"Фантастика 2025-179". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Крам Дмитрий

После сотен тренировочных заездов, двух соревновательных и трёх квалификаций начало приходить чувство, что вкатываюсь в Формулу. Нервная система перенастроилась, глазомер приноровился. Появилось ощущение, хорошо известное раллистам, летящего впереди глаза, когда угадываешь обстановку за миг до того, как она открылась из-за поворота.

Двигатель теперь у меня гораздо более форсированный, чем на гонках серийных машин, нежнее и чувствительнее к перегрузкам, и он успел подключиться к нервным волокнам. Близость к красной черте или ещё можно наддать — чувствую, не глядя на приборную доску.

Квалификация заменила мне раллийный предварительный заезд, где писалась легенда допа. Что ни говори, кольцевая трасса сулит меньше разнообразия и неожиданностей, чем просёлка. К четвёртому кругу квалификации гнал уже по-взрослому, чётко запомнив, где и как лучше входить в поворот по оптимальной траектории. Если, конечно, не помешают соперники. Отмечал для себя куски, удобные для обгона — там можно отыграть одно место на дистанции или наоборот придётся вилять задницей, не давая другим опередить.

Когда пелетон первого этапа Кубка Дружбы тронулся, быстро набирая скорость, не было ни волнения, ни растерянности. Разум, чувства, да, собственно, и весь мир сузились до гонки — трасса впереди, догоняющие в зеркалах.

Свежий хондовский мотор тянул как родной, словно упрашивал: не меняй меня на «тойоту». Коробка передач тоже новая, для праздничного старта. Что стало причиной разрушения прежней, никто не узнает, шестерни перемололо в труху. В квалификации почти не капризничала электрика, а подвеска скажет веское неприятное слово, только если мучить прыжками через бордюр или задевать газон.

Я старался идти ровно, не форсировал обороты ради рискованных обгонов, но где мог — не упускал случая, обгонял чаще, чем меня. В бокс на переобувку заехал, обогнав один бело-красный «союз» и показывая шестое место. Мне успели сообщить, что Напа и Сарап впереди, но всего на 30–35 секунд, Рубец остановилась вслед за мной, и с её машиной возились чуть дольше. Наверно, какие-то проблемы, оттого и пропустила вперёд.

Через круг нагнала и приготовилась атаковать, прилипнув ко мне в слипстриме, сначала в затылок, потом её правое колесо стало прямо за моим задним левым.

Матюгаться не было времени, а стоило, чертовка лишила меня тормозов! Одно касание педали тормоза, и её слик вкатится в моё заднее колесо, причём обращённая назад часть колеса стремительно возносится вверх, и туда же забросит ленкину машину. Попробуй нестись со скоростью 200–250 километров в час без тормозов! Утешение «тормоза придумали трусы» не катит.

Крутейший поворот… Чувствуется, что трассу проектировал человек, не чуждый кольцевым гонкам. Петли и уклоны проложены так, что автор проекта, рассчитывая углы, мысленно гнал по дистанции за рулём, просчитывая скорость и заносы, это я понял ещё на тренировках.

Машина в красно-белых цветах по-прежнему маячила в зеркале. Если форсировать, смогу оторваться. Как минимум, не позволить обойти. Но сказал себе: Лена, это твоя трасса, пропущу, не жалко. Только пройдём поворот.

Она отпустила меня на какой-то метр, опасаясь вмазаться, а при выходе снова прилипла и, видимо, из-за моей машины не видела случившееся впереди. МТ77 боднулась боком со старой «эстонией», потеряла переднее колесо и, высекая искры об асфальт, начала поворачиваться боком — ровно поперёк моей траектории… Столкновение неизбежно, и нога рефлекторно вдавила тормоз.

Дальше — как в замедленной съёмке? Ничего подобного. Одна секунда, зато кошмарная кошмарная. Удар, и машина Леночки перелетает через мою, чуть левее, приземляясь прямо на кузов немца. Мне тормозного пути не хватает, и я задеваю морду МТ, успев пригасить скорость…

Произошло это всё после поворота перед прямой под самыми трибунами, происшедшее сняла камера. Пока лежал в больнице, Валя принесла видик, попросила санитара подключить к телевизору в палате и показала мне запись. Разумеется, в эфир советского ЦТ картинка не пошла, зато братские народные демократы, говорят, крутили много раз и без купюр.

