Камень. Книга 3 (СИ) - Минин Станислав

— Вика?.. — Петров с надеждой посмотрел на девушку.

— Лёшка дело говорит. — кивнула она.

— Я согласен. — Сашка смотрел уже на меня. — Лёшка, как скажешь, так и будет.

Тут решил вмешаться Прохор:

— Александр, не подведи нас, я тебя очень прошу! Делайте с этой Гримальди, что хотите, взявшись за руки гуляйте под луной или в дёсны бейтесь в подворотне! Но в Обществе чтоб было всё культурно и без перегибов! А про койку я вообще молчу! Даже если она тебя сама туда потащит. У тебя для этих дел Ксюшка-танцовщица есть, услугами которой не смей пренебрегать. Ты меня услышал?

— Да, Прохор. — уже уверенно кивнул Петров. — Обещаю.

— Всё, вечер объявляю закрытым. — махнул рукой мой воспитатель. — Пора спать. Поднимайтесь к себе, — он посмотрел на Сашку с Викой, — а мне тут с Лёшкой парой фраз надо перекинуться.

Дождавшись, когда Петров с Вяземской выйдут из гостиной, Прохор продолжил:

— Слушаю внимательно про твои очередные приключения.

Рассказал, не упоминая разговора с дедом по дороге сюда. Мой воспитатель в конце схватился за голову:

— Совет Рода! — он глухо застонал. — Да ещё и с Императором подрался! За что мне это на мою седую голову? Ни на секунду тебя оставить нельзя!

— Не сгущай краски, Прохор. — вздохнул я. — Дед, вроде, не обиделся. Батя тоже. А Совет Рода? И чего они мне там сделают? Пальчиком погрозят? Так переживу.

— Вот и именно, Лёшка! — вскочил он. — Пальчиком погрозят! А ты опять, по своему обыкновению, этот пальчик попытаешься сломать! И заживёшь дальше своей обычной жизнью. Всё, умываю руки и ухожу в отпуск! Знать больше ничего не хочу! Разгребайся сам! Ты же у нас докуя взрослый! — он быстрым шагом направился на выход из гостиной.

— Прохор, ты чего? — буквально охренел я.

Он остановился и повернулся ко мне.

— Не чегокай! По всем вопросам в ближайшую неделю обращайся к своему отцу, пусть он уже тоже привыкает подтирать твои засранки. — Прохор вышел из гостиной.

Ну, ладно… Не больно-то и хотелось… А вообще, пусть Прохор от меня отдохнет, успокоится, а то последние пару месяцев он со мной и правда много натерпелся.

Когда я после душа зашел в спальню и улёгся на кровать, Вяземская впилась в мою грудь своими коготками:

— Романов, быстро говори, какая это ещё принцесса запала на нашего Рембрандта? Вернее, какая из двух? Ужас, как интересно!

— Вика, ты действительно хочешь это знать? — спросил я её серьёзно.

От тона моего голоса её коготки перестали впиваться так сильно.

— Ещё больше хочу. — заворчала она. — Вернее, совсем не хочу.

— И это правильный ответ, Викуся. — я обнял девушку и зашептал ей на ушко. — А то смотри, могу рассказать… Но потом мне придётся тебя убить, предварительно грязно над тобой надругавшись.

— Ой, боюсь-боюсь! — зашептала она в ответ. — Убивать не надо, я не до такой степени любопытна… А что ты там говорил про надругательства?

— Грязные надругательства, Викуся. Грррязззные! — зарычал я.

— Ещё заманчивее, Романов. — хихикнула девушка. — Можешь уже приступать.

— Ты уверена?

— Меньше разговоров, Романов, больше дела!

— А как же прелюдия, Викуся?

— К чёрту прелюдию! Приступай уже к надругательствам, Романов! Не томи!..

Воскресным утром меня разбудила уже полностью одетая Вика.

— Всё, я побежала, к ужину буду. — она поцеловала меня и вышла из спальни.

А я вставать не спешил — тело болело в тех местах, куда попали удары царственного деда. Сделав над собой усилие, кряхтя поднялся, нашёл в гардеробе спортивный костюм и, кое-как натянув его, отправился на задний двор особняка, на ту полянку посреди парка, которую мы заприметили с Прохором в четверг. Полчаса потратил на разминку с растяжкой, после чего на темпе устроил «бой с тенью», максимально разгоняя кровь. В конце концов, боль от синяков поутихла и перестала напоминать о себе так сильно, да и настроение поднялось вместе с тонусом.

