Метатель. Книга 8 (СИ) - Тарасов Ник

Я смотрел на него, пытаясь осознать масштаб. Целые города под землёй, люди, которые научились обманывать Систему, артефакты, порталы… Это было больше, чем просто выживание. Это была борьба. Но одна мысль не давала покоя.

— Почему порталы только на вход? — спросил я. — Если вы знаете, как они работают, почему не уйти?

Рик покачал головой.

— Мы пытались. Система… она не пускает. Порталы загораются, но ведут только сюда. Кто-то говорит, это сбой. Кто-то — что так было задумано. Мы не знаем. Но вы… вы другие. Вы пришли с другой стороны. Может, вы знаете, как выбраться?

Я переглянулся с Кирой. Её взгляд был полон той же смеси надежды и страха, что бурлила во мне. Мы не знали, как ответить. Но одно было ясно: этот анклав, эти артефакты, эта параллельность — всё это было частью чего-то большего. И мы с Кирой только что вляпались в это по уши.

Рик смотрел на нас с Кирой, сидя у странного бездымного костра, и его глаза, тёмные, как пещеры, в которых он жил, будто пытались выудить из нас все тайны разом. Пещера вокруг гудела тихой жизнью: шёпот людей, лёгкое позвякивание инструментов, приглушённые шаги — всё это сливалось в странную симфонию, которую Артефакт Тишины держал под контролем. Я всё ещё не мог отвести взгляд от кристалла на постаменте — он пульсировал, как живое сердце, и я чувствовал, как от него исходит что-то… не совсем человеческое. Параллельное сознание уже перебирало варианты: кто эти люди, что за артефакт, и как, чёрт возьми, они выживают в этом звуковом аду?

— Я не знаю, как вы оказались в этой параллельности, — начал Рик, его голос был низким, но твёрдым, как камень под нами. — Сюда часто забрасывает людей. Из других миров, других реальностей — Система играет в свои игры, и мы уже привыкли. Некоторых мы спасали, вытаскивали с поверхности, как вас. Но анклав переполнен. — Он развёл руками, и в его жесте мелькнула усталость. — Вы уж не серчайте, но на вас сразу поставили крест. Никто не думал, что вы продержитесь наверху больше пары часов. А вы… двое суток! — Он хмыкнул, и в его глазах мелькнуло что-то вроде уважения. — Это как выжить в бурю на голом поле. Как вам это удалось?

Я переглянулся с Кирой. Её лицо было напряжённым, но через эмпатию я уловил лёгкую искру любопытства. Рассказать всё? Про телепортацию, видение, палатку? Или держать карты ближе к груди? Параллельное сознание подсказало: этот Рик не похож на врага, но доверять всем подряд — верный способ вляпаться. Я решил ответить уклончиво.

— Ну, скажем, у нас есть пара трюков, — сказал я, пожав плечами. — И немного везения. А что это была за волна? Та, что чуть не размазала нас там, наверху?

Рик откинулся назад, его пальцы постукивали по колену.

— У нас такое часто. Минимум раз в неделю по всей поверхности проходят такие волны. Иногда чаще. Они не сметают всё подряд, как кажется, — только верхний слой. Деревья, траву, мелочь всякую. Но самое странное — всё быстро восстанавливается. Через день-два лес снова стоит, как ни в чём не бывало. Будто Система играет в перезагрузку. Интересно, правда? — Он усмехнулся, но в его голосе не было веселья. — Мы привыкли. Главное — не попадаться ей на пути.

Кира подалась вперёд, её мыслеобраз в моей голове был резким: «Тём, это ненормально. Волна, восстановление… Это же не просто сбой!» Я кивнул ей, не отрывая взгляда от Рика.

— А вы не пробовали выбраться? — спросил я. — Из этой параллельности. Найти выход?

Рик вздохнул, его лицо стало жёстче.

— Пробовали. И не раз. Я же говорил: порталы здесь только на вход. Сюда попасть можно, а уйти — нет. Мы бились над этим годами. Искали артефакты, изучали порталы, даже пытались ломать Систему её же правилами. Ничего. — Он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнула тень надежды. — Но вы… вы другие. Вы не похожи на тех, кого забрасывает сюда. Может, у вас есть ответ?

