Электрические разряды прожигали дружинников насквозь. Испепеляли одежду, человеческую плоть и студенистое нутро. Вот только последнее, как и прежде, быстро исцелялось.
Так мы и стояли друг напротив друга. Нежить опасливо одёргивала щупальца подальше от огня, а громовержцы в бессильной злобе метали молнии. Данное «перемирие» рисковало затянуться до тех самых пор, пока баки с горючей смесью не опустеют. По крайней мере, именно к такому исходу все и шло. Но вскоре нежить снова сумела меня удивить, впереди стоящий дружинник внезапно заговорил.
— Зря, всё зря.
После этих слов одержимый склонил голову набок и оскалил почерневшие, потрескавшиеся от жара зубы. Он будто бы нам улыбнулся. Правда, вышло это у него весьма отвратно. А всё оттого, что Одна из молний угодила одержимому прямо в лицо и выжгла тому не только глаза, но и часть мимических мышц.
— Скоро Отец пересечёт границу этих земель и скинет свои оковы.
— ГоловЕшку он свою с плеч скинет, а не оковы! Дай только мне до него добраться! — прорычал Громобой и пуще прежнего усилил напор.
Молнии засверкали с удвоенной частотой. Вот только проку от них больше не стало. Даже сам одержимый об этом обмолвился:
— Бесполезно.
«А ещё глупо!» — добавил я про себя.
Пока мы тут стоим, лясы точим, рододатель уходит всё дальше. Такими темпами он и впрямь сумеет границу пересечь.
С другой стороны, это стояние мне только на руку. Пускай себе предатель валит на все четыре стороны, мне от его поимки не тепло, не холодно. Да и голову почём зря складывать не придётся.
— Время на моей стороне, — снова заговорил одержимый.
И вот тут я был полностью с ним согласен. Нежити даже кидаться на нас не надо. Знай себе, стой в сторонке и жди, пока горючая смесь у огнемётов закончится. Всё-таки с безмозглыми «медузами» было куда проще сражаться, чем с этими подделками под человека. И откуда они такие умные выискались?
— Вперёд, наступаем! — скомандовал Громобой.
Надо же сообразил, что, стоя в обороне, нам не победить.
Мы послушно двинулись вперёд, старательно поливая нежить огнём. Вот только одержимые опять сумели нас провести. Они не стали принимать бой, а благоразумно отступили подальше от жаркого пламени.
— Что испугались⁈ — крикнул им вслед Громобой.
— Мне и моим частицам неведом страх, — парировал уже другой одержимый.
«Частицам», значит? Выходит, у них некое подобие коллективного разума.
— Ну это мы ещё поглядим! — прокричал Громобой, а затем отдал странную команду. — Колышек, готовь молниеуловитель!
Подруга послушно опустила огнемёт и принялась разогревать горны. А громовержцы тем временем прекратили швыряться молниями и взялись за руки, словно сектанты какие-то. Ещё и круг зачем-то образовали.
Чего это они творят⁈ Тоже мне нашли время хороводы водить!
Избранники Перуна стояли лицами друг к другу, поэтому я не сразу заприметил свечение, исходящее от их тел. Да и честно говоря не до смотрин мне в тот момент было, я всё больше в сторону нежити поглядывал.
А потом случился он — сдвоенный сполох. После первой вспышки рядом с нами вырос высоченный стальной столб, а после второй в небо ударила толстенная молния. Она диким зверем вырвалась из круга громовержцев и раскалённым копьём пронзила тучу над нами. С неба упали первые капли дождя, а спустя секунду «раненая» туча ответила. Громыхнуло так, что ушам стало больно — это ветвистая молния толщиной со столетний дуб угодила прямиком в молниеуловитель. Наэлектризованный металл протяжно загудел.
По-хорошему, пойманная молния должна была уйти в землю и там кануть. Но не тут-то было. Она отчего-то взяла да и перескочила на стоящих рядом избранников Перуна. И вот тут-то я и сообразил, на что их построение похоже. Да они ведь не просто так за руки держались всё это время, а громовое колесо изображали! А теперь, с шаровой молнией посреди круга это сходство ещё более усиливалось. Ну чисто главный символ Перуна — колесо с несколькими искрящими «спицами».
Не успел я подивиться внезапно обнаруженному сходству, как из самого центра громового колеса вырвался ещё один исполинский разряд. И был он куда больше предыдущего…
Управляемая молния сначала взвилась над кронами деревьев словно живая, а затем обрушилась на Нежить. И не было от этого громового змея спасенья. Он в мгновение ока пробороздил поляну до самого её конца, оставляя за собой лишь сплавленную землю. От нежити остался только пар, да и тот был вскоре развеян восходящим потоком раскалённого воздуха.
Всего на пару секунд обычная лесная опушка превратилась в филиал Ада, а затем небеса разверзлись и сверху обрушилась стена воды. Будто не в Славийском лесу дело происходило, а где-то в южных тропиках да ещё и в сезон дождей.
— Колышек, строй укрытие! — перекрикивая ливень, скомандовал я.
И девушка, как это уже повелось, послушалась моего наказа. Через несколько секунд мы оказались под крышей бетонной коробки.
Каменные стены не только уберегли отряд от разошедшейся стихии, но и приглушили громовую поступь — стальной столб исправно продолжал притягивать к себе шальные молнии. Правда, на этот раз они с концами уходили в землю. Больше некому было укрощать своевольную стихию, вымотанные громовержцы без сил валялись на каменном полу. Последняя атака далась им тяжко. По всей видимости, способностей троих громовержцев едва хватило на создание громового колеса.
— Ну, что дальше делать будем? — спросил Неждан и уставился при этом не на прикорнувших избранников Перуна, а почему-то на меня.
— А я будто знаю, — пожал я плечами в ответ. Ещё не хватало снова примерить на себя роль командира, мне и прошлого раза хватило.
Да и если бы имелись у меня мысли на этот счёт, то я бы точно не стал их озвучивать. Ну а зачем мне — обычному гридню взваливать на свои плечи непосильную ношу? Меня ведь командиром не назначали, а стало быть, и за провал задания с меня никакого спроса не будет. Ну а что рододатель сбежит — так невелика беда, на мою судьбу это никак не повлияет. А вот если я ни с того ни с сего начну изображать из себя героя, то это может и аукнуться.
В памяти были ещё свежи воспоминания о скоропостижной кончине двух старших дружинников. Повторять их судьбу мне отчего-то не хотелось. Если уж даже опытные вои, ветерана войны умудрились головы сложить в столь простенькой миссии, то мне — вчерашнему новику и вовсе стоит поберечься. Тем более впереди меня ждёт непыльная работёнка под патронажем ушлого полутысячника, а следом за ней и хлебная должность за заслуги перед отечеством.
Так к чему весь этот ненужный риск? Приказ я в меру своих сил исполняю, так какой с меня спрос? Ну а из кожи пусть лезут старшие дружинники во главе с Громобоем. Это их миссия — не моя.
— Мы должны догнать предателя! — впервые подал голос сын Войтеха Мертвоголова. И было в словах Рябого столько фанатизма, что я невольно содрогнулся.
