"Фантастика 2025-179". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Крам Дмитрий

Она уволилась с ВАЗа, развив реактивную скорость. Её муж Георгий Васильевич приступил к работе всего сутками позже. Зинаида перелопатила бухгалтерию и вычленила самые большие злоупотребления по финансово-хозяйственной деятельности, её половинка прошерстил производственный комплекс и вынес вердикт: пациент скорее жив, чем мёртв, и для оптимизации производства не нужно Октябрьской революции местного масштаба, достаточно частных системных улучшений. Сейчас меня больше интересовали деньги.

Я положил трубку.

— Дорогой! От вашей организации не оприходовано ни копейки. По нашей бухгалтерии за эти годы накопилась задолженность с вашей стороны на 2 157 000 рублей с чем-то.

Грузины офигели. Изумление было искренним, не наигранным.

— Батоно Сергей! Здоровьем детэй клянусь, рассчитались до копейки!

— Приходные ордера у вас сохранились?

— Зачэм ордера? Товарищ Сайков товар давал, накладные давал. Очэнь дэловой товарищ.

Вообще-то расчеты между организациями СССР практиковались безналичные. Но ещё при Сталине для его любимых грузин были введены послабления, которые иначе как карманным капитализмом не назовёшь. Если в той же Белоруссии индивидуальной деятельностью позволялось заниматься исключительно инвалидам, нечто вроде ПБОЮЛ, то в Грузии процветали всякие артели, формально — кооперативы, на самом деле являвшиеся малыми частными предприятиями. И вот они имели право наличного расчёта, как я уже успел выяснить за полторы недели исполнения должности Генерального. Мой предшественник, выходит, без зазрения совести прикарманивал выручку. На миллионы! И не попался бы ещё долго, если бы не моё ненавязчивое вмешательство.

— С делами прошлыми разбирается прокуратура. Что вы намеревались купить в этот раз?

— Как всэгда, на двэсти пятдэсят тысяч.

Кавказские бизнесмены рассчитывали набрать сколько можно М-2140 и набить их багажники запчастями. Поскольку госцена для организаций, пусть даже частных, значительно ниже, чем для граждан, да ещё очень особенная скидка за чёрный нал, бравые усачи на каждой машине поднимали не менее полутора тысяч. Я уверен, на каждую четырёхколёску джигиты набрасывали ещё несколько сотен к розничной госцене. Не мильёнщики, как говаривали в царской России, но на хлеб с маслом и икоркой хватит.

Поскольку я понятия не имел, чем платить зарплату, денег на счету не хватало, и уже собирался, по примеру предшественника, бежать с протянутой ладошкой в горком и министерство, решение вызрело моментом:

— На прежних условиях могу дать только М-412. Не печальтесь, они с двигателем и коробкой передач от ВАЗ-21011, ничем не хуже, а в ремонте проще. Уценку на 10% обещаю. Запчасти — любые, что есть на складе, но только по отпускной госцене для оптовиков.

Расстроились, начали кудахтать по-своему между собой. Не сомневаясь в результате, я понёсся в бухгалтерию, не хотел, чтоб дальнейший разговор с Зинаидой Петровной кто-то услышал. Въехав в ситуацию, она мигом организовала комиссию, запечатлевшую результаты осмотра «москвичей» на фотоплёнку. Естественно, хранение в течение полугода под открытым небом оставило следы на кузовах, оправдывая уценку. Грузины повозмущались и сдались.

Не из своего кабинета, а из зинаидиного, набрал прокуратуру Москвы, следователя, ведущего дело группы Сайкова. Почему тихарился? Не знал, кому более верна Марианна, мне или, по старой памяти, прежнему боссу.

Прокурорский пришёл в лёгкий ужас. Хоть и не сравнить со стрессом грузин, узнавших, что им вменяется многомиллионный долг.

— Сергей Борисович, у меня в голове не укладывается, — возмущался следователь, кудахтающий в телефонную трубку. — УБХСС, копнув про приписку с премией, не могли не заметить столь вопиющих фактов.

— Так это ещё цветочки. Единичный случай. Вообще, я понял: АЗЛК — очень крепкое предприятие, если не развалилось после такой череды хищений. Поставлю его на ноги!

— Если вам позволят. Думаете, в УБХСС такие тупые? Или сами в доле, или получили команду сверху: с кем не сметь бодаться. Опера же работают за «палки» в отчётности, то есть выявленные эпизоды преступной деятельности. Каждое художество Сайкова — это настолько жирная «палка», что готовь дырку в кителе под орден. А они предпочитают ловить мелких спекулянтов.

