Пусто. В тайнике — шаром покати. Рука снова и снова шарила по гладкому дереву внутри, в потайном отсеке водолазного колокола, но пальцы натыкались лишь на голые стенки да дно. Ни тяжеленного дубового ящика Дрейка, ни шершавой кожицы старой книжки, ни свертка с бесценными записками и кусками карты Эльдорадо. Ни-че-го.
На лбу выступил холодный пот. Воздуха вдруг стало не хватать, он будто загустел, стал тяжелым, хотя свежий океанский бриз вовсю гулял по палубе.
Как⁈ Когда⁈
Я мешком осел на палубу рядом с колоколом — ноги совсем не держали. Весь мир словно съежился до этой темной дыры передо мной, зияющей как символ полного провала. Всё пропало. Все ключи, всё, что я добыл с таким риском, такой кровью — пропали. Украдены. Прямо у меня под носом, на моем же корабле, из тайника, который я считал стопроцентно надежным!
Кто? Мысли лихорадочно метались, путались, ответа не было. Морган? Тот, кто вытащил меня из петли? Да не может быть! Стив? Верный, прямой, как лезвие сабли? Тем более нет. Филипп с Марго? Но они же появились позже, уже после того, как я все спрятал на Барбадосе, перед тем как Кромвель загнал меня в угол. Кто-то из команды? Но кто мог знать? Кто мог догадаться?
Я зажмурился, пытаясь взять себя в руки. Надо думать. Соображать. Но вместо ясных мыслей в голове молоточком стучал один и тот же вопрос: как такое могло случиться? Вся моя уверенность, вся стратегия поисков Эльдорадо, которую я так тщательно выстраивал, — всё пошло прахом.
Меня обокрали. И самое паршивое — я понятия не имел, кто и когда.
— Что, капитан, потерял что-то? — раздался знакомый голос с легкой хрипотцой.
Я резко вскинул голову. Рядом, заложив руки за спину, стоял Генри Морган. Смотрел он на меня как-то странно. То ли насмешка, то ли понимание. В глазах не было привычного азартного огонька, скорее какая-то тяжелая уверенность.
— Ты… — начал я, но голос сорвался. Злость волной подкатила к горлу, смешиваясь с остатками отчаяния. — Это ты⁈
Морган и бровью не повел, выдержал мой взгляд.
— Спокойно, Крюк. Не посмел, а сделал. Я забрал твои цацки из этой… штуковины.
Его спокойствие вывело меня из себя окончательно. Я вскочил на ноги, чуть не ткнув его пальцем в грудь.
— Ты! Забрал⁈ Я доверил тебе корабль, команду, а ты…
— Я твою шкуру спас, капитан, — перебил Морган. — И не только твою, но и все барахло, что ты так неосмотрительно запихнул в эту бочку. Думал, никто не заметит?
Я аж опешил от такой наглости.
— Не заметит? Да я же все продумал! Ни одна душа не знала!
— Я знал, — просто ответил Морган. — Я видел, как ты там возился перед тем, как сдаться англичанам на Барбадосе. Видел, как ты что-то прятал. Решил тогда, что не время лезть с расспросами — нам надо было уводить корабль и ждать твоего возвращения. Но я запомнил.
Я смотрел на него, силясь понять. Значит, он знал с самого начала. Но это не объясняло, какого черта он забрал все сейчас.
— Ладно, — проговорил я, успокаиваясь. — Допустим, ты видел. Но зачем забрал? Зачем полез туда? Решил захапать себе?
Морган невесело усмехнулся.
— Захапать? Крюк, если б я хотел прикарманить твои сокровища, я бы просто свалил на «Принцессе» еще с Барбадоса и оставил тебя болтаться в петле. Или не стал бы рисковать своей башкой и головами парней, когда брали штурмом резиденцию губернатора.
И правда, то, как он меня вытаскивал, никак не вязалось с банальной кражей. Но тогда зачем? Можно было предположить, что Генри тупо не понимал что делать со всем этим, но я отогнал такие мысли.
— Тогда объясни, Генри, — потребовал я, уже спокойнее, но все еще на взводе. — Зачем ты это сделал? Зачем полез в мой тайник?
Морган огляделся по сторонам — не слушает ли кто. Матросы копошились по палубе, на нас ноль внимания.
— Потому что кое-кто еще начал проявлять к твоему колоколу нездоровый интерес, — понизив голос, сказал он. — После того, как мы тебя выцарапали у Кортни и вернулись на корабль.
— Кто? — напрягся я, лихорадочно перебирая в уме команду.
