Отшельник (СИ) - Гернар Ник

А по нам открыли огонь. Пули залязгали по кабине, оставляя вмятины.

— Й-е-хоууу!!! — заорал мой приятель, выжимая газ, отчего машину затрясло, как ракету при перегрузках. — Придется змейкой проехаться!

— Сбавь обороты, а то еще колеса к чертям потеряем! — крикнул я, уперся ногами в борта и открыл ответный огонь. Бойцы Командора припали к земле, повжимались в стены.

Между тем пожар охватил уже весь палаточный городок, и часть постояльцев, яростно матерясь, пыталась сделать с ним хоть что-то. Огонь начал расползаться в стороны по траве, жадно цепляться за кору деревьев и подниматься вверх. Послав в задницу чужую войну, они срывали пломбы с огнетушителей и заливали белой пеной огонь.

Рыночные успели сгрести все свои сокровища. Теперь-то я понял, в чем сакральный смысл раскладывать ассортимент на одеялах — схватил за углы, и у тебя все собрано.

Но главное — они не стреляли, а отхлынули за строения и опасливо посматривали на нас из-за угла.

Виляя кузовом, мы пронеслись по лагерю, распугивая всех местных чертей.

Бронебой в итоге все-таки громыхнул нам вслед, но промазал метров на пятнадцать и попал в жральню, проломив незадокументированное вентиляционное отверстие.

А мы проскочили в ворота, которые никто так и не удосужился закрыть, и с жутким грохотом помчали по дороге.

За нами даже увязалась погоня в виде двух калечных тачек, но одна из них задымилась сама по себе и встала посреди дороги, а вторая еще долго вихлялась позади, время от времени пытаясь зацепить шальным выстрелом.

Я пытался прицелиться в нее как следует, но кузов так трясло, что меня то и дело подбрасывало, и вместо автомата мне приходилось хвататься за хлипкий борт и молиться, чтобы он не отломился, колеса не отскочили и бедный Бизон не издох. Потом, наконец, изловчился и как-то умудрился попасть. Куда — сам не знаю, но машина поменяла направление и покатила прямиком через кустарник в ближайшее дерево.

Еще добрые полчаса мы катили по дороге, не сбавляя скорости.

И только потом Егор остановил наш грузовик.

Из кузова я выбирался почти на четвереньках.

— До сих пор про меня говорили многое, что… не особо-то соответствовало действительности, — пробормотал я, вываливаясь, наконец, из кузова. — Но вот теперь я действительно наглухо отбитый Монгол.

Егор заржал. Радостно распахнул передо мной заднюю дверь, и я сунул ногу в машину, чтобы поудобней плюхнуться на потрескавшееся кожаное сидение…

И тут же, одернув ногу, схватился за оружие.

Потому что из щели между задним сиденьем и сиденьем водителя торчали две культи. А еще чуть дальше — свернутая набок голова Короткого с широко распахнутыми глазами.

— Не стреляй! — сдавленно выкрикнул он, пытаясь ухватиться за сиденье и как-то подняться. — Не стреляй, я…

Едва он увертикалился, как бедолагу вырвало — звучно, эпично. Прямо на резиновый коврик.

— Ты что здесь делаешь? — изумленно проговорил я, пока Егор озадаченно моргал.

Короткий вытер рот рукой в перчатке.

— Это… Бизона починяю, — виновато проговорил он.

Глава 17

Сафари по-московски

Объяснение Короткого оказалось проще простого — он как раз заканчивал обслуживание Бизона, когда началась перестрелка. Передняя дверь, которую в итоге выломал Егор, у него почему-то не открылась, и Короткий, кое-как открыв заднюю, забрался внутрь, заперся и на всякий случай спрятался между сидениями, потому что корпус Бизона был хоть и древний, но бронированный, а вот стекла стояли самые дешевые, без премудростей.

— Так ты бы хоть голос подал, что ли, когда мы уезжали! — возмущался Егор. — Или язык у тебя тоже куда-то завалился и там застрял?

Короткий усмехнулся уголком рта.

— Чтобы ты меня под обстрел выкинул? Нет уж, спасибо.

Егор ругнулся, обернулся на меня.

— Ну и что с ним теперь делать будем?

Я пожал плечами.

— В смысле что делать. Не в лесу же бросать. Довезем до ТЦ, а там пусть сам решает, как ему возвращаться.