— Понятно… Я в раздрае. Формально должен отправить материалы в хозяйственный суд и содрать с грузин миллионы Сайкова до копейки. Но не хочу, у кавказов рыльце в пушку не настолько. Оставить без внимания тоже не имею права. Иначе получится, что тоже взял от кооператоров взятку за молчание.

— Конечно! У вас есть соображения?

— Кавказцы будут здесь до вечера, задержу их сколько угодно оформлением документов. Приезжайте, берите тёпленькими, ведите на очную ставку с Сайковым. Если у меня будет справка из прокуратуры, что деньги фактически уплачены, но украдены уже на заводе, я с джигитов ничего не потребую.

— Отлично! Я всё же вынужден взять оперов… И они напишут в отчётности, что гранд-преступление раскрыто благодаря их бессменной и незаменимой работе с привлечением ценной агентуры.

Я потёр руки. В отгрузочных документах указана цена без скидки 10%, в материалах уголовного дела будет фигурировать оплата только 90% от стоимости каждой партии. Хоть так, 10% грузины будут отдавать. Пусть медленно и постепенно, никуда не денутся с подводной лодки. Всё же иск им впендюрят по уголовному делу, а не хозяйственному.

Тысячу раз не хватает Марины… Юристка АЗЛК — вообще какая-то ни рыба, ни мясо. Надо позвонить Алле в Мингорсуд, может, порекомендует кого из московских коллег с чернильной душой.

Прокуратура с ментами впилась в грузинские холки в районе 16−00, я к тому времени решил ещё вагон и маленькую тележку проблем. Главное — получил разрешение (задним числом) на реализацию 12 000 вещдоков по делу Сайкова, пока эти вещдоки способны ещё завестись от прикуривателя, аккумуляторы сели, и своим ходом покинуть завод. Вот бы и гарантию им давать — до ворот, и до свиданья. Набрал приёмную министра, узнал, что он на месте, и поехал представляться.

Анатолий Анатольевич не только мне руку пожал, но и по плечам похлопал, секретарше, оставшейся от Полякова, наказал принести кофе с печенюшками.

— Выпить не хочешь? Вот не думал, что мы с тобой в Москве пересечёмся!

— Анатолий, спасибо… За рулем. На той же «копейке», на которой уехал от нас в Минск. Ни «березиной», ни «рогнедой» не разжился, японцы «карину» предлагали, а я в душе верен ВАЗу! «Волга» — вообще музейный экспонат, даже едва сошедшая с конвейера.

Мы пили кофе за маленьким столиком на мягком диване. Возможно, Анатолий потом обуреет, проникнется важностью занимаемой должности. Но пока мы были два ветерана АвтоВАЗа, я — зам начальника цеха, он — главный инженер, в своё время замученный моими бесчисленными рацухами. А ещё два провинциала, только-только назначенных в Москву. Несмотря на 37 лет разницы и более высокую ступень в иерархии, он держался со мной как с равным.

— Мне бы второго тебя — на ГАЗ!

— Я-первый подыхаю на АЗЛК.

Кратко, но обо всём основном, доложил про состояние дел на заводе. По противодействие, когда начал разрушать преступные схемы. Про натуральный страх за свою жизнь, потому что оттоптал сразу тысячи мозолей.

В КГБ меня уверили, что через сутки после отъезда колонны МАЗа из Женевы в тамошних газетах появилось сообщение криминальной полиции об обнаружении в номере отеля чернявого полураздетого мужчины без документов. Комиссариат просил помочь в опознании погибшего и сообщить любые сведения об обстоятельствах его кончины.

Уф-ф-ф! Значит, модель женщины, позировавшая со мной под одеялом, смылась и не захотела светиться. Остались ли у неё отпечатки с той фотосессии — вопрос.

Заодно мне продиктовали телефон тренера по контактным единоборствам. Далеко! Но хотя бы раз в неделю надо ездить и вот почему.

— Представь, Анатолий Анатольевич, недостача на складе запчастей — больше полутора миллионов. Не отгружены в никуда по распоряжению администрации, а просто числятся, но нет их. Я в районную милицию позвонил, и третьего дня стал на проходной наряд, обшмонал десятка три подозрительных, у каждого второго — части машин. Один, самый здоровый и толстый, упёр ГБЦ! Причём как запчасть головки не фигурируют, мы получаем движки в сборе. То есть урод открутил голову с какого-то мотора. На сумму меньше 50 рублей составили административные протоколы, троих, включая носителя головы, отправили под уголовку. Так вчера в обед меня окружает толпа работяг и выкатывает претензии. Мол, у них был молчаливый уговор с начальством: зарплаты маленькие, но никто не уходит, потому что закрывают глаза на хищения дефицитных запчастей. А я, такой-сякой, подвёл под монастырь передовиков производства.