Я почувствовал, как внутри всё сжимается. Сказать правду? Рассказать про точку, которую указала стрелка, про нашу цель? Или держать язык за зубами, пока мы сами не разберёмся? Кира сжала мою руку, её мыслеобраз был осторожным: «Тём, решай быстро. Он может помочь.» Я прикинул: эти люди живут в клетке, боясь каждого шороха. Если мы можем дать им шанс, почему бы не попробовать? Но осторожно.

— Я знаю точку, — сказал я медленно, глядя ему в глаза. — Через неё можно уйти из этой параллельности.

Рик замер. Его брови поползли вверх, а в пещере, казалось, стало ещё тише. Даже шёпот вокруг затих, будто люди почувствовали, что разговор принял серьёзный оборот.

— Такого не может быть, — выдохнул он, но в его голосе не было недоверия — только потрясение. — Ты серьёзно?

— Серьёзно, — кивнул я. — Мы движемся к ней. Отметка в интерфейсе ведёт нас туда. Но я не стану обещать, что это стопроцентный выход. Пока не доберёмся сами — не узнаем.

Рик смотрел на меня, будто пытался прочитать мысли. Потом перевёл взгляд на Киру, снова на меня.

— Если это правда… — начал он, но замолчал, словно боялся спугнуть надежду. — Я буду признателен, если вы поделитесь координатами. Если там правда выход.

— Почему бы и нет, — ответил я, стараясь говорить ровно. — Но сначала нам нужно туда попасть. Это не прогулка по лесу.

Он кивнул, его лицо стало решительным.

— Мы готовы помочь. Всё, что у нас есть — артефакты, еда, люди. Если вы правда можете найти выход, мы в деле.

— Договорились, — сказал я, глядя на Рика. — Расскажи, что у вас есть. И как эти ваши артефакты могут нам помочь.

Он улыбнулся — впервые за весь разговор, — и я понял: мы только что заключили сделку.

Глава 22

Рик поднялся, отряхивая ладони, будто стряхивал пыль веков, и кивнул в сторону выхода:

— Пойдём, перекусим в нашей столовке. Не ресторан, но брюхо набить можно.

Я переглянулся с Кирой. Её глаза чуть блеснули — то ли от голода, то ли от любопытства. После всего, что мы пережили в этой чёртовой параллельности, горячая еда звучала как благословение Хранителя.

— Веди, — буркнул я, стараясь не выдать, как желудок уже подвывает.

Мы двинулись за Риком через узкий коридор, вырубленный в камне. Пещера — вот как это место точнее назвать. Свет исходил от тусклых кристаллов, вмурованных в стены, их голубоватое сияние отражалось на неровных поверхностях, создавая ощущение, будто идёшь по дну какого-то подземного моря. Запах сырости мешался с чем-то тёплым, съестным, и я невольно ускорил шаг.

Столовая оказалась просторной каверной с низким потолком. Добротные столы, сколоченные из тёмного дерева, стояли рядами, а скамейки скрипели под весом тех, кто уже жевал. Людей было немного — человек десять, не больше. Все молчали, только лёгкий звон ложек о миски нарушал тишину. Система, похоже, и тут навязала свои правила: шуметь — значит звать смерть.

Мы плюхнулись за свободный стол, и почти сразу к нам подошла женщина. Лет сорок, лицо усталое, но глаза живые. Она молча поставила перед нами миски с чем-то вроде густого рагу и пару кусков хлеба, пахнущего так, будто его только что вынули из печи. Я кивнул в знак благодарности, но она уже отвернулась, уходя к другому столу.

— Горячее, — шепнула Кира, наклоняясь к миске. — Тём, я сейчас заплачу от счастья.

— Не раскисай, — хмыкнул я, но сам уже зачерпнул ложкой. На вкус — ничего особенного: мясо видать какой-то местной твари (кстати, нужно будет узнать откуда), овощи, специи. Но после холодных консервов и энергобатончиков это было как пир у Астры. Я даже поймал себя на мысли, что жую медленнее, чем надо, — хотелось растянуть момент.

Кира, наоборот, ела быстро, но аккуратно, будто боялась уронить хоть каплю. Её взгляд то и дело скользил по пещере, изучая людей, столы, стены. Параллельное сознание у меня работало в фоне, прикидывая: сколько тут человек, сколько выходов, где могут быть ловушки. Но пока всё выглядело мирно. Слишком мирно для параллельности, где звук — это смертный приговор.

Когда миски опустели, Рик поднялся: