Конструктор живых систем: На пути к цели (СИ) - Птица Алексей

Графиня с изрядным сомнением окинула взглядом дочь. Справится ли Женевьева с ним, если вдруг судьба всё же станет благоволить ему? Хотя, она умна, красива, очень хорошо знает, чего хочет, только такой и стоит препоручать этого, гм… Федю, может и выйдет из него толк, но не сразу. Хотя, лучше заняться им, как можно раньше, пока не стало слишком поздно, потому как учить и приучать — это абсолютно разные вещи.

Выслушав дочь, графиня потянулась к пистолету и, взяв его в руки, начала рассматривать. По весу он действительно оказался очень лёгким, просто чрезвычайно лёгким, особенно если судить по его размерам и понимать, что это не игрушка, а самое настоящее боевое оружие.

— Кошмар, что творится, надеюсь, что всё успокоится, — сказала графиня вслух.

— Да, я тоже, мама, надеюсь, а то всё, что я видела — это просто ужасно. Фёдор молодец, он застрелил двоих прямо в коридоре, иначе бы они убили всех нас. Но они лежали, а под ними расплывалась лужа крови, а потом я видела убитых студентов и преподавателей, но мы нигде не останавливались, Фёдор заходил в общежитие и сказал, что вахтёра и коменданта убили. А я так боялась, не знаю, что со мною стало, если бы не он.

— Надо срочно позвонить и рассказать о том, что произошло в академии, — вдруг спохватилась графиня и, не теряя времени, бросилась к настенному телефону. Однако, схватив его трубку, она не услышала ответа телефонистки, соединение прервалось почти сразу же. И вот тут графиня внезапно осознала, что ни академия, ни, тем более, барон тут абсолютно не при чём. Случилось нечто страшное, иначе бы телефон не молчал.

В это время стекла в гостиной вздрогнули от сильного взрыва. Все бросились к ним, графиня — в зале, а оба барона, что допивали чай, приникли к окнам столовой. Женевьева осталась сидеть за столом, только сильно вздрогнула.

За окном ничего толком рассмотреть не удалось, лишь откуда-то поднимался вверх чёрный столб дыма. Совсем близко громко затрещали хрусткие выстрелы винтовок, их перебила внезапная трель станкового пулемёта, и всё резко оборвалось.

— Господа, прошу вас подойти ко мне! — распорядилась графиня, и буквально тут же оба барона оказались в гостиной.

— Я выслушала рассказ моей дочери и теперь хотела бы узнать, что вы думаете по этому поводу?

Васильева посмотрела сначала на фон Биттенбиндера, потом на Дегтярёва, не понимая, кто из них являлся ведомым, а кто заводилой. Ответил Дегтярёв, расставив все точки над i.

— Я думаю, что напали не только на академию, но и на другие правительственные учреждения. Не исключено, что поднято восстание, больше ничего предположить нельзя.

— А может, это что-то локальное?

— Не знаю, Ваша светлость, но мы видели падающий дирижабль и слышали отдалённые взрывы, к тому же, стрельба из пулемётов не ведётся просто так по бандитам и отдельным грабителям, налицо попытка государственного переворота или чего-то, очень на то похожего. А цинизм, с которым на нас напали, только подтверждает мою версию. Возможно, нападение на академию стало отвлекающим манёвром, чтобы запутать силы полиции, но мы их так и не дождались, поэтому я не знаю, что произошло, и что произойдёт дальше.

— Ох, ничего не понятно, что же, остаётся только ждать. Телефонная станция не работает, я пыталась позвонить мужу в Новгород, но телефонистка мне не ответила.

— Ничего себе! — вырвалось у Биттенбиндера, — значит, всё-таки восстание.

— Тогда нам пора идти, прошу нас извинить, Ваше сиятельство, но нам нужно вернуться в общежитие и помочь там полиции или администрации академии. Я выполнял просьбу вашей дочери по доставке её вам, и долг свой выполнил. Она в надёжных руках, но обстановка в городе не позволяет нам находиться дальше у вас в гостях, а кроме того, я бы настоятельно советовал вам воздержаться от желания покидать квартиру без охраны. Это просто опасно, а нам пора.

Графиня встала, гордо выпрямила голову, глядя на неё, встала и Женевьева.

— Барон, я благодарна вам и вашему другу за спасение дочери, вы всегда желанный гость у нас в семье.

— Это мой долг перед моей одногруппницей и просто моральный долг защитника, — ответил я ей.

