«Как очнётся, прикажи ему не соваться в мясорубку. У меня есть план!»
«А он и правда у тебя есть, или это только для его успокоения?» — в этот раз в голосе ковчега даже не было ехидства, лишь любопытство.
«Есть! Но тебе, да и всем остальным он не понравится».
С закрытием порталов с сонными песнопениями техносы вновь зашевелились, размесив в пыль заторы очередями выстрелов. Армада вновь разворачивала боевые порядки.
Я рванул в небо, на лету активируя кровную связь:
«Внимание! У кого ситуация критическая?»
Я боялся шквала призывов о помощи, но, к счастью, рассредоточены у меня были только земли орденов. Пустынников я расселил вблизи Каролийского хребта, Обитель находилась там же, столица раскинулась вокруг моей личной Башни. Вот и выходило, что разброс был только по резиденциям орденов.
У них же ситуация была и наиболее плачевной. Я в одиночку играл с флотом вторженцев в шашки, появляясь то тут, то там и порталами кромсая их хвалёную армию. Но и мои силы были не безграничны. Мне то и дело приходилось черпать силы из родового ковчега, чтобы продолжать свою гонку со смертью. В конце концов, через час я дочерпался до того, что просела защита на Обители Крови.
«Во мне осталось ещё на пару подзарядок, — предупредил меня ковчег. — Дальше защита и одного удара не выдержит. Если у тебя есть план, то пора бы его начать претворять в жизнь».
Из общедоступных источников силы остались кровь и адамантий, но использование первой в таких количествах означало бы геноцид родного мира, а использование второго…
Хотя какая уже разница… Вселенная всё равно меня уже списала в утиль, так почему бы не уйти с почётным эскортом?
* * *
Чертоги Высших
Великая Кровь металась по Чертогам, пытаясь собрать воедино бывшую коалицию покровителей магических миров. Кто-то уже давно переметнулся во вражеский лагерь. Кто-то умер. А кто-то не хотел вмешиваться и вновь рисковать.
— Ради чего? — в лицо ей задавали вопрос. — Ради кого?
— Вселенная признала его обвинения правомерными! — с трудом удерживала маску спокойствия Великая Кровь. Нельзя было показывать слабость даже сейчас.
— А он ради одного мира наплевал на благополучие целой фракции, — отвечали ей. — Наплевал на наше благополучие! И теперь ты просишь нас рисковать собой ради него? Ради чего? Ради кого?
Разговор повторялся из раза в раз, но многие так или иначе одним глазком наблюдали за происходящим в её колыбели.
— Я могу поднять и привести свои легионы! — поддержала подругу Смерть. — Но они помогут только в наземной части операции. В небо я их не закину. А даже если и подниму разом всех мертвых летающих тварей, то их возможности против кораблей орбитального десанта минимальны.
— Но так же нельзя! — в конце концов, сорвалась Великая Кровь. — Мы смотрели, как уничтожали Адамантия. А теперь опять будем смотреть, как уничтожают Трайодасана? Я так не могу! Даже низшие в твоей колыбели, и те смогли сплотиться в защите своего мира, а мы… Я…
— Ты ничего не станешь делать! — послышался вкрадчивый голос Хаоса, и серебристый смерч Первородного заключил Великую Кровь в собственный кокон, словно в тюрьму, не давая наделать глупостей, о которых она потом пожалеет.
И уже сквозь ругань подруги Смерть расслышала вкрадчивый шёпот Первородного:
— Что ж ты так в него не веришь? Он нас всех ещё удивит.
— Он⁈ — вырвалась Великая Кровь из объятий бывшего любовника. — Он удивит, я уверена! Но и я удивлю кое-кого!
* * *
Путь мой лежал прямиком к двум осколкам адамантия. Когда-то давно, кажется, едва ли не в прошлой жизни, я поглотил такой же молчаливый осколок из кратера, начав отдавать свой собственный адамантий. Существа, обладающие зачатками разума, но не способные установить контакт в силу различий восприятия чаще всего воспринимали только язык мены: «Ты мне — я тебе».
К этому я пришёл, вспоминая шаг за шагом наши взаимоотношения с адамантием. Искал я причину для его наказания, но, по зрелому размышлению, надеялся отыскать и путь для обратного единения.
