— В общем — чтобы семья не бедствовала, я его старшей жене, Монифе, горсть камушков отсыпал. Из своего давнишнего клада, — вздохнул Ратобор. — И пообещал Смугляку дальше свой процент платить.
— Ишь, добрый сыскался, — недоверчиво сказал Калина.
А домовой фыркнул:
— Небось, надеешься, что они там и тебе жену-красавицу сыщут?
— Не добрый я, — возразил Ратобор. — А расчётливый. И жену себе как-нибудь сам сыщу. Это пусть они Аронии спасибо скажут, — кивнул он в её сторону. — Она мне все уши прожужжала про то, как плохо приходится на том свете ведуну, который добрые дела здесь не делал. Арина ей сказала. В общем, я решил их делать понемножку. И начал со своего непутёвого учителя с его армией детишек.
— И не токмо ведуну да его приплоду надобно добро делать, — вздохнул Калина. — А и всем людям.
— Больно гладко стелет… — пробормотал домовой.
Арония, задумчиво его выслушав, вдруг заявила:
— Калина знает, где клад. И сейчас мы решали, что с ним делать дальше.
— И что же решили? — отставляя чашку, спросил Ратобор.
— Это зависит от тебя, — сказала девушка.
Калина неодобрительно покачал головой, а Михалап, стукнув по полу кулаком, заявил:
— Как — от него? И ты ему веришь, Аронеюшка?
Владислав, молча, ожидал продолжения.
— Ты что же, отдаёшь мне половину клада? — недоверчиво спросил Ратобор он.
— Мне чужого не надо, — кивнула Арония. — Но Калина прав — этот проклятый клад не должен больше приносить зла. К тому же, это не совсем половина клада, а лишь её часть, — сказала она.
— Что значит — часть? — лениво поинтересовался Ратобор.
— По российским законам все исторические клады принадлежат государству. А нашедшим, полагается лишь их часть. Какая, подскажи, пожалуйста? — спросила она у Владислава.
— Половина от стоимости клада, то есть — пятьдесят процентов, — сказал Владислав. — Ценность клада определяют авторитетные эксперты. Если нашедших несколько, то эти пятьдесят процентов делятся меж ними в равных долях. Причём это вознаграждение выплачивается лишь в том случае, если клад найден на территории частного владения. Если же в лесу, например, то он полностью является собственностью государства. Или же владельцу земельного участка, где он найден. Я думаю, учитывая то, что ваш сундук не мал, что наполнен золотом и драгоценностями и что это очень древний клад, его оценочная стоимость будет очень велика. Боюсь, что я и цифр таких не знаю, — усмехнулся он.
— Ишь, как чешет, служивый, — недовольно пробурчал Калина. — Готовился, что ль?
— Выходит — да. В юности этим интересовался, — кивнул майор. — Мы с другом, ещё учась в школе, как-то нашли у него в сарае, под балкой, старую и ржавую казакую шашку. И хотели сдать её в музей — за вознаграждение, конечно. Но оказалось, что она вполне обычная и ценности не имеет. Не вышло разбогатеть. Так он потом эту шашку почистил и у себя дома на стенке повесил. Хвастает теперь перед гостями.
— Четверть клада это пойдёт. Я ведь мог бы и ничего не поиметь, — задумчиво пробормотал Ратобор. И усмехнулся: Хорошо, что хоть не осьмушка.
Владислав непонимающе на него глянул.
— Это когда мы в лесу клад делили, Ратобор Смугляку насчитал осьмушку от клада, — пояснила Арина.
— Я вот не пойму, с какого бока тут этот Смугляк, — сказал Владислав. — Вы хотите ему заплатить за то, что он Полину Степановну похитил? А не шёл бы он… лесом? К тому ж, старушку мы ведь спасли.
— Ратобор когда-то был у него учеником. И за то, что тот научил его клады искать, обещал отдавать Смугляку оброк — пять процентов от находок. Он задолжал ему за двести лет, пока Смугляк своим пятнадцати жёнам дворцы строил, — пояснила Арония.
— Прямо налоговая служба, имеющая ото всех свою долю, — хмыкнул майор. — Кстати, забыл сказать — налог с вашего дохода от клада государством взиматься не будет.
— Да, ить, и так их обдерут, — хмыкнул Калина, — как липку. Ни за один чих — пол клада. Куда уж больше?
