— То есть, хотите сказать, вы видите то же, что и я? — обалдело проговорил Серый.
Вдоль берега, со стороны неизведанных пока земель, по воде скользило белое пятно. Поначалу едва заметное, оно быстро приближалось и увеличивалось в размерах.
— Что за хрень? — недоумённо проговорил Мрак.
Серый тоже встал. Обалдело проговорил:
— Если я ничего не путаю, это называется «парус». Корабль сюда идет, вот что.
— И какого хера ему надо? — теперь поднялся и Мрак.
— Без понятия.
Ни Серый, ни Мрак не смотрели на Эри. Пропустили момент, когда она вдруг сорвалась с места и ринулась по берегу навстречу кораблю.
Ноги вязли, оскальзывались на гальке, но Эри этого не замечала. Орала на бегу что-то неразборчивое.
Парни бросились за ней.
— С ума сошла?! Куда несёшься?! — Серый догнал девчонку первым, схватил за руку.
Эри её сердито вырвала.
— Пусти! — Серый увидел, что она заливается слезами.
А кораблик приближался. Скоро стало видно, что он совсем небольшой, парус куда здоровее самой лодочки. И что везёт кораблик единственного человека — сидящего на корме и крепко вцепившегося в тянущуюся от паруса верёвку. Человек тоже их увидел.
Не выпуская верёвки, поднялся в полный рост. Помахал свободной рукой, прокричал что-то. Теперь уже его нельзя было не узнать.
Руку Эри Серый от обалдения выпустил. А она, снова завопив во всё горло, побежала дальше — к самой кромке прибоя, где полоса гальки смешивалась с песком. Здесь ноги уже не вязли, наступать было потвёрже. Накатывающие волны разбивались о дурацкие плетёнки местного производства — с ботинками, в которых появилась тут, Эри давно пришлось расстаться из-за жары. И одежду она носила местную, из-под закатанных по колено холщовых штанин мелькали голые ноги.
— Дже-е-ек!!!
Глава 37
Серый
Когда Мрак и Серый подошли к кораблику, увидели, что Эри лупит Джека кулаками по груди. Он подвёл кораблик к мосткам — с них, по словам Виссариона, иногда рыбачили. А Эри спрыгнула с мостков к нему.
— Я ведь поверила, что ты погиб! — расслышал Серый её вопль.
— Нашла, кому верить. — Джек отстранил Эри от себя. — Да не стучи ты, блин! Не барабан, поди. С хрена ли мне было погибать?
Эри шмыгнула носом.
— Шаман так сказал. И Лазарь. Что ты побелел и упал. Лазарь верил в то, что говорил! И я...
— Ну, значит, не зря я так нёсся. — Джек потрепал Эри по волосам. Подбежавшим Серому и Мраку кивнул: — Здорово, пацаны! Яхту швартовать умеете?
***
Покинув посёлок Шамана, Джек поначалу выжидал, затаившись неподалеку: не случится ли ещё какая дрянь. В любую минуту был готов подорваться и бежать на помощь. Но время шло, в посёлке было тихо, а существование на подножном корму отнимало слишком много сил. И Джек направился в единственную известную ему локацию, куда власть Матери Доброты не дотянулась: Сочи.
Виктор, поселковый глава, старого знакомого охотно приютил. В ответ на рассказ о том, что творится теперь в землях Шамана, только головой покачал. Слухи по округе ходили — один заковыристее другого, но то, что рассказал Джек, они даже близко не повторяли.
Стараниями Виктора Джек время от времени получал информацию о том, что происходит у Шамана. Всё так же готовый, как только потребуется, вернуться к Эри и Серому. Но вестей о новых покушениях на чужаков, равно как и о загадочных, доселе неизвестных заболеваниях флоры и фауны, не появлялось. Джек выдохнул и решил, что всё понял правильно. Устранить хотели его. Он и Ариадну подозревал с самого начала, не знал лишь о том, что тело Ангелины нашёл Лазарь. Поначалу даже надеялся выследить пронырливую девку, но не преуспел: после того, как «злой человек» демонстративно покинул посёлок, диверсии прекратились. И преследовать Джека Ариадна и Лазарь, очевидно, не осмелились.
