"Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Бачурова Мила

— Это, если в живых оставим.

— А если нет, местные не всполошатся, по-твоему? Ушел человек, не вернулся — и черт с ним? Нет, — решил Кирилл. — Идем и дальше скрытно, сами будем главного искать.

Джек едва зубами не заскрипел. Тем более, что подходящие места для обустройства встречались уже не раз — до того как все случилось здесь, на побережье, располагались большие и маленькие отели, санатории, пансионаты. Местами на их территориях сохранились корпуса и коттеджи, кое-где уцелели заборы, и количество свободного жилья явно превышало количество тех, кто мог бы в нем поселиться. Если бы не Мать Доброты, можно было со спокойным сердцем счесть задачу выполненной и повернуть обратно.

Для Джека, который в первое же утро, не утерпев, залез в море, стало откровением, что морская вода после высыхания оставляет на теле соленые следы. Этот факт его, как ни странно, привел в неописуемый восторг — так же, как возможность покачаться на волнах. Посему необходимость покинуть берег для того, чтобы снова начать подниматься по серпантину в горы — другой дороги на карте обозначено не было, и в реале новых дорог также не наблюдалось — здорово раздосадовала.

— Ну, попадись мне этот урод, — ворчал Джек. — И чего ему, спрашивается, у моря не сидится?

Кирилл предполагал, «чего», хотя делиться своими соображениями не стал, чтобы не бесить Джека еще больше. Создатель Матери Доброты — личность, судя по всему, хитрая и осторожная — предпочел укрыться от угроз со стороны себе подобных за горным перевалом. Для того, чтобы пробраться ночью по здешнему серпантину, нужно было либо вырасти тут и знать обо всех подстерегающих на пути опасностях, вроде перекрывших дорогу следов обвалов, бурных речек и ядовитых змей, либо поставить себе цель непременно, невзирая на трудности, пройти по этой дороге. Чем, собственно, и пришлось заниматься.

От проложенного здесь когда-то шоссе сейчас, через тридцать с лишним лет, обвалы, оползни и весенние лавины оставили одно воспоминание. «Дорог у нас нынче нет, — вспомнил Кирилл давние горькие слова Сергея Евгеньевича, — только направления».

Слева возвышались отвесные скалы. Справа местами уцелел асфальт и даже ограждение, а местами дорожное полотно обвалилось почти полностью, и пробираться по тянущейся вдоль скалы узкой, едва ногу поставить, тропинке, приходилось поодиночке.

С тяжелыми рюкзаками за спиной. Прильнув к скале и нащупывая ногой опору каждый раз перед тем, как сделать шаг. Выручало лишь то, что на особо опасных участках какая-то добрая душа вбила в скалу металлические крючья, протянув между ними веревку. Держась за нее, и двигались.

Кириллу пришлось вспомнить все, что читал когда-то о горных восхождениях. Приключенческой литературой он не увлекался, и из глубин памяти сумел извлечь только слова «обвязка» и «страховка». Ну, хоть что-то.

— По одному идти не стоит, — сообразил Кирилл. — Свяжемся в цепочку, все трое. Если кто-то сорвется, двое других удержат.

Потренировавшись, сумели закрепить обвязки на поясах так, чтобы в случае падения сорвавшегося удержала петля. Так, в связке, одолели два опасных участка, а дальше дорога снова обрела относительную ширину. После привала заметили, что подъем закончился и начался спуск.

— Получается, верхнюю точку мы прошли, — сверившись с картой, объявил Кирилл. — Теперь, по идее, должно быть полегче. И расстояние до долины тут меньше, чем на подъеме — спустимся быстрее, чем поднимались.

— Хорошо, кабы так, — опрокидываясь на рюкзак, вздохнул Эрик.

Физически ему приходилось тяжелее всех. Дома, в поселке, Эрик занимался охотой. Он мастерски ставил силки, выслеживал зверя и определял места обитания зайцев, кабанов и рябчиков едва ли не с закрытыми глазами — почему, собственно, Кирилл и позвал с собой его и Леху. А в гору поднимался тяжело, быстро уставал, и Кирилл с ужасом думал о том, что ко всему прочему может оказаться, что Эрик боится высоты — помнил, с каким трудом преодолел когда-то собственный страх. Но, по счастью, хоть с этим все было в порядке.

Переставляя ноги по узкой тропе над пропастью, Эрик не трясся, не бледнел и потерять от страха сознание не пытался. Не подходил, конечно, как Джек, на привалах к самому краю, стряхивая в бездну сигаретный пепел и с интересом высматривая, что там на дне, но и не паниковал. Впервые выйдя к морю, Эрик тепло улыбнулся: «Во где детворе-то раздолье будет!»