— Наш новенький. Джон Блэквуд.
Блэквуд. Сын человека, связанного с Дрейком, который помог нам на кладбище на Барбадосе.
— Но он же… он же помог нам. Вроде нормальный парень.
— Кажется, — хмыкнул Морган. — Может, и нормальный. Но любопытный до чертиков. Я пару раз замечал его возле этого твоего колокола. То мимо идет — и зыркнет на него. То подойдет, постучит по обшивке — типа, прочность проверяет. То начнет матросов пытать: а что это за хреновина, а как она работает, а часто ли капитан ей пользуется? Слишком уж много интереса к обычной железяке, не находишь? Особенно если учесть, что его папаша был как-то связан с Дрейком и его тайнами.
Я задумался. В словах Моргана был резон. Блэквуд действительно мог что-то знать или подозревать. Отец мог оставить ему какие-то намеки, какие-то зацепки насчет Дрейка, его изобретений или тайников. И водолазный колокол — мое собственное ноу-хау из будущего — вполне мог его заинтересовать, если он искал что-то необычное, связанное с легендарным корсаром, которого он наверняка идеализировал, раз уж тот был другом его отца.
— Вот я и подумал, — продолжал Морган, видя, что я задумался, — что лучше перебдеть, чем недобдеть. Мало ли что у этого Блэквуда на уме. Может, он и не вор, но сболтнуть лишнего или просто по неосторожности наломать дров может запросто. А может, он и сам что-то ищет, связанное с Дрейком, и твой тайник показался ему заманчивым местом, чтобы начать копать. Вот я и решил перепрятать все в местечко понадежнее. Сразу говорить тебе не стал — ты и так был весь на нервах после Барбадоса. Не хотел тебя лишний раз дергать. Думал, скажешь спасибо потом.
Он посмотрел на меня выжидательно. Я молчал, переваривая информацию. Злость потихоньку улеглась, уступая место размышлениям. С одной стороны, самовольство Моргана меня все еще бесило. С другой — его доводы были железными. Риск насчет Блэквуда был вполне реален. И Морган, поступив так, может, и правда спас все это добро от чужих глаз. Хотя методы у него, конечно… Но чего еще ждать от пирата? Он действовал так, как считал правильным, по-своему понимая безопасность и верность.
— Спасибо? — я криво ухмыльнулся. — За то, что чуть кондрашка не хватила, Генри? Мог бы и шепнуть заранее.
— Мог бы, — не стал спорить Морган. — Но решил, что так будет… с сюрпризом. Главное, что твое добро теперь в целости и сохранности.
Я глянул на него. В глазах уже не было той тяжелой уверенности, скорее — хитринка и ожидание, что я скажу. Было видно — распирает от гордости за свою прозорливость. Ждал если не спасибо, то хотя бы кивка — да, ты прав. Ну что ж, может, и заслужил. Но главный-то вопрос никуда не делся.
Признать, что Морган прав, было ох как непросто, особенно после пережитой злости. Но спорить с ним было трудно. Блэквуд кажется рубахой-парнем, мог подложить свинью, сам того не понимая. Любопытство, неосторожное слово, случайная находка — и все наши труды псу под хвост. Морган сработал грубо, чисто по-пиратски, но, наверное, по-другому в такой ситуации и нельзя было.
— Ладно, Генри, — я потер переносицу, пытаясь унять головную боль после такого «подарочка». — Допустим, насчет Блэквуда ты угадал. Допустим, ты хотел как лучше. Но где? Где сейчас все это? Куда ты их засунул? Надеюсь, не зарыл под килем?
Морган расплылся в довольной ухмылке — видать, обрадовался, что буря миновала.
— Почти угадал, капитан. Спрятал у тебя под самым носом. Точнее, там, где ты обычно дрыхнешь.
Я непонимающе уставился на него.
— В смысле «дрыхнешь»? Говори толком, Генри, не тяни кота за причиндалы!
— В твоей каюте, кэп. В капитанской, — пояснил он с видом фокусника, который только что показал коронный номер. — Под койкой. Там всегда тайничок делают для бумаг ценных да личных вещичек капитана. Обычное дело на любом приличном корабле. Не знал, что ли?
Меня второй раз за утро холодным потом прошибло. Капитанская каюта, которую я сдуру отдал Марго, чтобы загладить вину за ее недавнее «путешествие» в бочке. Марго! Девка умная, глазастая и, ясен пень, любопытная. Если кто и способен сунуть свой нос куда не надо и случайно наткнуться на плохо спрятанный тайник, так это она.
