— Что случилось Арт, почему ты не добил его?
— Я купил нам дорогу в Вешикоане, — пришлось пересказать уговор с хеттским царём. И хотя раздавались крики, что все готовы умереть, радость на лицах хурритов я видел отчётливо. Одно дело сражаться в поле, но будучи запертыми в крепости, без достаточного запаса стрел и еды, воины чувствовали себя в ловушке.
— Они нападут, когда мы двинемся домой, — мрачно изрёк Супимат, едва я окончил рассказ.
— Нет, клятву Ану он не посмеет нарушить, — на моей памяти, Этаби впервые вступился за хеттов. Когда мы с Этаби и Адой остались втроём, мой друг снова удивил меня здравомыслием:
— Ты поступил очень мудро, что не убил его сына. У нас третья часть воинов ранена, многие погибли и нет стрел. Мы смогли бы отразить ещё один или два штурма, а потом всё равно хатты ворвались бы внутрь. И даже убивай каждый из нас троих, их всё равно осталось бы больше. Ты спас наши жизни, Арт, а от меня пока никакой пользы, — с горечью закончил монолог гигант, трогая плечо здоровой рукой.
— Не говори так, без тебя не было меня и Ады, — притянул к себе хуррита, — ты мой брат навсегда.
— И ты мой, — задохнулся от радости Этаби.
Остаток дня мы настороженно наблюдали за противником: с запада всё было тихо. Из лагеря всадников выезжали смельчаки, пытаясь достать нас стрелами. Несмотря на уверенность Этаби, что Супилулиум не нарушит клятвы, на душе было неспокойно. Если я ошибся, и хетты атакуют нас по пути домой? Очутившись на открытой местности, мы минимум вдвое уступали только коннице у восточных ворот. Всадниками даже не придётся рубиться с нами -они расстреляют нас стрелами.
Практически не заснул, ворочаясь и мешая спать Аде. С её появлением дом жреца полностью отошёл мне: Шулим и Этаби поселились по соседству в маленьком домике без дверей.
— Всадников нет, — Супимат ворвался ко мне рано утром, едва мы успели встать.
— Ушли?
— Холм пустой, — подтвердил командир лучников. — Ночью огни горели, а с утра их там нет.
Явился и Шулим, до которого тоже успели донести весть об уходе хеттов.
— Возьми с собой несколько человек, выберите лучших лошадей и проверьте, ушли хатты или приготовили ловушку.
— Неужели он сдержит клятву? — Ада обняла меня, — и мы сможем вернуться в свой дом в Вешикоане?
— Этаби уверен, что такую клятву царь не нарушит, но даже если так, сангары, касситы и эсоры ведут войну с силами Шутарны. Даже не уверен, стоит ли возвращаться в Вешикоане.
— Конечно стоит, — Ада пригласила меня за стол, — там наш дом и за него следует сражаться.
— Проблема в том, что, даже выиграв эту войну, хурриты проиграют. Они не так организованны и многочисленны, как их противники. Нет у них долгосрочной стратегии, живут одним днём.
— Научи их, — Ада присела напротив, — мы с тобой люди двадцать первого века, знаем историю человечества, свидетели прогресса. Неужели наши знания не помогут хурритам выиграть?
— Один человек, даже два не могут повлиять на ход событий глобально. Будь мы в каменном веке, наши знания смогли бы сильно повлиять на развитие местных народов. Но сейчас другая эпоха — в таком виде человечестве просуществует до эпохи пара. Империя хеттов, хурритов мало чем отличается от средневековых королевств, а порой и превосходят их. У нас нет знаний для изобретения огнестрельного оружия, а без него, я не знаю, как изменить ход истории.
— Мы можем сделать порох, мы проходили это, прекрасно помню все ингредиенты, — Ада улыбалась: — вы не проходили или ты прогулял?
— Помню я, как делать порох, — буркнул недовольный тем, что идея пришла в голову не мне. — Но даже порох мало что изменит.
— Нельзя понять вкус вина не попробовав. И нельзя знать заранее, как порох повлияет на расстановку сил, — Ада стала убирать со стола.
— Откуда в тебе такая кровожадность? — Девушка запустила в меня глиняной чашкой, которая разлетелась на мелкие кусочки.
— У тебя кровь на щеке, — кинулась жена ко мне.
