И всё пошло не так. Римми слова не дали, зато выступила эта жеманная госпожа Хайтвер. Призвав мерзкую тварь, которая несколько ночей подряд донимала Римми. А нейр даже не дал добить её, а спеленал магией, а потом и вовсе отправил Римми порталом в свой особняк и строго-настрого велел не высовываться до его возвращения. Нет, Римми, конечно, высунулась, когда после обеда на Хельдзааг стало как-то особенно людно. Но, ослеплённая вспышками и накинувшимися на неё репортёрами из другого мира, тут же об этом пожалела. Нейр вернулся лишь поздним вечером, неизвестно где пропадая весь день.
– Надежды на то, что в моих объятиях вы успокоитесь, полагаю, нет? – вздохнул Мортестиг, расстёгивая сюртук.
Римми лишь обожгла патрона гневным взглядом, требуя объяснений. Александр кивнул, устраиваясь в кресле.
– Скажите, Аримантис вей Дьечи, чьё слово более весомо? На ком лежит больше ответственности? Кто из нас двоих более влиятелен?
– Вы, разумеется! Поэтому и должны были…
– …подставить под удар папеньку-императора, будучи его представителем? На то ведь и был расчёт. Что я, как человек честный и ответственный, возьму вину за покалеченную тварь на себя. Но я, как вы знаете, далёк от общепринятых моральных принципов. Теперь смотрите: одно дело спустить собак на лицо незначительное… Простите, дорогая, я говорю о вашем значении на политической арене, в моих-то глазах вы – звезда первой величины. Так вот, незначительное и уже известное несколько… эпатажным поведением. И совсем другое, когда под прицел попадает официальный посол государства. В случае с вами пошумят ещё пару дней и забудут. Но если бы на вашем месте оказался я, последствия были бы куда хуже.
– Ну и отбрехались бы! Будто вы не умеете…
– Боги, Аримантис вей Дьечи, где вы этих слов набрались… Вы до сих пор не поняли, к чему был этот спектакль? Чтобы заставить весь мир задуматься: а достойны ли маги того наследия, что им оставили драконы? Самой магии, я имею в виду. Которую они нагло присвоили у прежних хозяев мира – таких благородных и прекрасных в своём величии…
– Да каких «благородных»!.. – аж задохнулась от возмущения Римми. – Все ведь знают, какими чудовищами они были!
– Кто – «все»? – скептически приподнял бровь нейр. – В том мире их знают как великодушных сказочных существ. Да и в нашем взгляды стремительно меняются. Только вы до последнего отказываетесь это замечать. Подлинная история разделения миров уже ни для кого не секрет. Проведённый некогда ритуал – тоже. Вскоре станет известно и об артефактах, вобравших в себя мощь тиранов. И как только наши крылатые друзья окончательно заявят о себе, общественное мнение будет на их стороне: древняя сила должна принадлежать тем, кто принёс её в этот мир. Это смешно, но я не исключаю, что тот же Драккхарт у императора просто отсудят. Ибо против целого мира даже я не выстою.
– Вы… шутите?
– Ни в коем разе. Кстати, не обратили утром внимания на ослепительный образ госпожи Хайтвер? От этого заманчивого декольте невозможно было отвести взгляд.
– Я на всяких… не заглядываюсь! – тут же вспылила Римми. – В отличие от вас!
– Как же греет душу ваша ревность, – не сдержав улыбку, подмигнул Александр. – Но я об её драгоценном оформлении. Тойтс на груди и Дракквойд на запястье. А, и Драккпеен на пальце вашего благородного господина Роя. Наш оголодавший по женскому вниманию коновал Бэртель просто про… фукал Тойтс. Хм, но при этом я несказанно рад, что вы в стремлении отомстить мне не наделали глупостей за два месяца совместного проживания с этим нашим приятелем. Лафард, последний хранитель Драконьей Ярости, этой ночью покончил с собой. Нейрин Астори-Лаш, как я выяснил пару часов назад, отдала Драконью Боль добровольно.
– Но… – побледнела Римми, до последнего не верившая в то, что предположения полковника и нейра о выживших драконах – правда. – Чужой человек ведь не мог их взять…
– Так какие ещё вам нужны доказательства?