— Возвращаться куда, к Командору? — хмыкнул Короткий. — Который сначала велел своим гусарам мне дурь подсунуть, а потом, когда я героически защитил лагерь от всех зеленых чертей, заставил пять лет работать в счет долга за нанесенный ущерб? Да в задницу такое возвращение.

— Ой, не гони! — поморщился Егор. — Командор ему дури подсунул, ага. Знаю я про твои подвиги, наслышан. Сам обдолбался, как не в себя, троих патрульных положил и электростанцию снес к херам собачьим. Елдец страдалец!

Я присвистнул, перевел изумленный взгляд на безногого.

— Ничего себе. Это как ты так умудрился, Короткий?..

— Тебе ли спрашивать? — с нервным смешком ответил тот. — Вы-то вон, вообще там войну миров устроили!

— Так у нас и конечностей побольше, — безжалостно выдала Женька, наконец-то вылезая из кабины.

— Так и я в ту пору еще не на руках ходил, — ответил Короткий, ничуть не смутившись ее прямолинейности. — Ноги я потерял уже потом, когда Командор меня бессрочным механиком в мастерскую поставил. Предыдущий-то повесился — говорят, с перепою, но я не уверен. А лагерю без механика никак — кто пойдет в убежище, где ни имплант, ни машину не починишь?

Я только озадаченно почесал заросшую щетиной щеку.

— Что же ты раньше тогда не сбежал?..

— А я и сбежал, — горько усмехнулся Короткий. — Только меня поймали. Тогда-то мне ноги и подрезали, чтобы больше неповадно было.

— Как подрезали?.. — сорвалось у меня с языка, хотя уже в следующую секунду после того, как вопрос был озвучен, я уже и сам понял, насколько наивно он прозвучал.

Егор ведь не зря говорил, что если нас поймают с угнанной тачкой, то приколотят к воротам. Правда, я до конца его словам не верил. Думал, что это фигура речи.

— Как-как. Циркуляркой, — сердито ответил Короткий с фальшивым безразличием, даже пренебрежением в голосе, будто речь шла о чем-то неважном. Но рот при этом так скривился, что я понял — этому парню до сих во сне по ночам отрезают ноги. — Чтобы бегать не так сподручно было. Да и вообще, в какой приличной мастерской нужен умелец, который без стремянки даже под капот заглянуть не может? Так что да, я страдалец, и мне нихрена за это не стыдно! — с горячностью добавил он. — А еще я нихрена не торчок! Что бы там в лагере про меня не говорили. С того раза никто и никогда меня ни под какой химозой не видел, просто Командору позарез нужен был механик, и…

— Эй, да успокойся ты, — сказал я, присаживаясь рядом на корточки, чтобы не смотреть на него сверху вниз. — На тебя никто не наезжает, если что. И что бы ты там в свое время не натворил, уж точно не нам судить об этом. Но что теперь делать-то будешь?

— Да в задницу все, — тихо проговорил Короткий. — Почку продам. А если надо будет, то еще и легкое. Куплю себе ноги и уеду. Куда-нибудь поближе к Забайкальской пустоши…

— Ну, чтобы туда добраться, боюсь, тебе придется не одну, а сразу две почки продать, — с серьезным лицом сказала Женька. — Если у тебя нестандартная комплектация, подразумевающая двойной набор внутренних органов, то дерзай.

— Ладно, хватит этого трансплантационного бреда, поехали уже в ТЦ, — вмешался я.

— Вместе с этим? — кивнул на Короткого Егор.

— Предлагаешь под ближайшей березой его оставить? — со вздохом спросил я. — Чтобы он корни пустил в ожидании попутки?

Короткий испуганно заморгал.

— Эй, мужики, вы чего? Чем я вам помешаю вообще?

— Тогда давай хоть в кузов его посадим, — не обращая внимания на Короткого, предложил Егор. — Чтобы по дороге хоть поговорить можно было.

— Согласен, — кивнул я. — Короткий, без обид — ты поедешь в качестве груза.

Возражать механик не рискнул.

Мы выкинули загаженный коврик из машины, подсадили Короткого в кузов, расселись по местам и отправились петлять по грунтовой дороге, то ныряя в овраги, то поднимаясь на горбатые холмы. Бизон ревел, чихал, но честно тащил нас вперед.

— Так, о чем ты поговорить хотел? — спросил я Егора.