На руках у меня была пирамидка, подаренная Системой с координатами всех остальных осколков. До сбора их руки у меня так и не дошли. К тому же не все осколки следовало поглощать, к примеру, как тот же осколок в тюрьме богов. Совсем безвинных овечек там не было, потому выпускать всех узников разом на свободу не входило в мои планы.
Я всего лишь надеялся каким-то чудом поглотить оба осколка и не сдохнуть.
«Оль, я временно не смогу крошить наших гостей! Если открою порталы от тебя к каждой провинции, сможешь сдержать их на какое-то время?»
«Смогу, — пришёл короткий и по-военному чёткий ответ. — Выживи. Ты мне дочку обещал».
* * *
Ольга отстранённо наблюдала за всем происходящим в Сашари, не забывая фонтанировать волнами спокойствия и рационализма. Кто бы знал, чего ей это стоило… От впадения в крайности спасало только понимание того, что если она позволит себе скатиться в истерику, то этим эмоциональным штормом накроет едва ли не всю империю. И все труды, вся оборона рухнут под наплывом волн паники одной единственной богини. Только это и придавало сил, когда она через связь с мужем ловила отголоски его эмоций.
Его поход в Зал Вселенского Равновесия она и вовсе просмотрела едва ли не от первого лица… но периодически приходилось включаться в местные события, от которых становилось ещё хуже. Самоотверженность Райо, пожертвовавшего собой ради некогда потерянной империи, Иса, поющая за счёт своей жизни… и она, успокаивающая всех… идущих на верную смерть, потому что так нужно.
Эвакуировать миллион человек — это дело не одного часа и даже не одного дня. Но как же хотелось плюнуть на всё и переключиться… Атаковать, а не защищать!
Немного успокоило известие, что Райо выжил, да и Ису Михаил оборвал до наступления последнего вдоха. А уж когда он сказал про план, Ольга воспрянула духом. Она не зря настаивала на встрече мужа с Новгородцевым. У того должен быть припасён козырь в рукаве. Ольга это чувствовала шестым чувством. Потому ждала и терпела. Этому она научилась во всех своих жизнях. Но теперь она хотя бы верила. Верила, как никогда до. Он сможет! Плевать, что им всем подписали смертный приговор. Он выстоит.
Призыв о помощи Ольга встретила с улыбкой. Она тоже кое-чему научилась. Теперь пришёл её черед удивить техносов.
«Выживи. Ты мне дочку обещал», — не удержавшись, напомнила она мужу про обещание, увидев, как вокруг неё открываются порталы, на обратной стороне уходящие в небо.
— Ну что, понеслась! — и эмпатка запела «Катюшу».
Когда находилось свободное время, Оля просила Райо забрасывать её в необитаемую часть пустыни с одинокими скалами. Там она училась не только бить голыми эмоциями по живым существам, но и обличала свои чувства в иные формы. Понимая, к чему неминуемо ведёт их сопротивление вселенскому замыслу и его отдельным личностями, Ольга всеми силами пыталась отыскать вариант превращения своих способностей в оружие против техносов. Ведь у тех кораблями вполне могут управлять не люди и даже неживые существа. Уж ей ли не знать, что такое автопилот и искусственный интеллект. Богиня она, в конце-то концов, или просто так уже третью осознанную жизнь живёт? Пора бы и зубы показать.
И вот в один из таких походов Ольга нашла ключ. На её желание защитить мужа и своих людей отлично наложились песни военных лет, а уж под, казалось бы, позитивную «Катюшу» скалы удавалось размолотить в щебень не хуже, чем реактивными снарядами залпового огня.
Вот и сейчас она улеглась на крышу одного из зданий, чтобы случайно своими песнями не попасть в рупор, через который до того успокаивала жителей столицы.
Глядя в алое чадящее подбитыми кораблями небо, она по пятому кругу задорно пела военную песню, выигрывая для любимого время.
Глава 25
Когда я просил Олю на какое-то время сдержать техносов, я и представить себе не мог, что она под задорную песню начнёт перемалывать их армаду с гораздо большей результативностью, чем до того мы с Райо и Исой вместе взятые.