— Пустяки, это от черепка царапина.
— Бомбочки, — Ада на секунду перестала вытирать мне кровь, — мы можем сделать бомбочки. Главное, чтобы осколков было много.
— Для этого нужен качественный порох. Наш самодельный будет гореть, а нужно, чтобы взрывался.
— Мы будем экспериментировать и добьёмся нужного качества. Арт, мне нравится наш дом в Вешикоане, и я не собираюсь до конца жизни бегать по горам, питаясь сырым мясом. Доставь меня домой, отведи угрозу от города, и ты получишь первоклассные бомбочки.
— Хорошо, — не стал спорить, надеясь, что это временная блажь. Построению хурритов месяц обучал, а доверить им порох — не настолько я дебил. Но спорить с Адой, когда она увлечена, опасно. Оставалось надеяться, что по возвращении домой она снова увлечётся своим садом и огородом.
Шулим вернулся через два часа: взмыленные лошади свидетельствовали о проделанном пути и скорости.
— Мы не смогли их догнать, они ушли в сторону гор, — Шулим показывал на север. — Они ушли ещё ночью, угли в кострах успели остыть.
— Позови Элсу, Этаби и Супимата, надо всё обсудить.
На Военном Совете все высказались за то, чтобы идти в земли хурре. Только Супимат хмурился и пытался напомнить, что верить хеттам нельзя.
Тех раненых, что могли сидеть в седле, поручил заботам Шулима. Элсу попросил сопровождать и охранять три повозки с тяжелоранеными, что не могли идти или скакать на лошади.
Ещё до обеда мы взяли курс на восток: вереди конный отряд Шулима, посередине обозы с ранеными и пешие лучники. Замыкал движение я с отрядом в двадцать лучших всадников. Аду, несмотря на её протесты, пристроил с ранеными, поручив Эсле не спускать с неё глаз. Этаби в этот раз не послушался, взгромоздившись на лошадь, хуррит заявил, что его место рядом со мной.
Стоя у ворот крепости, пересчитывал воинов: семьдесят два всадника и сто сорок восемь лучников. Отряд Супимата понёс самые большие потери, оставив лежать в земле больше пяти десятков воинов.
— Арт, думаешь хурре проиграют и исчезнут? — Вопрос Этаби меня удивил. Не дожидаясь ответа, хуррит продолжил:
— Мы не такие как хатты, сангары или эсоры. Каждый из нас считает себя самым лучшим, сильным. Мы не любим подчиняться, неохотно принимаем чужаков, считая, что чужие люди испортят наш образ жизни.
— Этаби, ты во многом прав. Ваша горделивость и замкнутость на своих обычаях, делает вас врагами для окружающих народов. Может вам стоит брать от соседей полезное? Те же хетты имеют профессиональную армию, а у вас каждый сам себе командир. И эти ваши бесконечные поединки, где за косой взгляд вы хватаетесь за ножи. Вы сами себе убиваете, вам даже не нужны враги.
— Я думал об этом, — Этаби наклонился ко мне и, слегка понизив голос, продолжил:
— Если всё будет плохо, хочу взять свой род и переселиться подальше. Не хочу жить рядом с хаттами и эсорами.
— И куда ты переселишься? — Такого Этаби я видел впервые, возможно рана и напоминание о смерти остудило пыл моего друга.
— Туда за горы, — махнул рукой хуррит на север, где вдалеке в лёгкой дымке возвышались остроконечные снежные пики гор, опознанные Саленко как хребты Южного Кавказа.
Глава 11
Супилулиум I сдержал своё обещание: во время перехода в Вешикоане нас не преследовали и его войска выдвинулись на земли хурритов лишь на тридцать первый день. Но время уже было упущено: Шутарне удалось разгромить основные силы сангаров и заключить мир с касситами. Эсоры, оставшись одни на поле боя, предпочли позорную капитуляцию. За счёт побеждённых соседей, правителю хурритов удалось несколько увеличить свою армию и встретить армию хеттов на самой границе своих владений.
Хетты превосходили хурритов численностью, но ни одна из сторон не смогла нанести противнику поражения. После трёх кровопролитных битв, Супилулиум прислал парламентёров для переговоров. Одним из условий заключения мира, хеттский царь поставил участие в переговорах руса по имени Арт.
