Она вздыхает, тщательно подбирает слова:
— Вы рассматриваете возможность вернуться в «Юные нобили»? — спрашивает осторожно.
Ирина Дмитриевна смотрит на неё долго, почти испытующе.
— Мы не уверены, — говорит наконец княгиня, медленно, с нажимом. — Ваша методика воспитания, похоже, не подходит нам.
Повисает тишнина. Кукла в руках Ксюни болтает ногами, будто и сама ждёт развязки.
Ильина сжимает сумочку и делает вдох:
— Я говорила с князем Ильиным. Мы готовы уступить часть нашей доли в уставном капитале «Юных нобилей». Всего пять процентов от собственности.
На лице Ирины Дмитриевны мелькает лёгкое удивление. Брови чуть приподнимаются.
— Вы действительно готовы на это? — уточняет княгиня.
Ильина опускает взгляд, прячет глаза:
— Готовы. Ради стабильности «Юных нобилей». Ради будущего проекта. Ради детей. — Ильина делает вид, что уверена в себе, будто заранее всё решила: — Разумеется. Мы сделаем всё, чтобы «Юные нобили» оставались престижным заведением. Без вашей поддержки проект окажется в шатком положении, и мы это понимаем.
Княжич Слава, наблюдая за этим спектаклем, лениво поднимает палец:
— Тлеть, — произносит спокойно, не повышая голоса.
Ильина моргает, поворачивается к нему с явным замешательством:
— Простите… что?
— Нам нужна тлеть вашей доли, — повторяет он чуть медленнее, чтобы не было недопонимания. — Или мы уходим. Ну, то есть вы уходите. Ваш садик больше не будет нам интелесен, если мы не сможем быть увеленным в нем.
Ильина в шоке. Ах ты мелкий проныра! Захотел захапать побольше, а милые пухлые щечки не треснут?
Ирина смотрит на сына с лёгким изумлением, будто видит его впервые. Несколько секунд паузы, и, встретив в его взгляде железобетон, кнгиня произносит тихо, но отчётливо:
— Треть, Матрена Степановна.
Ильина сглатывает, взгляд мечется, прикидывает потери, понимает, что отступать уже некуда.
— Пусть будет треть, — выдыхает, едва слышно.
Ирина тут же закрепляет успех, чётко, с холодной улыбкой:
— И оформите её на моего сына.
Княжна Ильина поджимает губы:
— Вы уверены? Это же даст ему право голоса в попечительском совете. Он сможет участвовать в принятии всех решений по саду.
— Верно, — спокойно подтверждает княгиня. — Вячеслав станет полноправным членом совета и совладельцем «Юных нобилей».
Ильина замирает, внутри идёт борьба, но через пару секунд сдаётся. Опускает голову, признавая поражение:
— Как угодно, Ирина Дмитриевна
Слава откидывается на спинку дивана и добавляет с улыбкой победителя:
— А еще вы снимитесь в моем лолике, как плиглашенный гость, Матлена Степановна.
Мелкий манипулятор! Ты меня в могилу сведёшь!
Глава 12
Ильина, наконец, ушла, оставив после себя тягучий запах терпких духов, мама подошла ко мне и, наклонившись, обняла меня:
— Ты понимаешь, что это значит? Доля в уставном капитале «Юных нобилей» — это же твоё личное имущество. Никто не сможет его отнять, даже если ты не станешь князем Опасновых. Это только твое, не рода.
Я хмыкнул, прикинул в голове расклад.
— Дя, а еще мы можем ввести в садик лефолмы.
— И это тоже, — улыбается княгиня и вдруг задумывается. — Реформы, Слава? Откуда ты только знаешь такие термины?
— Я умный в маму, — отмазка на все времена.
— Мой ты хороший! — мама расцветает и обнимает меня снова.
А вообще неплохо пообщались с Ильиной. Очень даже неплохо. Видеоблог уже качает просмотры, причём не абы какие, а такие, что рекламодатели наперебой просятся их сказать пару слов об их товаре. А теперь ещё и доля в «Юных нобилях»… Полноценный кусок, с правом голоса и всеми плюшками. Красота. Просто отличное расширение. Чем дальше, тем веселее.
Но расслабляться рано. Личный капитал — это хорошо, но еще лучше личная сила. Развивать себя, наращивать энергоемкость ядра. В основе всё те же техники — классика: Взрывы, Паутинка, Рассечение. Три кита, на которых держится весь мой потенциал. Только одно дело — оттачивать только своё, а другое — еще к тому же не забывать про Ксюню. Её тоже надо поднимать по уровням, иначе сильно отстанет. А одному расти скучно. С товарищем прикольнее.
