Чужестранцы обирали убитых, срезая кольца вместе с пальцами, вырывая из ушей серьги. Больше всего их заботило оружие и припасы. Кое-что удалось спасти – кур, которых держали рядом. Парочка живых квохчек пригодится в пути.
Вино, пшеница или ячмень – все это погибло под руинами строений.
– Придется терпеть жажду еще долго, – вздохнул Эгрегий.
– Можно ограбить корабль.
– Да! Ведь это так просто. Мы ведь настоящие разбойники.
Пусть это всего лишь шутка, но ведь быколюди совершают набеги именно на таких судах. И за время пути Эгрегий с Хенельгой успели проникнуться уважением к трофейному судну. Они решили обязательно сохранить корабль и передать Виалу. Пусть изучит конструкцию.
– Этот грабеж нам еще аукнется, – сказала Хенельга.
Лодка скользила по воде, а дым от пожара еще долго оставался по правую руку. Эгрегий греб изо всех сил, уводя судно в открытое море. Уж лучше переночевать на волнах.
– Я не слышу в твоем голосе сожаления, – ответил Эгрегий между взмахами весел.
– А я не сожалею. Я радуюсь. Так им!
В пути придется отобрать еще много жизней, зато эта кровавая жатва запомнится данаям. Это было убийство не из спасения, не ради наживы, а ради самого убийства. Нечистые помыслы возобладали, страшно пробуждать демона ненависти, но ведь так хочется.
Лодка уходила на юго-восток, пока течение не ухватило ее, вырвав у Эгрегия весла из рук. Он поднял весла, дал воде стечь и сидел в задумчивости, пока судно само шло в нужном направлении. Хенельга перемотала рукоятку рулевого весла. Взяла курицу, намереваясь ее зарезать. Не гусь, но сойдет для подношения. Эгрегий взглянул на нее и покачал головой. Его лицо уродовала кривая ухмылка.
Кровавая жертва уже была принята. Людские души всегда в цене у богов.
Глава 13
Слева были знакомые скалы, за ними находился Циралис. Далеко на западе остался один из островов Тринакрии, пепельный остров, над которым стоит серое облако. Теперь его не видно, что, впрочем, хорошо. Чем дальше от него, тем лучше.
На пути будут еще Рухнувшие острова, часть всей огненной цепи, но они не в счет. Родной дом остался позади, а вокруг только пустынное море и намек на сушу. Да еще пять судов, похожие на щепки в черных волнах.
Погода подвела, шквалистый ветер сносил суда в сторону, но люди упорно разбивали веслами противные волны. Длинные корабли не замечали удары гневных волн, прорезая их бронзовыми таранами.
Прекрасные творения, жаль, что такие хрупкие.
Виал сразу вспомнил ощущения, которые испытывал в молодости. Время не смогло окрасить в серые тона эти ощущения. Все так же приятно ощущать качающуюся палубу, слышать рокот волн и вздохи гребцов. Начальник бил в барабан, задавая ритм.
– Выставить второй ряд, – приказал Виал.
Прореус, его заместитель, кивнул и передал команду дальше по цепочке. Гребцы делились на три смены. Чтобы в случае опасности, команда не была вымотана переходом. Сейчас же ситуация вынуждала поставить на скамьи две трети людей.
Хуже, если придется выставить всех. Люди и так шептались, что назначенный им навклер ведет себя странно.
Флотский навклер не был просто судовладельцем. Обычно это звание давалось руководителю группы. Название, взятое у данаев, прижилось на флоте, чего не сказать об обычных торговцев. Все должности на корабле назывались по аналогии с подобными им у данаев. Это не удивительно, ведь Государство изначально опиралось на союзные войска данаев, а уже потом гирцийцы стали осваивать морскую науку.
Потому за спиной стоял не кормчий, а кибернетес. Слово, от которого у Виала ломило зубы. Приходилось именно так обращаться к подчиненным.
Письмо, выбитое у товарища, обеспечило Виала всем. Теперь он был частью Государства и обязывался думать в первую очередь об интересах отечества, а потом о своих.
Потому кибернетес и прореус флагманского корабля недобро поглядывали на навклера.