Мой «союз» не загорелся и, кстати, даже не погиб, отскочив рикошетом к отбойнику, только перед покоцал. Да ещё Лена переломала ему рычаги заднего колеса. На видео было чётко видно, как я сорвал и выбросил руль, отстегнулся и кинулся к её «союзу», окрасившемуся пламенем. Успел первым.

— Чем ты думал, паразит⁈ — не сдержалась Валентина на этом моменте. — Сгорел бы заживо ко всем чертям, оставив меня одну с тремя детьми?

— Пылает бензин только в трубопроводах. Баки у нас отличные, защищённые. Не рванут.

— Да? А допотопный ГДРовский самокат под вами⁈

Если честно, о нём не думал. Как и о гонщике, которому Леночка не оставила шансов, обрушившись на кокпит всей массой своей машины и раздавив его в лепёшку, никакая дуга безопасности не в силах выдержать сотни килограмм, рухнувшие сверху с двух или трёх метров. Сама тоже то ли потеряла сознание, то ли что… Когда выдернул руль и начал отстёгивать ремни, у неё уже вовсю полыхало. Вытащил, не особо заботясь — не сломал ли ей пару костей сгоряча, и потащил как куль с картошкой навстречу пожарным. Кто-то, наверно, претендует на снимок года: нас вот-вот накроет струя пены, аккурат на фоне взорвавшегося МТ77. Если бы ещё нёс гонщицу как леди на вытянутых руках, а не вульгарно через плечо ногами вперёд, вообще получилось бы эпично, по-голливудски.

Произошло всё быстро, испугаться толком не успел, действовал на автомате, на рефлексах, да адреналин кипел в крови, даже боли вначале почти не чувствовал. Зато потом ощутил — мама не горюй.

У меня обгорели кисти обеих рук, потому что был вынужден скинуть перчатки, иначе ремни у паршивки не желали отстёгиваться, а там от души полыхало. Шлем тоже долой, стекло моментом покрылось копотью, нихрена не видно, сжёг брови, ресницы, волосню, припалил кожу. В больницу загремел, потому что решили — наглотался продуктов горения, иначе сидел бы дома и баюкал пострадавшие пальчики.

Ленке досталось больше. В теории, маска-подшлемник вроде должна быть из негорючего материала, но что-то пошло не так. Наверно, ей припалило кожу через ткань. Гонщицу, как и меня, отвезли в Склифософского, и на второй день, проводив Валентину, а также раздав половину принесённых фруктов медсёстрам и нянькам (в одного столько не влезет), пошлёпал на другой этаж, где женские палаты.

Страдалицу опознал только по посетителям — около койки сидели оба горячих эстонских гонщика, сделавших первое и второе место в заезде, дебют «союзов» на малой международной арене СЭВ прошёл успешно. Там же отирался леночкин воздыхатель из её НИИ.

— О, Серг-гей! Мы пот-том к тебе собиралис, — соврал Рауль.

— Считай, что навестили. Мои цветы, конфеты и шампанское оставьте Елене, ей важнее.

Гы-гы. Можно подумать, притащили мне «миллион алых роз». Напа хотел пожать руку, но, увидев бинты, только продемонстрировал рукопожатие, поблагодарив за «союзы», от Рауля я ничего подобного не ждал и, естественно, не дождался, эстонец считал рождение болида исключительно собственной заслугой. Потом троица удалилась, я присел на край кровати.

Лицо гонщицы было полностью замотано бинтами, осталась щель для рта и дырка для носа. Губы и зубы вроде видны, а нос…

— Привет, спасённая. Говорить можешь нормально?

— Да… спаситель.

— И не благодари. Скажи лучше, что пророчат врачи.

— Ничего хорошего. Сломаны обе ноги, они-то срастутся без проблем. Но у меня нет лица! Сгорели веки. Я теперь — уродина! Уже слышала издевательство, оправдываю свою фамилию — Рубец. Вся рожа — сплошной рубец.

— Прости, но это одна из причин, почему я против женщин в автоспорте. На Вале женился, когда она уже была к. м. с., и предпринял всевозможные усилия, чтоб оставалась дома с детьми. Мужиков шрамы украшают. Ники Лауда, как я читал, обгорел ещё хуже нас с тобой, через месяц вернулся к гонкам чемпионата мира и снова начал побеждать. Более того, таскал кепку с логотипом какой-то компании, скрывая часть шрамов, так эта компания платила ему миллион долларов в год за рекламу. У нас не выйдет. Помнишь машины белорусского колхоза «Большевик» в Риге? В лучшем случае заколют в нашу честь кабана.