Я поднялся, зевнул, потянулся.
— Пола снимать следующий лолик, — пробормотал.
— Да, по времени уже, — кивает мама, взглянув на часы. — Семен сейчас придет за вами.
Собрались и двинули в «Юсупов Медиа». Юрий Юрьевич встретил нас прямо в студии, как всегда тревожно поглядывая, не зная, что я в этот раз выкину. Может, притащу какую-нибудь атомную боеголовку, с меня станется. Но оглядев Семена без груза, режиссер облегченно выдохнул.
— Всё готово, как договаривались, княжич, — кивнул он и махнул рукой на стол.
Там лежали два красавца электрошокера: один стрелковый, со стержнями, второй классика — ближний бой, прямой контакт, молния в руку.
Я взял в руки стрелковый, покрутил. Нетяжелый, удобный. Отлично. Развернулся к Ксюне:
— Сейчас будем учиться лаботать с электлошокелом. Хватит тебе только ножами баловаться. Нужно ласшилять алсенал.
Если в «Царьграме» зашли на ура тренировки с пистолетом, то почему бы и не развить тему с ножами и электрошокерами? Контент, соответствующий теме канала, хоть и не взрывной, но рейтинги поддержит.
Подошёл Семён, уже облачённый в прорезиновый костюм. Вообще это предосторожность. Семен хоть и полумаг, но ранг Коловрат дает ему крепкость дуба.
Я махнул рукой режиссеру.
— Камера! Мотор! — Юрий Юрьевич дал команду.
— Пивет! Это княжич Слава Светозалович, на канале «Юный тактик»! — улыбаюсь в объектив. — А сегодня мы будем учить Ксюню полязоваться электрошокером, а потом пометаем ножи! Итак, стлеяющий шокел «Шелхан», пять миллионова вольть. Дастаточно мощный и легкий — как лаз для лебенка. Ксюня, подойди.
Девочка подходит по привычке уже улыбаясь, как фансервисная протиральщица. Но сегодня она участница. Я показал Ксюне, куда целиться. Как держать шокер, чтобы рука не уставала. Как прицеливаться, чтобы не промазать в молоко. Как отступать после выстрела, чтобы не попасть под удар самой.
— Смотли, — говорю, — главное — не дёлгайся. Техника важнее силы. Один точный выстлел лучше десяти хаотичных.
Ксю кивнула, сжала шокер обеими ручками, личико серьёзное, сосредоточенное. Прямо видно, как ловит каждое движение, каждое слово.
— Видишь? Сюда, сюда… Тепель делжи дистанцию, — объясняю я, показывая Ксю, куда бить, как направлять, как контролировать руку, чтобы удар не уходил в сторону.
Семён стоит спокойно, широко расставив ноги. Костюм у него прорезиненный, защиты хватает с головой, так что заряды шокера по нему щёлкают безобидно, разве что воздух трещит. Дружинник держит лицо кирпичом;
Всё фиксируется на камеру. Потом смонтируем, выложим ролик в блог — народ оценит. Контент получается бодрый, практичный, с наглядными примерами. По сути, реальное учебное пособие.
Потом переходим к ножам, кидаем по мишеням. Ксюня уже сносно бросает, так что особо не учу — просто подсказываю нюансы с финкой и лепестковым, делюсь мелкими хитростями. Главное — не переиграть, не начать показывать всё сразу, а то уже и Семён косится на меня с задумчивым видом. Навыки младенца явно его впечатлили. Уже, должно быть, гадает, кто же мог меня тренировать метать финки.
— Надо, чтобы в каждой нашей машине и дома был запас. Шокелы, ножи, стеклянные шалы с начинкой. И «Белетта». Чтобы всегда под лукой. Без этого тепель никак.
Семён кивает без лишних вопросов.
— Понял. Передам Ефрем Ефремовичу. Всё организуем, княжич. Всё будет.
С оружием под детским креслом и ездить в садик как-то спокойнее, правда же?
* * *
Где-то в Европе
В претенциозной кофейне, пахнущей корицей и пожаренным кофе, за угловым столиком сидели две леди, известные в узких кругах как Невеста и Русалка. За окном моросил дождь, стекло запотело, скрывая их от случайных взглядов.