Поднимая охотника после привалов, Кирилл неизменно чувствовал себя последней сволочью. Нынешний привал исключением не стал.

— Все, подъем, — позвал Кирилл. Подавил сочувственный вздох, глядя, с каким трудом поднимается Эрик. Подбодрил: — Там дальше, по карте, речка должна быть. В нормальном темпе часа через три выйдем, и сразу на дневку встанем.

Джек поморщился, но промолчал. Эрик благодарно кивнул.

***

Первый час спуска, словно в награду за тяжелый подъем, прошел спокойно — опасных участков на дороге не встречалось. Место недавнего обвала, гору камней размером от гальки до полуметровых в диаметре валунов, одолели быстро. А на следующем повороте дороги Джек, идущий впереди, остановился. Кирилл мысленно выругался. Опять дрянь какая-нибудь! И ведь чуть-чуть оставалось... Он подавил вздох, подошел к Джеку.

Так и есть: край дорожного полотна за поворотом будто топором отсекли. Снова, вместо дороги — узкая, ненадежная тропинка вдоль скалы. Большой участок, метров двадцать. Дальше, вроде бы, полотно снова расширяется. И спасительная веревка, натянутая на вбитые в скалу крючья, присутствует — Кирилл уже не раз думал, что без нее давно пришлось бы повернуть назад.

— Обвязываемся, — приказал он.

Собираться в связку они приноровились еще во время подъема. Первым Джек, за ним Эрик, замыкающим — Кирилл. Подергали стропы, проверяя надежность крепления, и Джек шагнул на тропинку.

Шли молча — в таком переходе не до разговоров. Кирилл следил за Эриком, чтобы двигаться в том же темпе и не натягивать обвязку, на Джека не смотрел. Поэтому сначала увидел, как вдруг замер Эрик. И только потом заметил, что перед ним остановился Джек.

— Хрень какая-то, — странным голосом объявил разведчик. — Бункерный, вот что хочешь делай — не нравится мне тут! Не то что-то.

Кирилл едва не рявкнул — нашел время делиться ощущениями. Сквозь зубы объяснил очевидное:

— Тут пропасть. Тут всё — не то! И никому не нравится. Шагай, не стой.

Сколько раз он потом вспоминал эту сцену. Сколько раз думал, как всё могло бы повернуться, если бы стоял тогда поближе к Джеку! Если бы сумел отбросить усталость и раздражение, помешавшие понять, насколько тот серьезен... Но вышло так, как вышло. Джек, привыкший не обсуждать приказы, молча перехватил веревку и сделал следующий шаг.

Кирилл не сразу понял, что произошло, сначала показалось, что Джек оступился. Лишь потом увидел, что веревку тот по-прежнему держит в кулаке — вместе с вырванным из стены крюком. Бойцовская реакция сработала не хуже, чем у Олеси — Джек удержался на краю тропинки. Сумел подтянуться, снова взобраться на узкий карниз и лечь на бок, прижавшись к скале. А не удержался Эрик. Шагнув вправо, на помощь Джеку, он ухватился за веревку — и вырвал из стены второй крюк. Тот, видимо, был ослаблен предыдущим рывком. Джека выдержал, Эрика уже нет.

Охотник, согнувшись в поясе пополам, повис над пропастью. Он раскачивался, будто маятник, и бился головой и плечами о скалу.

— Руки! — гаркнул Кирилл. — Голову прикрой!

Но Эрик то ли потерял сознание от ударов, то ли из-за шока не понимал, что ему говорят. Он не шевелился. Один конец страховки, удерживающей Эрика, тянулся к поясу Кирилла — тот от рывка едва устоял на ногах, — второй к поясу Джека. Джек вцепился пальцами в скальную расщелину, но было ясно, что долго не продержится, Эрик тянул его вниз.

— Эрик! — позвал Кирилл.

Тишина. Только снова звук удара о скалу — на этот раз слабый, затухающий, «маятник» почти остановился.

Эрик, скорее всего, жив, просто без сознания. Но в данном случае это не важно. Охотник превратился в смертоносный снаряд, который сейчас уронит в пропасть Джека — Кирилл видел, как побелели пальцы друга, как сыплется из-под его бока каменное крошево. А следом за Джеком полетит сам Кирилл — двоих мужчин с тяжелым снаряжением не удержит. Нужно было решать. Прямо сейчас, немедленно. Пока не сорвался Джек.