Отшельник (СИ) - Гернар Ник

И вдруг раздался оглушительный грохот и хруст кирпича.

Мы все, как один, пригнулись, опасливо озираясь вокруг. С задней стороны бокса посыпалась битая крошка. Прогремел еще один выстрел, и еще — и здоровенный кусок стены проломился внутрь, разлетаясь в стороны мелкими осколками и поднимая облако ржавой пыли.

Это по нам долбанули бронебоем.

Женька закашлялась, закрыв лицо рукой.

Из дыры на нас выпрыгнули здоровая баба в камуфляже и такой же здоровый дядька с имплантированными руками и титановыми пластинами на груди. На поясе — штук пять гранат в специальных держателях. За плечами — здоровенный красный баллон, в руках — брандспойт, сваренный непонятно из чего, но явно на коленке.

— А-ааа-ааа! — проорал он на кураже, поворачивая свою трубу на нас.

Женька, не прекращая кашлять в локоть, резко вскинула засиявшую оранжевым светом свободную руку, оставляя в воздухе световой след.

Раздался жуткий хруст, будто кто-то разламывал целиковую курицу-гриль, металлический скрежет и лязг. Титановые пластины отлетели в стороны, имплантированные руки дядьки вывернулись в плечах, раздирая связки и мышцы, как намагниченные, пока их не вывернуло окончательно.

Мужик опять заорал свое «а-ааа!», но теперь уже совсем с другой интонацией. Кровища хлынула из ран, обдавая нас фонтаном.

«Зря стирались», — пронеслось в моей голове.

Женщина в камуфляже, на секунду позабыв про нас, в ужасе отшатнулась от своего напарника.

Я развернул автомат и прицельно выпустил короткую очередь ей в голову.

У Егора от изумления непроизвольно открылся рот.

— Чего?.. — проговорил он, переводя взгляд с рухнувшего на колени фонтанирующего дядьки на Женьку.

— Подбирай челюсть с пола, мы уходим! — крикнул я, напрягая все свои мышцы для максимальной скорости.

В этот момент из пролома в наш бокс завалились патрульные.

Я увидел, как они поднимают дула своих автоматов — и бросился к ним. Кирпичная крошка скрипнула у меня под подошвой, воздух засвистел в ушах — и я с размаху ударил своим автоматом по медленно поднимающемуся оружию ближайшего патрульного и, схватив за плечо, швырнул на напарника — как раз в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок. Десяток пуль одна за другой прошили патрульного. Одной рукой я почти воткнул в ошалевшего стрелка автомат, прострелил ему грудь и отшвырнул от себя.

Запустив пятерню в карман, выхватил новый магазин и по-быстрому перезарядил оружие.

— Отступайте к гаражу, пока еще раз не бомбануло, я сзади прикрою! — скомандовал я, скинув на руки Женьке несколько сменных магазинов.

Выглядела она отвратительно. Под глазами пролегли сине-зеленые синяки, лицо стало серым.

— Эй, ты вообще живая?..

— Нормально все, не парься, — отозвалась девушка.

Со стороны ворот прогремело несколько выстрелов. Их поддержал слаженный автоматный стрекот. Пули ускоряющимся дождем застучали по жестяной крыше и кирпичу, и мы все пригнулись, пережидая атаку.

— Вот с-суки, елду им в жопу! — ругнулся Егор, и, проскользив спиной вдоль стены к воротам, высунул ствол и наугад полоснул очередью палаточный лабиринт, из которого сейчас монотонно работали сразу несколько стрелков.

— Достали! — просипел я. Кинул на шею автомат, стащил со спины покойного пиромана тяжеленный огнемет и взвалил баллон себе на плечо.

А потом забрал с пояса пару гранат.

Выдернув чеку, я высунулся из ворот и швырнул первую — просто вперед, и как можно дальше. Не разглядывая, что творится снаружи, под звуки взрыва я вырвал чеку у второй и швырнул ее чуть левее.

И прежде, чем кто-нибудь успел опомниться, схватил брандспойт огнемета.

— А-ааа! — проорал я почти как предыдущий хозяин шайтан-трубы. Огнемет ухнул, как ручной дракон. Пламя плеснуло по траве. Край палаточного городка вспыхнул факелом, огонь побежал по натянутым тентам. Черные клубы дыма поднялись над огнем.

Выстрелы стихли, послышались вопли и ругань.