– Навклер Виал, – подал голос кибернетес, – я бы хотел знать, куда мы точно идем.
– На восток, как я сказал сегодня утром.
– Курс проложен, ветер и волны вносят коррективы, но какова наша цель?
Виал вздохнул. Они два дня в море, и только сегодня Виал приказал изменить курс.
Условно их «флотилия» должна патрулировать побережье. Трактуя шире: выискивать и топить пиратов из Тринакрии или выслеживать суда Хомбата. Виал воспользовался этой лазейкой, отправился топить пиратов на восток.
Подобное объяснение не могло удовлетворить офицеров.
Его кибернетес был из племени марсийцев, что удивительно. Обычно горцы не поднимаются дальше начальника гребцов. Предки этого человека давно разорвали связи с родными. Скорее всего, это произошло в гражданскую войну, когда племя марсийцев было практически уничтожено.
– Тебя, Телез, не должно заботить, что мы выполняем.
– Это точно. Подобное должно заботить вышестоящих.
Этот седой, в годах человек на Виала смотрел словно на юнца и выскочку. Менять компаньонов уже поздно, Виал решил, что сможет притереться к команде.
Его прореус Минелен был из племени данаев, точнее, из колонистов, что осваивали юг Гирции. Он тоже давно порвал с землей предков. В нем больше от гирцийца, на что указывали его повадки, язык и верования. Виал познакомился с ним, когда посещал храм Мефона и был приятно удивлен, что этот офицер оказался на его корабле.
С остальными навклер успел бегло познакомиться, от него ведь не требовалось постоянно контактировать с судовым плотником, точнее, с навпегосом, или с начальником гребцов… которого тоже приходилось называть по-данайски.
Виал вздохнул и взглянул на штандарт флагмана. Судно ничем не отличалось от трех других, что следовали в кильватере за ним, как и принято. Это позволяло моментально перестроиться и атаковать врага. Виал помотал головой, стоило получить должность, как непривычные мысли стали донимать.
Под его началом оказалось четыре судна с восьмьюдесятью гребцами на каждом. Кроме них было еще пятнадцать пехотинцев и пять лучников, которые формально подчинялись своему центуриону.
В море Виал был их царем. Глядя на штандарт, навклер должен вспоминать, что за ним наблюдают. На это намекал кибернетес.
А ведь мог сочинить свое знамя, подумал Виал, глядя на штандарт. Сейчас на ветру развевался вексилум с символами верского флота: венок из трофейных таранов, цифра и лигатура, указывающая на принадлежность отряда.
Поднимать свой стяг не запрещалось, если у навклера подобный имелся. Виал не успел его сочинить до того дня, когда они вышли в море. Была бы тут Хенельга, проблемы такой не возникло бы. Ей не составит труда придумать подходящий символ.
Теперь уж до окончания компании его менять нельзя. Сойдет и такой.
Кроме четырех флотских судов чуть в стороне держались ладены. Они шли рядом, как союзники, сохраняя право на инициативу. Виал очень рассчитывал на этих парней, которые первыми навяжут врагам бой. После этого бросить свои суда в атаку не составит труда.
Речь не об опасности таранного или абордажного боя. Виал раздумывал, как убедить подчиненных, что данаи их враги.
Офицеры недвусмысленно намекали, что враг на западе. Война с Хомбатом уже ведется, рядом с Гирцией замечали суда хомбатцев, грабящих торговцев. Только осенние шторма снизили их активность.
Виал не имел права объявлять войну данаям, находящимся под защитой воинов и моряков Гирции. Зато он мог их грабить, до тех пор, пока его не одернут прямым приказом и не учинят разбирательство. А после, как и предсказывал Мурекс – столб у дороги и четыре гвоздя в подарок.
Хотелось надеяться, что к тому времени Государство уже увязнет в конфликте, и распинать опытного навклера никто не станет. Так, пожурят и выдадут еще пару десятков судов в наказание.
Потому ладены держались обособленно. Виал понимал, что их удерживает еще опасение. Все предприятие держится на одном навклере. Если команда взбунтуется, четыре длинных корабля гирцийцев попытаются взять ладенов в плен. Держась в стороне, они могут в любой момент сбежать.
