Так что процесс этого чудесного самоисцеления Кэл был намерен исследовать как можно тщательнее. На экране появились привычные строчки: СОЭ, эритроциты, лейкоциты и… Вот оно.
Снова этот странный показатель. Значит, не случайность, не ошибка хитрой аппаратуры. Не сумев определить неизвестные клетки в составе крови, анализатор обозначил их как «???????», но тем не менее сумел сосчитать… И если в самой первой пробе, ещё до оперативного вмешательства, у мужчины их значилось совсем чуть-чуть, 0.08 *10^9/л, то после удаления пуль значение уже подскочило до 3.15 единиц.
Нет, точная аппаратура, конечно, наше всё, но это нужно и собственными глазами видеть. Убедившись, что Римми снова заснула (ну точно котёнок дикий! шипит, а как накормишь, так сразу с ног валится – одно сплошное умиление), Кэл взял у необычного пациента ещё одну пробу. Заодно проверил жизненные показатели, озадаченно качая головой. Нет, не поверят. Даже если выпустят когда-нибудь из карантина, даже если по кадру разберут все записи, что ведутся в операционной с самого начала – всё равно не поверят.
Потому что не бывает так, чтобы человеку в клочья разорвало печень, одно лёгкое, мягкие ткани, перерубило два ребра, чтобы из него вырезали четыре (именно поэтому и запрещённых!) экспансивных пули, а он лежал тут аки младенец. С пульсом 58 и давлением 120 на 80.
Капля на предметное стекло, ещё глоток кофе… От электронного микроскопа Кэл оторвался только через полчаса.
– Айрис, – тихо сказал он. – Диктофон. Пациент Александр М-мор… Мортистик. Вроде так. Мужчина, приблизительный возраст – тридцать-тридцать пять… Маг. Третий забор крови; первые два показали наличие неизвестных элементов в крови, которые анализатор идентифицировать не смог. В результате ручного исследования и количественного подсчёта… Чёрт. Это уже реально ни в какие ворота… В общем, обнаружены неизвестные тельца нестабильной, постоянно меняющейся формы. Стремительно множатся. Нет, множатся не в том смысле, как обычно делятся клетки… просто… Просто возникают. И, наоборот, сливаются друг с другом. Боже, это уже совсем бред… Но я озвучу. Сливаются осмысленно. Образуя сплошную прямую линию. И это только одна капля крови… Видимо, при полном восстановлении эти элементы замыкаются в контур по всему организму. Что-то подобное было у мёртвых особей драконов, с той лишь разницей, что там цепочки таких телец, наоборот, медленно распадались…
Кэл ненадолго замолчал, снова глотнул кофе.
– …Если условно считать неизвестные элементы собственно магией…
Слова не шли. Слишком уж диким было то, что Кэл и так успел наговорить. И увидеть за эту ночь. Так что он взглянул на часы – три ночи – и набрал полковника. Орша Вейстлен не ответил после трёх гудков, и Кэл сбросил звонок. Он помнил, что старик страдает бессонницей, но мало ли чем важным сейчас занят. Увидит – перезвонит. Кэл всё равно этой ночью уже не будет спать.
За свалившегося как снег на голову пациента он уже не переживал. Но вот спать, зная, что в твоём доме сейчас находятся два человека из невозможного мира, обладающие необъяснимыми способностями… Нет.
Кэл вылил остатки кофе и заварил крепкий зелёный чай, сдобрив терпкий сорт сушёным лемонграссом. До семи утра он сидел в лаборатории, иногда проверяя пациента и девицу. Оба спали. Маг – крепким сном выздоравливающего человека. Римми – беспокойно, но тоже глубоко, забавно посапывая.
Когда Айрис, запрограммированная на побудку, склонилась над мужчиной и очень интимно прошептала ему: «Доброе утро, милый», Кэл только поморщился. Надо сбросить с помощницы все личные настройки. Может, и права была магичка – как будто душу у Аннички похитил и поработил. А ведь кто бы мог подумать, что он когда-нибудь и матрицу встретит. Нет, теперь, когда он знает Анничку лично, Айрис выглядит грубо и как- то пошло. Ну, сам ведь так настроил. Научил реагировать на «детку», томно вздыхать в ответ. Встроенная в образ нейросеть два года подстраивалась под Кэла, додумывала и запоминала то, что Кэлу нравилось. А сейчас впервые стало противно.