Из пылающих палаточных укрытий, матерясь и полыхая подожженными куртками и штанами, в разные стороны прочь побежали бойцы, забывая напрочь о недавнем массовом героизме.

Напрасно сиплый голос Командора пытался перекричать гудение пламени:

— Не отступать! Назад! Патрульные!..

Но патрульным, очевидно, было насрать на его проблемы.

Как я и надеялся.

В конце концов, они нанимались по большей части для того, чтобы заработать, а не помереть от руки конченного психа, только что практически голыми руками замочившего бешеного кибер-юрку.

А пока я устраивал файер-шоу, Женька с Егором, отстреливаясь от резко притихших бойцов со стороны рынка, на полусогнутых прошмыгнули вдоль боксов к эстакаде, на которой сейчас гордо возвышался древний четырехдверный мини-грузовик с метровым открытым кузовом и мятой башкой.

Но зато — бронированный.

Отшвырнув трубу, я скинул баллон со спины и бросился к эстакаде.

Женька тем временем заняла позицию слева от нее, и, широко расставив тощие ноги и вздрагивая всем телом на отдаче, невозмутимо опустошала второй магазин.

А Егор, проскользнув в кабину грузовика, пытался завести мотор, выговаривая матерные заклинания воскрешения из мертвых.

Я метнулся в мастерскую Короткого — иными словами, в здоровенный гараж прямо позади эстакады. Отыскал на стене щиток с рубильником и прикладом раздолбал его в кашу. В глубине связанных пачками проводов что-то полыхнуло и завоняло, едкий дымок потянулся от почерневших предохранителей.

Теперь Короткому придется здорово попотеть, чтобы пустить электричество по колючке.

Выскочив из мастерской, я уже хотел было крикнуть, чтобы Егор прекратил изображать из себя некроманта, как вдруг грузовик взвизгнул и взревел, а из выхлопной трубы вырвался черный солярочный дым.

Из кабины раздался демонический хохот Егора.

— Работает!!! И бак почти полный!

— Полезай вперед! — крикнул я Женьке, и она быстрой тенью метнулась к машине.

— Хир-рург, ублюдок!!! — сквозь гудение пожара откуда-то из укрытия донесся рев Командора.

— Прости, мужик, ничего личного! — крикнул ему в ответ Егор и хлопнул дверью.

Дверца ударилась о выщербленные резинки — и со скрипом снова открылась.

— Да твою ж мать! — ругнулся Егор, сунул руку в открытое окно, хорошенько подналег на дверь и со всей силы хлопнул.

Дверца жестко ударилась в предназначенное для нее место, с жалобным скрежетом снова открылась — и отвалилась вовсе, с грохотом бахнувшись о землю.

Спасибо, блин, что предупредили. Стараясь на всякий случай держаться не за бортики, а за платформу я забрался в кузов.

Егор кашлянул.

— Ну и похер, мы люди открытые, — пробормотал он, взглянув на прощанье в сторону отлетевшей дверцы. Вжал газ на максимум, загудел двигателем и с юзом стартанул назад, на скорости скатываясь с эстакады жопой — я едва успел схватиться руками за борт, чтобы не вылететь из кузова к чертовой матери.

К счастью, он все-таки оказался не таким уж хлипким по сравнению с дверью.

Грузовик воинственно затарахтел, будто тоже отстреливался с нами за компанию.

— Мой Бизон!!! — заорал какой-то старик, бесстрашно выбежав на дорогу с одной допотопной винтовкой на плече. — Убей — не отдам!

— Не доводи до греха, старый! — крикнул ему Егор. — Мы приглядим за ним, как за родным!

— Бесспорно, — невозмутимо согласилась с ним Женька — и с размаху бахнула прикладом в боковое окно. Стекло с первого раза не разбилось, а лишь побелело от множества трещин, крошечных и больших.

Старик от ужаса схватился за голову.

— Дура, там же стеклоподъемник рабочий!

— Уже неважно, — пробормотал я.

Женька, видимо, подумала точно так же и вторым ударом разнесла дешевое стекло вдребезги.

— Закрыть ворота! — осипшим от ярости голосом проорал нам вслед Командор, прерывая странный диалог. — Живыми не выпускать!!!

Егор втопил по газам, и грузовик взревел, как истинный буйвол во время гона, перекосился на развороте и рванул по дороге, сметая по пути покривевшую от пожара металлическую раму палатки.