Но доехали. Я выбрался на землю, чувствуя, как башка болит от выхлопных газов дизеля, и от тряски. Протер лицо ладонью, осмотрелся.
Действительно, село. Небольшое совсем, две очень короткие улочки. Потом повернулся, грянул дальше. Там – Феодосия. Там то, что нам очень нужно. Точнее «Воронам». Но мне, чтобы внедриться, нужно им помочь.
За мной выбрались и Богдан с Тихоном и Славяном. Подростку так вообще было совсем нехорошо, его потряхивало. Странно, а я думал, что молодой организм должен быть поустойчивее к тряске.
Навстречу нам уже вышли люди. Сперва настороженно встретили, все с автоматами, но потом увидели, как следом за нами из автобуса выбрался Труба, и оружие опустили. Командир тут же двинулся к ним, поздоровался с ничем не примечательного вида мужиком и спросил:
– Все подготовили?
– Да, размещаться можно. Все дома чистые, постели есть, так что будет где переночевать. Вы еды привезли?
– Взяли с собой, да. Сейчас разгрузим и можно будет приготовить обед.
Если честно, то есть хотелось жутко. Потому что отправились мы в дорогу еще до завтрака, а перекусывать в пути мне было совершенно нечем. Так что чего‑нибудь вкусного я бы сейчас сожрал. А уж от порции шашлыка, как готовил тот армянин, не отказался бы ни в коем случае.
Но что‑то подсказывало мне, что обойдется без него. Но и тарелка каши – это тарелка каши. Брюхо набить в самый раз будем.
Я осмотрелся. Что‑то мне не понравилось в небе, серое оно какое‑то, хотя, казалось бы, должно быть синим – еще ведь не такая поздняя осень. И воздух тяжелый, спертый, даже никакого облегчения после тесного и душного салона «ПАЗика» не принес.
– Размещайтесь парни, – сказал Труба. – На обед позовем. А завтра с утра в рейд. Нужно разведать все, пока зомби вялые.
Я хмыкнул. Ну какие‑то базовые установки по поводу мародерства замертвяченных городов они знают. Действительно, действовать нужно поутру, пока твари приходят в себя после ночного буйства.
Все постепенно стали расходиться, только мои знакомые остались рядом. Посмотрели на меня.
– Никуда мы завтра не пойдем, – сказал я.
– Это почему? – тут же заинтересовался Богдан.
– На небо посмотри, – ответил я. – Тупому ежу понятно, что шторм начнется с часу на час. Разместиться, кстати, надо скорее по этому поводу. Пошли, дом поищем подходящий, вместе заселимся.
Действовал я расчетливо. Мне нужна своя небольшая команда внутри этой толпы народа, что приехала искать военные части. Нет, завербовать их работать против «Воронов» я не собирался, совсем наоборот. Сейчас мне нужен кто‑то, кто сможет уверенно выполнять боевые задачи на благо этим самым бандитам. А вариантов особых не было.
Раз уж познакомились, то нужно пользоваться моментом. Вот я потихоньку и начал командовать, а Тихон, который до этого был старшим, не протестовал. Может быть, дело было в том, что я опустил прапорщика на новые «калаши». А возможно в чем‑нибудь другом.
Я двинулся в сторону одного из дальних домов. Что‑то подсказывало мне, что возможно придется покинуть деревню ночью, тайно, проверить что‑нибудь, да и вообще. А дома в центре села для этого не подходили совершенно.
Единственное, что охранять придется. Потому что это село – это нормальный такой вариант для нападения. Если бы мы с отрядом сейчас тут действовали, то однозначно атаковали бы. Три десятка живой силы противника уничтожить, да еще и не с самым большим риском… Для этого стоит заморочиться.
Но увы, нет у меня отряда, и мне наоборот нужно думать об обороне.
Дом оказался одноэтажным, но приземистым таким, как гриб. И вместительным должен быть. Крыша двускатная, крыта синим профлистом, забор из обычного штакетника, так, изгородь, по пояс человеку. Внутри – клумбы, давно уже засохшие. Лето тут жаркое и сухое, никто не поливал, вот и сдохли. И похоже шторма с дождями им не особо помогли.
А может и помогли, и просто их жизненный цикл закончился. Осень же.
