жаловался на передышку от кулаков этого малолетнего бандита, но странно было видеть, как Альберт склонил голову к плечу… А потом — это я уже смутно — что-то говорил об ударах головой… В смысле, что кто-то ей ударился. Мальчишка еще беспокоился, как бы дядюшка не решил лечить меня, — мужчина недовольно поморщился.
Роман, выслушавший излияния оборотня довольно внимательно, не удержался от ухмылки.
— Похоже, слабовато он тебя бил, раз ты успел такое заметить.
Ричард, вскинувшись, бросил на виконта почти злой взгляд.
— Вот знаешь, заметно, что вы с ним родственники! Не сомневаюсь, что однажды поладите!
Хранитель памяти, по-видимому, серьезно размышляющий над небольшим рассказом оборотня, утомленно вздохнул, обращая взгляд к хозяину замка.
— Эрик, можно я стукну твоим кулаком по столу? Это же невозможно — думать о серьезных вещах в такой обстановке.
— Думай о вещах несерьезных, — моментально посоветовал виконт, не давая графу вымолвить и слова, — А вообще, что тут думать-то? Мне лично очередной брошенный в Анхеля камень совершенно понятен. Я только не знаю, как он успел добежать туда… ну… в общем, туда, где чихвостили Рика.
— К тому же так вовремя, — подхватил Ричард, спуская очередной мимолетный наезд в свой адрес на тормозах, — Как будто бы почувствовал… А если так, то с чего бы это такие милости в мой адрес?
Юноша недовольно фыркнул, скрещивая руки на груди.
— Да уж, мне тоже интересно. То он ему кофе подает, когда меня игнорирует, то от побоев спасает…
— Слушайте, — Татьяна, поглощенная своими мыслями и абсолютно не обращавшая внимания на мирно текущую за столом беседу, вдруг вклинилась в нее, — А разве маг — не человек?
Второй раз за непродолжительное время в гостиной после слов девушки повисла тишина. Несколько секунд присутствующие молчали, недоуменно созерцая собеседницу, не находясь, что сказать и как выразить все мысли, что она вызвала своим вопросом, пока, наконец, Винсент не обрел дар речи.
— Человек, конечно, — хранитель памяти чуть нахмурился, вглядываясь в Татьяну, будто ища что-то в ее лице, — Откуда у тебя вообще подобные мысли?
— Если человек, то почему живет так долго? — девушка, не отвечая на вопрос, предпочла задать свой, вполне объясняющий, между тем, ход ее размышлений, — И почему обладает такой физической силой?
— И такой жестокостью… — задумчиво подхватил Эрик, и неожиданно грустно вздохнул, — Луи был таким хорошим, таким добрым мальчиком… Ты помнишь? — он обратил взор к брату. Тот невесело улыбнулся и кивнул.
— Как не помнить. Хороший, добрый, и к тому же всего боялся. Помнишь, как он поцарапал палец и закатил истерику из-за того, что у него кровь? — улыбка виконта приобрела явственно ностальгический оттенок.
— Да, — граф, улыбнувшись в свой черед, согласно кивнул, — Тогда мы узнали, что он боится вида крови…
— Можете мне поверить — от этого страха он совершенно избавился, — Ричард, чье отношение к Людовику не могли бы изменить никакие воспоминания братьев последнего, недовольно нахмурился и, проведя рукой по лбу, словно бы стирая что-то, мрачно прибавил, — Сейчас ее видом он откровенно наслаждается. Маньяк малолетний.
Эрик тяжело вздохнул.
— Вот я и не понимаю, как он мог так измениться? Много, конечно, прошло времени, он вырос, но…
— А царевна молодая между тем росла-росла, поднялась и расцвела… — задумчиво пробормотала Татьяна и, слегка поникнув, добавила извиняющимся тоном, — И Альберт, думаю, сыграл в этом не последнюю роль. Хотя мне показалось, что они не очень-то ладят.
— Только потому, что царевну дернули за шкирку? — хмыкнул Роман, — Вообще, это была глобальная наглость — нашего брата так бесцеремонно дергает какой-то там безродный Альберт! Надо будет при случае вызвать его на дуэль.
— Вообще, я просто подумала, что если они не ладят, есть шанс вправить Людовику мозги, — девушка слегка развела руками, — И, кстати, Альберт же вроде вполне ро́дный. Только не того рода, как хотелось бы ему…
— Боишься потерять статус? — елейным голоском осведомился виконт и, тотчас же переводя тему, добавил, — Я как-то не очень представляю, как можно вправить мозги этому ненормальному, если он считает нас последним оплотом зла и так поступил с Эриком.
— Ну, Эрику-то это пошло скорее на пользу, — заметил внимающий происходящему Винсент, — Интересно, Альберт опасался именно этого или…
— Ты думаешь, он волновался о моей жизни? — молодой граф невесело хмыкнул, — Боюсь, она волнует только часть моих родственников, остальные же предпочитают придерживаться иных позиций. Да, кстати, о жизни. Вы точно уверены, что вы все вместе сумеете защитить замок?
Роман окинул брата внимательным взглядом, задумчиво кивнул скорее себе, чем ему и медленно, но уверенно промолвил:
