– Вам сложно переносить прикосновения, леди Кайрит? – спросил меня глава гильдии магов.
Колени уже начали основательно затекать, не говоря о шее…
– Это так, господин Гийом, – кивнула я, стараясь, чтобы голос не звучал слабо.
– Это единственное, что мучило вас, или есть еще какие-то недомогания? – уточнил он.
– Это все, – честно призналась я.
От открытия прохода в нижние миры у меня ничего не болит.
– Почему вы сбежали, леди Кайрит? – спросил пожилой лорд, стоявший ближе всех к императору. – Ваша мать утверждает, что вы сбежали из дома.
– Деревня – это не лучшее место для молодой леди, – ответила я очень осторожно.
– Разве тебе решать – лучшее это место или нет? – резко спросила у меня мать.
– Я хотела изучать свою магию. Но в деревне такой возможности не было, – стиснув зубы, ответила я лорду. Не ей.
– Какой магией вы обладаете? – заинтересовался тот.
В академии все об этом знают. Смысла врать нет.
– Я – энергомаг.
Гул, поднявшийся в стане лордов, меня весьма позабавил. Честное слово… даже адепты к этому отнеслись спокойнее!
И мне почему-то резко стало весело.
А, пусть будет что будет! Это не моя вина, что я обладаю подобной силой! И не моя вина, что переходный возраст закончился для меня побегом из деревни!
Спрятать от чужих глаз плод запретных экспериментов, несмотря на то что этот плод – ее родное дитя… в этом была вся моя мать. Вот только она даже подумать не могла, что когда-нибудь ей придется отвечать за свои поступки!
– Тогда у меня еще один вопрос к вдове лорда Дэ’Барро, – голос главы гильдии магов лишился каких-либо эмоций, а взгляд… наверное, таким взглядом смотрят на людей, слово которых более не имеет веса. – Миледи, как получилось, что ваша дочь родилась энергомагом?
Моя мать бросила взгляд на наследника, затем едва заметный – на императора и наконец возвратила внимание господину Гийому.
– Во время беременности за мной следил личный лекарь императорской семьи, – произнесла она с таким достоинством, что у меня уже в третий раз отвисла челюсть.
И не только из-за ее странного поведения в присутствии его величества…
– Как это возможно? – процедил Грегор, глядя на мою мать с откровенной неприязнью.
– Он был влюблен в меня, – спокойно и при этом гордо ответила мама, словно нечто само собой разумеющееся, – и хотел, чтобы мой ребенок родился здоровым и сильным.
Вот я даже не сомневаюсь, что в первую очередь этого хотела она. Но, судя по всему, бедный влюбленный лекарь в итоге хотел этого не меньше, потому что мама смотрела на Грегора прямо и не отводила глаз.
– Но данный факт не объясняет того, что Кайрит родилась энергомагом, – заметил наследник, взгляд которого стал совсем нехорошим.
– Полагаю, бедный влюбленный давал мне те же лекарства, что и вашей матери, – прищурившись, ответила ему эта страшная женщина, что родила меня на свет…
Глаза Грегора из темных превратились в непроглядно черные, а мать едва заметно побледнела, но продолжала держаться ровно и с достоинством.
Все в этом помещении поняли, о чем идет речь… Но никто не произнес свои выводы вслух.
О да, стоя на коленях на холодном мраморном полу главного зала, я вдруг очень четко поняла, почему моим делом занимается совет приближенных лордов, а не совет министров. И почему мое дело – не публичное. Моя мама сейчас бросила перчатку в лицо наследнику, без конкретных слов заявив о том, что она знает тайну правящей семьи. Вот только… что-то мне подсказывало, что если и знает – то не до конца… Что именно? Возможно, выражение лица императора, на котором не дернулся ни один мускул, но появилось какое-то странное веселье. Или мне кажется?..
В любом случае, если учесть, что в наших с Грегором венах течет кровь одного и того же демона, – то меня прямо сейчас должны выносить отсюда в виде остывающего трупа.
Так что, Хаос всех пожри, происходит?!
Я покосилась на наследника и застыла, боясь вдохнуть: кажется, кто-то не просто зол… Но почему он ничего не отвечает моей матери? Почему молчаливо сносит подобное оскорбление?! Потому что она сумела скинуть вину за мое создание на плечи кого-то давно ушедшего из жизни?..
Кстати… А жив ли тот человек?..
– Леди, несколько минут назад лорд Крамор обвинил вас в запрещенном колдовстве и назвал ваш род проклятым, – неожиданно спокойно произнес Грегор, а мне стало страшно, потому что хуже бешенства может быть только вот такое показное спокойствие… словно перед вынесением приговора. – Вы имеете очень привлекательную внешность и за последние годы не раз замечены в столице. К тому же ваше платье пошито явно из дорогого материала, а украшение на лице стоит немалых денег. При том, что ваш род давно обнищал, это довольно странное явление.
– Я получаю подарки от известных лордов и не вижу в этом никакого преступления, – все так же гордо ответила мать, вызывая во мне противоречивые чувства: с одной стороны, недоумение, а с другой – гордость.
Да-да, гордость. Наш род действительно давно обнищал, к тому же мы лишены расположения его императорского величества… Но мать держала себя так, словно данный факт – не просто недосмотр, а тотальная несправедливость. Ее спина была гордо выпрямлена, несмотря на то что она стояла на коленях. А взгляд… не удивлюсь, если лорды у стены ощущают, что это они ниже ее, а не наоборот.
– Как давно вы получаете эти… подарки? – предельно вежливо осведомился Грегор.
– После смерти мужа, – ответила мать, глядя ему в глаза.
– При каких обстоятельствах погиб ваш супруг?
– Это было отравление, – спокойно сказала она.
А я ощутила, как в горле образовывается ком. Отравление. Его убили.
– Вы знаете, кто его отравил?
– Да, – выдавила моя мать.
– Кто же?
– Наш слуга. Он уже наказан за свое деяние.
– Не сомневаюсь, – сухо заметил наследник. – Мой следующий вопрос: вы каким-то образом влияли на своего слугу?
В стане лордов вновь зароптали, но на этот раз… Мои глаза широко раскрылись: на этот раз гул недовольных явно звучал в защиту моей матери.
– Я с ним разговаривала, как и со всеми своими слугами – их в нашем доме не так уж и много, – вскинув подбородок, ответила мать. – Если это можно назвать влиянием – назовите это влиянием. Но ни для кого из них не было секретом то, что мой муж напивался каждый вечер и избивал меня с периодичностью два раза в неделю. Я могла бы пригласить сюда их всех – для дачи показаний.
– Вы хотите сказать, что слуга защищал вас, когда решился на отравление? – подняв бровь, спросил Грегор.
– Да, – уверенно кивнула мать, и я поняла, что совет ее оправдает. Тут даже придраться не к чему – несмотря на все ее деяния. Эта женщина так владеет своим языком, что даже Главный Дознаватель империи не смог бы обвинить ее в сговоре против собственного супруга.
– Тогда у меня последний вопрос, точнее – даже просьба. – Грегор растянул губы в жуткой улыбке. – Уберите свое украшение с глаза, миледи.
Напряжение, которое появилось на лице моей матери, заметили, кажется, все присутствующие.
– Прошу вас, ваше высочество, позвольте не делать этого, – слегка осипшим голосом сказала она.
Что не так с этим украшением?..
– Почему? – склонил голову Грегор.
– Это… личное. Я… – Мать повернулась к совету лордов, и лицо ее приобрело такое страдальческое выражение, что мне стало смешно. Лишь на секунду, пока я не увидела ответной эмпатии на лицах лордов. – Мой муж лишил меня глаза в одну из наших ссор, – произнесла она. – Мое лицо теперь навеки обезображено, и я вынуждена носить это украшение, чтоб скрыть позор от глаз благочестивых господ.
– Ваше высочество… – внезапно подал голос один из лордов. – Эта женщина уже доказала свою невиновность. К тому же по венам ее дочери течет та же сила, что и у вас… Помилуйте ее.
– Ваше высочество, я присоединяюсь к просьбе… – обратился к наследнику второй лорд. – Это будет сильным унижением для главы рода – показать… такое. А уж для красивой женщины – тем более.