Я выдернул проволочку, которая блокировала калитку, и вошел во двор. Двинулся к открытой двери, потянул на себя створку – нормально, есть обычная щеколда, явно кустарно к створке приваренная, значит, можно будет запереться и переждать в случае чего.
Чего именно ждать, я не знаю, но мало ли, что может произойти. В случае штурма укрытие из этого домика так себе, и так понятно. А вот от зомби, наверное, может защитить. Хотя в окна все равно полезут, и будет сложно.
Решеток нет. Нужно определиться, насколько надолго мы тут. В крайнем случае изобразить что‑нибудь вроде щитов из досок. Посадить их на болты с обеих сторон, вытащив оконные рамы, и тогда их только трактором вытаскивать.
Ладно, это мы потом посмотрим. Может быть и займемся, пусть остальные наверняка смеяться и будут. Но уговорить моих новых соратников, возможно, получится. В зависимости от того, какие опасности обнаружатся в этих местах.
За дверью оказались небольшие сенца, дальше – еще одна, тоже открытая, но явно когда‑то стоявшая в квартире. Судя по небольшим коцкам, ее демонтировали, а потом перенесли сюда, да наново поставили, укрепив при этом монтажной пеной. Ну и наличники косо стоят.
Вошел. Тут тоже замок был с поворотной ручкой, причем такой, что ее снаружи не откроешь. Нормально.
Дальше коридор, из которого расходились двери по комнатам. Я заглянул в ближайшую, и увидел там кровать. Потом – кухня, еще одна комната, а дальше – зал и третья. В общем‑то строились все эти дома одинаково, не по одному проекту, а просто по оптимальному расположению, так сказать.
Окна есть. И большие, надо сказать. Это плохо, потому что можно и заглянуть, посмотреть, что внутри, и даже очередь пустить. Или зомби вломиться без вопросов. Один вряд ли сможет пластиковый стеклопакет разбить, но морф его даже не заметит. Как они через окна прыгали, даже не замечая их, в той больнице.
В зале телевизор, сейчас бесполезный, все равно ничего не покажет. И сигнала нет со спутника, хотя тарелка тут имеется, и ЭМИ наверняка все нежные электронные потроха прибора сжег.
– Я здесь ночую, – показал я на большой диван в зале. – Остальные – разбирайте комнаты.
Стащил с себя автомат и поставил на пол, прислонив к изголовью кровати. Туда же рюкзак. Нужно было помимо этого пистолетом обзавестись, на коротких дистанциях против зомби он бывает эффективнее.
Кстати, нужно и холодное оружие добыть. У остальных оно было, пусть им и не выдавали. А вот у меня нет. Но что‑то придумать можно.
Но сперва я пошел на кухню, на которой было видно следы обыска. В шкафчиках только кастрюли и другая посуда, а вот все съестное вымели, хотя видно, что оно тут было – в одном гречка просыпанная, такое бывает, когда упаковку плохо закрыли.
В голове вспышка. Вспомнился такой же шкафчик. И крупы там были пересыпаны в герметичные пластиковые контейнеры. Специально, для того, чтобы не рассыпать в случае чего, и чтобы никакие жучки не завелись.
Да, точно. Мать так хранила крупы и макароны. А еще на войне мы держали их в обычных пластиковых бутылках. Они же тоже герметичные, и так им вода не страшна, и никакая дрянь внутрь не заберется.
Не знаю зачем, но я повернул ручку газовой плиты, и услышал шипение. Значит, газ тут есть, в баллоне. Ну, если что‑нибудь добудем, то можно будет приготовить на месте, пожрать, так сказать.
Вышел обратно в коридор, и увидел валяющийся на полу ковер. По какому‑то наитию отодвинул его ногой в сторону. Ага, люк. А куда он может вести. Да в подпол естественно. А его, похоже, не обыскивали, не заметили.
Ну да, кольца, на которое наткнуться можно было бы, нет. Вот и не заглянули под ковер. Да и мы, если честно, как‑то особо подвалы в домах не искали, хотя они тут наверняка везде есть. Насколько мне помнится, с электричеством в Крыму было херовато, его частенько отрубали. Особенно с тех пор, как война началась. А продукты хранить надо, запасы разные.
Глянуть что ли, что там может быть.
Я подцепил крышку люка, потянул на себя. Оттуда пахнуло холодом, а вниз вела лестница. Ну, делать нечего, спускаемся, смотрим.