…что это не люди. Римми вдруг осознала это предельно чётко. Побледнела. Замолчала. До сих пор ушедшие чудовища казались ей чем-то нереальным, страшилками из детства. А теперь…
– Итак, что мы имеем: плюс два дракона, минус три артефакта, – спокойно подвёл итог разговора Александр. – Пока неизвестно, вернулась ли к ним магия и способны ли они уже принимать свой истинный облик.
– Но… – беспомощно сказала Римми, неосознанно ища защиты у нейра и присев на подлокотник его кресла. – Вы же не допустите, чтобы они… Она… Вы же можете с ними справиться… Хотя бы с этой…
– Как же? – вопросительно изогнул бровь нейр.
– Ну… – вспыхнула Римми. – Как вы умеете! Очаруйте, соблазните… Будто вы не знаете, как совладать с женщиной!
– О-оо, – развеселился Александр. – Вы действительно этого хотите?
Римми не хотела. Более того, мысль, что нейр Мортестиг – пусть и тот ещё бабник и развратник! – прислушается и так и поступит, отозвалась болезненным уколом в сердце. А ведь он так и сделает! И, будучи натурой импульсивной, Римми тут же накрутила себя и вскочила с подлокотника. Нейр оказался быстрее и перехватил её за талию, усаживая на колени.
– Я уже пытался, моя дорогая, – невозмутимо сказал он. – Но как-то, знаете, между мной и госпожой Хайтвер не пробежало искры. Сложно соблазнять женщину, когда все мысли о другой. Не помню, говорил ли раньше, но я по уши влюблён в вас, Аримантис вей Дьечи. Не находите, что это будет ужасно романтично: если человечество падёт исключительно по причине нашей любви?
У Римми кровь прилила к щекам. Она дёрнулась для вида, но передумала.
– Но вы же не допустите, чтобы в их лапах оказались оставшиеся артефакты? Что, если обретя полную силу, они вновь приведут сюда изгнанных драконов? Вы ведь знаете, что делать?
Александр поднял глаза к потолку, делая вид, что крепко задумался и сейчас озвучит гениальный план по спасению мира от тиранов…
– Нет, не знаю, – просто ответил он. – Кажется, я вновь разочаровал вас, Римми? Что ж, я неоднократно говорил вам, что не идеален. Но я точно знаю, что должен сделать сейчас.
И Римми ничего не оставалось, как ответить на поцелуй – без фырканья, без этого ложного притворства, без вранья самой себе. Потому что хоть в чём-то она сейчас была уверена.
Глава 20
Кирен
Кири держалась исключительно благодаря наставлениям почившей матушки. Благородная нейрин, учила она, всегда должна быть скромна, сдержанна и благожелательна. Тем более нейрин из героического рода, наследница великой Таволы Бэртель. Нейрин никогда не жалуется и не капризничает, она гордо носит имя семьи и стойко принимает любые удары судьбы.
К тому же благородным дамам не пристало задумываться о том, что происходит в большом мире, а во всём следует полагаться на мнение старших мужчин. Тем более что в роду Бэртелей теперь был настоящий глава: по праву крови, а не какой-то там чужак Рицторпен. Вот только Келлинна вчера сразу после общего собрания студентов увёл нейр Мортестиг, а до Кири вновь никому не было дела.
Так что, несмотря на воспитание, Кирен хотелось просто кричать и топать ногами, подобно какой-нибудь несдержанной Аримантис. Кирен не понимала, что происходит, а объяснять никто не спешил.
Занятия вчера отменили – неудивительно после той шумихи, что поднялась при виде мерзкого паразита, сумевшего обернуться в человека. Кирен душила ненависть к этим выродкам, а ещё были смешанные чувства к другим участникам этого действа. Нет, ну с госпожи Хайтвер взять нечего: иномирянка – она иномирянка и есть. Кирен прожила у госпожи Анники достаточно, чтобы понять: они там все немного тронутые. Вешка таскала людям из леса диких кроликов, так вместо того, чтобы добить придушенную дичь, жители Рэтскволла их выхаживали и оставляли в качестве домашних питомцев! У них кролики, видите ли, в специальную охранную книгу записаны, и люди в больших городах платят деньги, чтобы на них поглазеть. По мнению Кирен, лучше всего кролики смотрелись в рагу. То есть равно как и дракки – мёртвыми.