Во время моего завтрака Прохор в столовой не появился, не было его и в гостевых апартаментах, которые занимал мой воспитатель.

— Белобородов рано утром быстро перекусил и куда-то уехал на своей «Ниве». — сообщил мне ротмистр Михеев. — Когда будет, не сказал. Какие у вас планы на сегодня, Алексей Александрович?

— После обеда надо будет съездить в Жуковку, и всё.

— Понял. Предупрежу своих.

Я кивнул, и пошел коротать в бильярдную время да обеда, чувствуя некую горечь от того, что Прохор на меня, видимо, обиделся по-настоящему.

Выполнив разминку ударами через весь стол, побил «своих по скатке», оставшись довольным качеством сукна и самим столом, доставшимся мне в наследство от Гагариных. Вскоре ко мне присоединился Сашка Петров.

— Лёшка, я тут ещё раз всё хорошенько обдумал… — начал мой друг, промахнувшись в очередной раз на несложном шаре, но нисколько при этом не расстроившись. — Вика права, мне надо зарабатывать себе имя. В жизни всяко пригодится. Да и с Кристиной я себе много чего нафантазировал лишнего. Тут уже Прохор прав…

— Речь не мальчика, но мужа! — я с треском загнал «чужого» в угол. — Растёшь над собой. И твои начинания я поддержу уже сегодня, возьму с собой в Жуковку, в поместье Романовых. Но деда об этом всё же в известность поставить надо… — я достал из кармана телефон.

— Лёшка, да как можно?.. — побледнел Петров. — Это уже слишком! Я не поеду!

— А я думал ты серьёзно говорил… — разочарованно протянул я и стал убирать телефон обратно. — А ты…

— Я серьёзно говорил! — продолжал «мяться» Александр. — Но вот так, сразу? Без официального приглашения?

— Я тебя приглашаю. Тебе этого должно быть достаточно. Так едешь или продолжишь и дальше строить из себя бедного родственника?

— Еду. — решился Петров. — Слава богу, костюм есть. Лёшка, это тебя точно никак не напряжёт?

— Точно нет. — улыбнулся я. — За меня не переживай и не волнуйся, всё будет хорошо. И вообще, талантам надо помогать, бездарности пробьются сами. Слыхал такое выражение?

— Слыхал. — вздохнул он.

— Вот и привыкай к самому высшему обществу, выше уже, Сашка, не бывает. А они будут привыкать к тебе, дружище. Мы тебя ещё в Малый Свет введём, надо будет у Николая с Александром потом поинтересоваться, как лучше это провернуть… — задумался я.

— Лёшка, а у меня вообще время на учёбу и написание портретов останется с этой светской жизнью? — расстроено спросил он.

— У меня же как-то остаётся? — успокоил я его. — Привыкнешь, втянешься, вдруг тебе понравится вращаться?

— Будем надеется, что нет… — опять вздохнул Сашка.

А я в это время уже набирал деда. Разговор не продлился долго, и получив согласие, я положил трубку и снова взял кий.

— Нас ждут. — на эти мои слова Сашка отреагировал с видом человека, покорно смирившегося со своей судьбой.

— Мишаня, а этот Лёшкин друг, Петров который, действительно хороший художник? — спросил Император у князя Пожарского, который проверял готовность мяса на мангале.

— Великолепный, Коля! Просто великолепный! — заверил тот. — Мой портрет ещё не закончен, осталось совсем немного, но то, что я видел, мне очень понравилось. Да и сынки мои впечатлились. Буду с Александром разговаривать, чтоб он и их изобразил. А что?

— Да Лёшка собрался сегодня сюда вместе с этим Петровым приехать, я возражать не стал. — Император отложил в сторону нож, которым нарезал овощи. — Как думаешь, Миша, а мой портрет Петров сможет достойно написать?

— Вона ты что задумал, Коля… — ухмыльнулся князь Пожарский. — Сильный ход! А так, да, уверен, что сможет. — кивнул он и состроил печальное лицо. — Только вот после твоего портрета, твоё Императорское Величество, мой Род портретиста Петрова уже вряд ли сможет себе позволить.

— Вот только не прибедняйся, твоё Сиятельство! — отмахнулся с улыбкой Император. — Сочтёмся. Как тебе идея?

— Лёшка точно всё поймёт, можешь не сомневаться. — хмыкнул князь. — Уж слишком прямолинейно. Но Сашку Петрова он любит, так что перетерпит.