— Смею предположить, — сказал Дрюня, — владелец данной игрушки жив.
— И владелец моей маски тоже.
— Эти два загадочных владельца случайно не один и тот же человек?
— Нет.
Дрюня передал мне меч. Схватившись за рукоять, я особо не рассчитывал что-то почувствовать. Меч был выращен из немалой порции крови, но вся информация о владельце была надёжно заперта в неприступных кровяных тельцах. Жаль. Я надеялся получить хоть какую-то подсказку. Хоть что-то… хоть тоненькую ниточку, которая смогла бы дать мне направление.
В куче тряпья я отрыл кожаные ножны и повесил их на спину. Всунул в них меч. Мои движения ничего не сковывало, я был доволен. Но моё лицо не в силах скрыть моё внутреннее замешательство. В свете зленых вспышек газа Дрюня пристально смотрел в мои глаза, терпеливо дожидаясь от меня первого шага. Да, меня никто не держал. Я мог идти на все четыре стороны. Но я не знал куда идти.
Подготовиться к дороге — не самое сложное в жизни. Гораздо сложнее найти ту самую дорогу. Найти свой путь. И я обязательно его найду.
Но в начале мне надо кое кого навестить. Борис. Меня разрывает на мелкие куски лишь одна мысли, что он жив. Весь этот вспыхивающий под потолком газ даже и близко не стоит с той взрывной силой, что скопилась в моём теле и вот-вот готова вырваться наружу, чтобы разметать на мелкие ошмётки этого седовласого ублюдка. Хренов мудак, назвавший меня шлюхой и подстилкой для «труперсов». Ублюдок. Поверь мне, таких мучений, что тебе предстоит испытать, ты даже не в силах вообразить в самых страшных фантазиях. Все твои кошмары — детские мультики, в сравнении с моими планами. Твоя седина станет еще белее!
— Где ты столкнулся с «кровокожами»? — спросил я.
Дрюня мучительно молчал. Когда я снова открыл рот, он перебил меня:
— Это не имеет абсолютно никакого значения. Их там нет. И ты там ничего не найдёшь. Я могу пальцем ткнуть в заснеженные хребты гор и сказать, что они пошли туда. И я тебя не обману. Но сможешь ли ты в одиночку проделать столь сложный путь? Выживешь? Не заблудишься? У тебя даже нет карты.
— Не переживай за меня. Я справлюсь.
Я двинул в сторону выхода, туда, где по полу стелился солнечный свет. Пещерный полумрак с частыми всплесками зелёного света меня утомлял. Мне нужно срочно выйти наружу. Сделать глоток свежего воздуха. Всё обдумать.
Когда мои глаза зажмурились от ослепительно света, я услышал позади себя громкие шаги. Меня стремительно нагоняли.
— Червяк! — Дрюня встал позади меня. — Один ты не справишься.
— Ты плохо меня знаешь.
— Мне и не надо тебя знать. Да кого ты вообще из себя возомнил? Супергероя? Думаешь, ты теперь бессмертный? Так вот ты ошибаешься! Я не знаю из-за чего ты закусился с «кровокожами», но добром для тебя это не кончится. Их сотни, а может и тысячи! А ты один! Запомни это! Ты один! Вот скажи мне, куда ты сейчас пойдёшь? Туда! — указательный палец Дрюни уставился на заснеженные холмы, которые раскинулись перед нами по левую руку, чуть стоило нам покинуть пещеру.
— Позже. Я обязательно туда отправляясь. Но сейчас у меня есть более важное дело.
— Борис.
— Откуда ты узнал?
— Рыжая.
Рыжая. Точно! Я совсем забыл про эту стройную воительницу. Мой мозг отравлен ядом мщения, да так сильно, что я совсем позабыл о людях, что с риском для своей жизни боролись за мою жизнь… за жизнь Инги. Я обязан поблагодарить её! Сказать «спасибо»!
Дрюня уловил мою растерянность.
— Она мне всё рассказала. И про готовящееся нападение на наш лагерь. И про твою сделку с Борисом, — глаза Дрюни уставились на мой живот с утопленной маской, — вот из-за этой маски. И про твоё желание с ним встретиться. Мы можем сделать это вместе! Как раньше…
— Что с Рыжей? — я попытался скрыть волнение, но голос мой дрогнул.
— Не переживай, можешь сам у неё спросить.