– Айрис, сброс до заводских настроек. И дефолтный скин.
– Уверен, милый? – удивилась она. Ну, конечно же, не удивилась, просто у неё запрос на дополнительное подтверждение в прошивку встроен.
– Да.
Айрис на пару секунд померкла, исчезла, затем материализовалась снова.
– Доброе утро, Келлинн Бертл! – широко улыбнулась какая-то звёздочка из певичек, избранная лицом проекта «Умный дом» версии 5.0. – Я ваша новая личная помощница. Пока я изучаю ваш дом, вы можете выбрать мне имя и задать параметры поведения на ваш вкус.
– Имя Айрис, – коротко ответил Кэл. – Параметры по умолчанию, личную подстройку отключить. Двойной эспрессо через десять минут.
Кэл коротко размялся и отжался от пола двадцать раз. До кофе оставалось ещё шесть минут. Их он потратил на осмотр пациента. Дыхание ровное, ни одного хрипа при аускультации. Скажи кому, что вместо лёгкого там вчера были одни лохмотья… Кэл аккуратно разрезал ножницами со скруглёнными концами заживляющие бинты. Этого стремительно множащегося вещества в крови мага вчера хватило на то, чтобы срастить внутренние органы, но кожные покровы они с Каролиной после санации полостей всё равно зафиксировали швами и скобками. Магия магией, а оставлять это в таком виде в надежде, что само зарастёт…
Заросло. Причём если викрил рассосался практически полностью, то «нержавейку» кожа нейра просто «выплюнула». Оставив на месте разрезов еле заметный бледно-розовый шрам. Кэл, уже устав чему-либо удивляться, аккуратно надавил на грудную клетку, проверяя целостность скелета, прощупал поджарый живот. По его ощущениям, даже рёбра уже были в положенном им состоянии. Ну да новый рентген всё покажет. А прежде можно и печень на УЗИ проверить, потому что, судя по мануальному…
Ничего больше Кэл додумать не успел, потому что в его горло мёртвой хваткой вцепилась жилистая рука пациента.
Римми
Проснулась Римми от грохота, что доносился из той белой комнаты, что демон Кэл назвал «операционной». Вскочила с дивана, но источник шума и так уже ввалился в гостиную спиной вперёд, сшибая собой мебель. Демон, конечно, был крепок, силён и широкоплеч, но ни искусные охранные татуировки на его теле, ни закалённые работой со скотиной мускулы (лошадь-то удержать, если вдруг копыто загноилось, немало сил нужно!) его не спасли. Даже никакую магию не призвал себе на подмогу, а ведь этой их машинерией весь дом напичкан, шаг неосторожный сделать страшно!
Да и не смог бы призвать: Римми уже увидела на демоне равномерно выплетенные путы заклятья подчинения – идеальные и безупречные, как только у высших магов и получается. А следом из-за широкой спины демона появился и их создатель, удерживающий Кэла за шею магически усиленной хваткой на расстоянии вытянутой руки.
– Александр!.. – то ли воскликнула, то ли всхлипнула, то ли пискнула Римми.
Жив! Жив! Не обманул коновал!
– Я от вас этот страстный стон, Аримантис вей Дьечи, конечно, рассчитывал при других обстоятельствах услышать, – невозмутимо ответствовал маг, не сводя жёсткого взгляда с демона. А Римми чуть не разревелась: язвит в своей обычной манере – значит, точно всё хорошо. – Но всё равно несказанно рад вас видеть. Вас не затруднит объяснить, что это отродье варкалапа и болотной ведьмы…
– Нейр Мортестиг! – зачастила Римми, испугавшись новой бойни, если вдруг их машинерия или та демоница-призрак придёт на помощь хозяину. – Это лекарь демонский! Он вас, наоборот, от смерти спас! Отпустите его!
Нейр – Римми из-за широкой спины демона пока видела лишь нахмуренное лицо мага – метнул на неё быстрый взгляд и разжал руку. Заклятье спало по тихому щелчку, и демон, обретя свободу действий, резко отступил на пару шагов. А у Римми чуть глаза из орбит не вылезли, потому что нейр Мортестиг предстал перед ней во всей красе. А простыня, прикрывавшая его чресла, видимо, в той белой комнате и осталась…