— Хорошо сказано, и когда всё немного прояснится, я приглашу вас к нам. И заберите пистолет, она нам не нужен.

— Простите, графиня, но в данный момент я не заберу его по двум причинам. Он вам нужен для самообороны, если на вас кто-то вдруг нападёт, а охрана так и не появится. Кроме того, ваша дочь смогла с помощью своего дара изрядно облегчить его, тем самым сделав оружие нестандартным, и теперь он больше подходит к женской руке, чем к моей. Он точен и уже не тяжёл, поэтому вам он пока нужнее и, если вы не против, это мой подарок вашей дочери.

Графиня внимательно посмотрела на меня, как будто видела впервые, хотя на самом деле она видела меня если не в третий раз, то во второй точно. Женевьева же, услышав мои слова, начала улыбаться, робко при этом поглядывая на мать.

— У меня и кобура на него есть, вот она, — я распахнул китель и показал наплечную кобуру. — Очень удобная.

— Она не подходит дамам, — улыбнулась графиня.

— Да, действительно, прошу меня извинить, Ваше сиятельство.

— Впрочем, любая кобура, даже поясная, не подходит дамам, наш удел дарить жизнь, а не отнимать её. Вам не за что извиняться, спасибо, что спасли мою дочь. Графы Васильевы никогда не остаются в долгу!

— Всегда к вашим услугам, Ваше сиятельство, но нам действительно пора.

— Хорошо, ступайте. И покажите, как обращаться с пистолетом, вдруг Женевьева забыла, а я хоть уже и не молодая женщина, но запомню легко.

Я кивнул и, шагнув к столу, взял лёгкий браунинг, мигом разобрал его, показал, как досылать первый патрон в патронник, как его разряжать, как вынимать и вставлять новую обойму, как целиться и ставить на предохранитель.

— Спасибо, теперь всё понятно.

— Рад помочь.

— Подождите, возьмите с собой немного денег.

— У нас есть, мы уже уходим, Ваше сиятельство, — и, сделав лёгкий наклон головы, я собрался развернуться, когда графиня вдруг посмотрела на Женевьеву, и та, будто очнувшись, быстро протянула мне руку для поцелуя. Получилось несколько сумбурно, но я этого и не понял, главное, что…

Взяв в руки её нежную ладонь, я быстро приложился к ней губами и повернулся, чтобы уйти, то же самое сделал и Пётр, так как это дань уважения нам обоим. Провожать нас в коридор вышла прислуга, я забрал карабин, и вот мы уже вновь на лестнице. Громко щёлкнул дверной замок, и мы, не сговариваясь, зашагали вниз, опять не став вызывать лифт.

Спустившись на первый этаж, прошли в парадное, постучались к дворнику. Он долгое время не открывал, пока мы несколько раз ему не сказали, кто мы и к кому заходили, только тогда он провернул замок на двери.

— Никто не приходил с оружием? — поинтересовались мы у него.

— Нет, и вы уходите, не будет никого с оружием и хорошо, и спокойнее, а мы пересидим, а то ни полиции, ни военных, никого, трое пробежали с револьверами, кто такие — не знаю, а и знать не хочу. Слава тебе, Господи! — мимо нас прошли и потерялись. Я их из окна увидел, а нашего городового и не видать, да и что он один сделает, если супротив него трое окажутся, а то и четверо, да с оружием⁈

— Мы уходим, юную графиню доставили матери, с рук на руки.

— А сами-то куда пойдёте?

— В академию вернёмся, нам ещё там нужно разбираться и помогать. У нас есть убитые.

— Свят, свят, свят! — начал креститься дворник, — ну, вы идите, идите, — и он захлопнул дверь.

Переглянувшись, мы шагнули к выходу. Улица на первый взгляд казалась пустынной, что неудивительно. Время уже близилось к пяти вечера, ещё чуть-чуть и спустятся сумерки. Идти обратно не близко, но мы уже не были стеснены девушкой и потому шли быстро, а я даже не стал таиться и держал карабин в руках, а не на плече. Однако воспользоваться им так и не пришлось, когда тени стали удлиняться, мы дошли до академии.

Глава 15

Император

Павел Пятый находился в своей резиденции под Павлоградом, где размещался и один из гвардейских полков, самый лучший из них, и принимал доклады от силовых министров Склавской империи. Сейчас император казался абсолютно спокойным, однако волноваться в его положении оказалось слишком поздно, и он только старался получить как можно больше информации, пытаясь понять, что это началось: восстание или революция, а может, просто банальный бунт недовольных, которых всегда имеется в избытке в любом государстве?