В Сочи Джек поселился недалеко от старого пирса. Жильё выбирал специально на отшибе, подальше от людей — за восемнадцать лет привык к одиночеству. А где селиться, ни на секунду не задумался. Никому бы в этом не признался, но море, запавшее в душу с первого взгляда, до сих пор тянуло к себе.
В первую же ночь, когда Джек только обустраивался в выбранном для жилья доме, он с изумлением увидел, как к пирсу подходит парусная яхта. То есть, тогда он ещё не знал, что это яхта. Понятия не имел, какими они бывают, чем отличаются от швертботов, катамаранов и прочих лёгких судов, не разбирался ни в парусах, ни в оснастке. Смотрел на швартующийся у пирса кораблик как на невиданное чудо, а на сходящих с него людей, несущих корзины со свежим уловом — как на спустившихся на землю богов.
— Ты чего в прошлый раз не сказал, что у вас корабли есть?! — накинулся на Виктора.
Тот развёл руками.
— Да какие же это корабли? Так, баловство одно, вдоль берега ходить. Да и ходим-то всё реже — небось, моложе не становимся, а на парусах только успевай поворачиваться. А почему не сказал — дак, вы не спрашивали!
Справедливо. В прошлый раз они с бункерным рассматривали только проржавевшие корабли в доках. Мысль о том, что в посёлке может существовать новый флот, ни одному из них в голову не пришла.
— Ничего, — воодушевлённо пообещал Джек. — Вдоль берега умеете, значит, и дальше научитесь. Дай срок, наши подойдут. Тогда у вас тут ух, какая жизнь начнётся!
С тех пор всё своё время Джек тратил на постижение парусной науки. Через несколько ночей знал наперечёт все судёнышки, которые были на плаву, в основном рыбацкие лодки. Выучил наизусть историю каждого.
— Так то их и больше поднять можно, — рассказывал заразившийся его азартом Виктор. — Там вон, подальше, ажно цельная шхуна стоит. Хорошая, двухмачтовая! И крепкая ещё. Да рук не хватает. Такую дуру обслуживать, настоящий экипаж нужен. А нас тут народу — сам видишь, сколько осталось.
— Ничего. Будет тебе экипаж.
В новое занятие Джек ушёл с головой. Его бы воля, так и дневал бы на море, в определённый себе для жилья дом приходил только спать.
Ранним утром, на рассвете, Шаман его и застал.
Спасла старая, вколоченная ещё Германом, привычка: в чужих местах не расслабляться ни на секунду и не доверять никому. Входную дверь и ставни Джек запирал на самолично сконструированные засовы, пробраться к нему в жилище, пока хозяин спит, не сумел бы никто. Уходя, всегда плотно закрывал дверь. А внизу, у самого пола, в неприметном месте прилаживал травинку. Если кто-то откроет дверь в его отсутствие, травинка порвётся. Джек жил здесь уже больше месяца и за это время успел привыкнуть к тому, что травинка цела. Понимание, что сегодня её на месте нет, пришло за мгновение до того, как рефлексы заставили отскочить, заозираться по сторонам. Через секунду на то место, где он только что стоял, с крыши упало тяжёлое бревно.
Десятком секунд позже прогремел выстрел. В дверь вонзилась пуля.
Нахождение неумелого стрелка Джек определил мгновенно: тот прятался в кустах акации напротив дома.
Несколько стремительных шагов, ещё один выстрел — теперь уже не прицельный, перепуганно-дурной, и Джек придавил коленом к земле взвизгнувшего Лазаря.
Посочувствовал:
— Что, касатик, стрелять так и не выучился? — одним умелым движением выкрутил из цепкой ладони пистолет.
А в следующую секунду его выронил.
Навалилась вдруг тяжесть. Закружилась голова, ослабли руки и ноги. Веки отяжелели, мучительно захотелось спать...
— Тварь, — выговорил Джек. Он попытался поднять пистолет, но не сумел. Языком-то ворочать получалось с трудом. — Убёг-таки...
Лазарь отполз в сторону, но Джек на него больше не смотрел. Он смотрел на того, кто приближался со стороны дома. Низкорослого, широкоплечего, непропорционально квадратного. Вместо привычного плаща одетого в серебристый комбинезон — на Лазаре тоже был такой.
— Что, пригодились наши одёжки? — усмешка далась тяжело. — Жопа не дымилась, чужое-то брать?
— Мать Ангелина пропала. — Шаман его кажется, не услышал. Остановился, не дойдя двух шагов.