В этот момент из пещеры вышли двое «труперсов». Два огромных воина несли труп салаги, держа его за ноги и за руки. Посиневшее тело раскачивалось в такт каждому тяжёлому шагу. Голова с короткой стрижкой почти касалась земли, а кожа на спине и заднице быстро обтесалась об выглядывающие из жухлой травы острые валуны. Это было жуткое зрелище. Никакого уважения к мёртвым. Обескровленные тела несли как мусорные мешки для дальнейшей переработки в пасте огня. Радует то, что их тела не достанутся паразитам.
Бедного салагу пронесли вдоль двух десятков деревянных домов, сгрудившихся вдоль монолитной стены из камня, и унесли в поле.
Дрюня указал на интересующий меня дом, до которого я быстро добрался в одиночку.
В окне я увидел девушку, валяющуюся на кровати лицом к стене. Холщовая рубаха скрывала стройное тело до колен и была влажной от пота. Волосы янтарного цвета были распущены и свисали до самого пола. Мне было не привычно видеть её в таком состоянии — расслабленном и спокойном. Даже её лук и меч стояли у стены, рядом с изножьем кровати. Она была в полной безопасности. Она проснулась только после того, как я открыл дверь и переступил порог.
— Ты голодна? — спросила она, чуть продрав глаза.
— Я больше не испытываю голода.
Она внимательно окинула меня взглядом, и всё, что она смогла выдавить на своём лице — чуть подняла брови.
— Ты теперь такая же как они?
— Почти.
Встав с кровати, Рыжая подошла к столу. Вид пустой тарелки пробудил в ней скрытую злость и ненависть, которую она с трудом подавила, позволив себе стукнуть посудой о стол.
— Я завидую тебе! — вдруг выпалила она, не дав мне открыть рта. — У меня закончилась вся еда. Воды хватит до ночи. А Андрей отказывается меня обращать в себе подобного!
Тарелка метнулась в воздух, и, пролетев через всю комнату, разбилась о мою грудь.
— Говорит, что женщины не в состоянии пережить мутацию! И что я вижу… Ты! Ты пережила! Всюду враньё! Я устала жить во вранье!
— Я не такая как они…
— А какая! А? Какая ты, блядь? — её глаза были наполнены гневом, а волосы словно пылали языками пламени. — Чем ты от них отличаешься?
— Ты многого не знаешь.
— А что я должна знать?
— Я пришла сказать тебе: спасибо.
— За что? За то, что я сделала из тебя монстра? — она вдруг истерически засмеялась.
— Ты сохранила мне жизнь.
— Засунь себе в задницу эту жизнь! Или ты хочешь, чтобы эта мысль мучила меня до конца моей жизни?
— Ты должна поверить Андрею. Он говорит правду. Я — другое. Вот, посмотри сюда, — пальцем я указал на свой живот.
Рыжая устало рухнула на кровать. Проживание в этой депрессионной деревни, где нет ни единой зелёной травинки, где нет пения птиц, а воздух горяч от палящего солнца любого человека доведёт до отчаяния. А потом и с ума. Рыжая медленно погружалась на дно сумасшествия.
— Что я там должна увидеть? — она уставилась на мой живот, пригляделась, после чего её правая бровь поползла вверх. — Твоя маска? И что?
— А то, что я стала «кровокожем». Моя броня — это моя свернувшаяся кровь на поверхности кожи.
— Крепкая?
— Еще не…
Рыжая вдруг выскочила из кровати и кинулась к изножью. Что вызвало столь бурную реакцию на мои слова — я не понял, но замысел раскусить получилось только после того, как она выдернула свой уродливый меч из ножен и с рёвом обрушилась на меня.
Я отреагировал молниеносно.
Крик Рыжей усилился многократно, когда я отбил её удар. Она опешила, а я убедился в том, что орудовать двуручным мечом в столь тесном пространстве опасно для нас обоих. Воительница ныряет влево. Кувырок, и туту же молниеносный удар, вспоровший воздух там, где я был секундой ранее.
Я пытаюсь выскочить на улицу, сделав два быстрых шага назад, но ударяюсь спиной о дверной косяк. Не рассчитал! Подстава, бля! Калечить или тем более убивать Осси у меня и в мыслях не было. А если вдруг это и произойдёт, то только по неосторожности.
Она снова ударила. Лезвие почти настигло мои рёбра, но я успеваю поставить блок. Рыжая рычит. Отпрыгивает. Даже босая она двигается уверенно и быстро. Пока я пытаюсь выставить лезвие меча перед этой бестией, она снова бьёт. Прямой удар. Я дёрнулся, выбросил руку вверх, надеясь отбить удар, но попался на простую уловка. Хитрая сучка.