— Так что, Ратобор? Куда ты свои собираешься потратить свои деньги? — испытующе глядя на него, спросила Арония.
— А ты? — хмуро сказал тот.
— Я уже подумала на это тему. Свою часть я отдам в какой-нибудь благотворительный детский фонд, — ответила та. — Чтобы детей лечили. Надо только правильно выбрать — который без жульничества.
— О-хо-хо, — протянул домовой. — Где ты видала, чтоб купчины, сбивающиеся в гильдии, по-честному своё дело ставили?
— Не все ж купчины, — отмахнулась Арония. — Есть и честные люди.
Домовой только засопел.
— Задала ты мне задачку, — протянул Ратобор. — Взять деньги и тут же их отдать. Так что ль? И потом — зачем мне эти бумажки?
— И я про то ж! — буркнул домовой. — Сор ето один.
— А не могли бы вы мне — ещё до передачи государству — мою четвёртую часть клада драгоценностями и золотом отдать? — прищурился он. — Я знаю, куда их пристроить и как взять за них максимальную цену. Уверен — ваши эксперты при оценке клада нас капитально надурят. И дадут гроши по сравнению с его истинной стоимостью.
— Хоть он и башибузук, а дело сказывает, — сердито сказал домовой. — Чо эт ты, Аронеюшка, удумала? Чтобы за золото дали тебе бумажки? Чо они ныне стоят? Подуй и улетят. Я б тоже золотом взял! Аль ты себе-то, чо ж, вовсе ничего не возьмёшь? — уныло протянул он. — Вона домик-то ваш перекрыть бы надо — крыша ветхая и чердак скоро протечёт. Да и забор подновить пора бы…
Калина прикрикнул на него:
— Никшни, домовёнок! Не чаешь — Аронеюшка добро желает творить? Не зуди! Проклят этот клад! Кто с его доходов домы строит, тот и вовсе без угла останется! А то и жизню потеряет!
— Ратобор-то, вон — живой, — возразил домовой.
— Дык у него и души давно нет! Чернота одна! — возразил Калина. — У него и помирать-то нечему!
Ратобор, прислушиваясь к этой перепалке, тем временем о чём-то размышлял. И вдруг решительно заявил:
— Вот что! Слушайте моё решение!
Глава 12
Фокус с кладом
Происшедшее затем надолго врезалось в память Аронии — до каждой мелочи.
На следующий день после того, как было получено согласие Ратобора — передать клад государству — всё происходило по разработанному ими плану.
Утром Полина Степановна, проснувшись, рассказала внучке свой удивительный сон — будто она обнаружила клад с несметными сокровищами в их огороде, под вишней.
— А сундук совсем такой, как я видела во сне раньше, — восхищённо рассказывала Полина Степановна. — Мне кажется это вещий сон. А что если там и вправду есть клад?
Стоит ли сомневаться, что содержание этого сказочного сна старушке внушил Ратобор, обладающий способности к гипнозу.
И Полина Степановна была очень удивлена тем, что Арония восприняла её рассказ не только всерьёз, но даже с энтузиазмом.
— Надо немедленно раскопать это место! — заявила она. — Вы правы, бабуля — вдруг этот сон вещий!
И, не медля ни минуты, она позвонила и пригласила Ратобора и Владислава — на поиски клада в их огороде. Те на удивление быстро согласились.
Кстати, когда Владислав в очередной раз брал на работе отгул, то услышал от Мережкова угрозу уволить его в самом младшем чине. Учитывая бесконечные переработки Чунильского и выезды в выходные дни на места преступлений, это было, по меньшей мере, несправедливо. У него этих выходных накопилось уже столько, что можно было сплавать, наверное, в кругосветное путешествие.
И вот на участке, где стоял дом Полины Степановны, закипела работа по извлечению клада из-под вишни. При этом — кроме Полины Степановны, Аронии, Владислава и Ратобора — здесь присутствовали, незримо, разумеется — Калина и Михалап. А как без них? Ведь именно Калина указал точное место под развесистой вишней у забора, где он спрятал этот клад. А Михалап наблюдал за порядком. Как-никак — роют-то на подведомственной ему территории, рядом с его домовладением. Да и — что там кривить душой — просто хотелось ещё раз полюбоваться «на богатющее золото и самоцветные яхонты». Когда ещё такое доведётся на его немалом веку?
