Люди пришли в себя.
Панорама белого космоса, пронизанного паутинками скоплений тёмной материи, не изменилась.
Твердыня вывел на фронт виома район пространства, где должен был находиться куб. Но космолётчики ничего не увидели.
– Дай увеличение! – потребовал Шмелёв, не уловив нюанса.
– Портал исчез! – сухо доложил компьютер.
– Как исчез?!
– Физически, – буркнул Дроздов.
– Может быть, мы просто прыгнули дальше?
– Исключено!
– Ничо себе жесть! – почесал затылок Дамир.
– Твердыня, ищи! – со злостью проговорил Шмелёв. Помолчал, добавил с усилием: – Извини, дружище, нервы.
Диана усмехнулась, представляя, как заместитель директора Коскона сжимает зубы, чтобы не выматериться.
– Змея не видно?
– Никак нет, Диана Ильинична, – ответил компьютер виновато.
Современным кванкам давно были доступны симуляции человеческих эмоций, превращавшие их в «живых» собеседников, и нормалы, то есть люди, рождённые от людей, привыкли к этому, перестав относиться к искинам как к «бездушным машинам». Так же относилась к ним и сама Диана.
– Начинаем искать.
– Уже.
«Великолепный» прицелился, посылая лучи локаторов к границам наблюдаемой зоны. Потом прыгнул обратно. Однако портала не нашёл. Куб и в самом деле растаял в белизне, как лопнувший мыльный пузырь, а вместе с ним растворился в пространстве и змей, пытавшийся изгнать или не допустить земной корабль в охраняемые им владения.
Космолётчики вздохнули с облегчением, хотя их собственная судьба становилась всё более непредсказуемой. От горестных размышлений их отвлекала только работа с аппаратурой да невероятные во всех смыслах панорамы местного космоса. Они действовали на нервы, возбуждали воображение, звали в глубины Тьмира, полные невероятных тайн, и это ощущение таинственности тёмной Вселенной нивелировало все остальные чувства.
Несколько часов фрегат блуждал в белой пустоте, включив все свои системы наблюдения и одновременно пытаясь починить пришедшее в негодность оборудование.
Диана тоже приняла участие в поисках пропавших без вести, но в ином ключе. Бо́льшую часть времени она звала Дарислава, напрягая психику и гаджеты, и с час потратила на вызов Копуна. Ни в том, ни в другом случае успеха не добилась. Оба абонента находились здесь, в Тьмире, она это чувствовала, как говорится, всеми фибрами души. Однако оба не отозвались.
Зато объявился преследователь, оставшийся в Ланиакее. Возможно даже, он услышал ментальные посылы Дианы либо поймал лучи локаторов «Великолепного», ощупывающие «заросли мха и можжевельника». Он выскочил из «светлой темноты» всего в десяти километрах от фрегата. Твердыня уловил сначала всплеск ментального поля, потом гравитационного, затем показал картинку. Эллипсоид, сплетённый из «человеческих ладоней», на сей раз не стал прятаться, словно решил подействовать на беглецов психологически, предупреждая, что их ждёт участь пленённого боевого робота.
Несколько секунд космолётчики с затаённым ожиданием выстрела разглядывали гостя.
– Кто ты, сучий потрох?! – процедил сквозь зубы Шмелёв.
Засмеялись эксперты, второй раз услышав, как ругается начальство контрразведки. Но смех быстро прекратился, когда «ручной эллипсоид» исчез.
Твердыня не стал дожидаться команды людей.
– Манёвр! – предупредил он.
«Великолепный» тоже прыгнул, и вовремя: гравитационный удар пришёлся по опустевшему району пространства.
Однако на этом атаки чужака не прекратились.
Фрегат вышел в миллионе километров от места нахождения, и спустя секунду рядом снова оказался гигантский капкан, удерживающий боевого робота с лёгкостью кота, державшего в зубах мышь.
«Великолепный» прыгнул, выходя из «струны» недалеко от «ветви можжевельника», скрученной в колючий ажурный бутон.
Но преследователь не отстал.
Так продолжалось до тех пор, пока фрегат на одиннадцатом прыжке не спрятался прямо в центре местного уплотнения материи, масса которого оказалась близкой к земной.
– Планета! – выдал идею навигатор, вынужденный лишь следить за манёврами корабля, а не прокладывать для него путь.
– Просто сгусток пыли, – неуверенно сказала Любина.
– Но масса…
– Здесь вся Вселенная забита пылью.
– Я имею в виду, что, по теории, сгустки тёмной материи соответствуют объектам с такой же массой в нашей Вселенной. У нас это планеты, здесь – такие вот конструкции. Но если масса этого сгущения равна земной, то где-то должна быть и тёмная звезда?
– Логично, – с оттенком иронии проговорила Таисия Котик.
Навигатор смутился:
– Просто я подумал, что стоило бы поискать это сгущение.
– Зачем?
– Там спрятаться легче, – со смешком ответил за навигатора Шмелёв. – Твердыня, сможем вернуться к порталу? Мы говорили об ориентации.
– Пока что не вижу проблем, – сообщил компьютер.
Диана вспомнила пригрезившийся ей жест Дарислава – палец вниз. Что он хотел этим сказать? Если, конечно, его фантом не был целиком её фантазией…
– Подождите…
– Слушаем, – отреагировал Шмелёв.
– Я уверена, что Дарислав… что наши разведчики оставили ориентир.
– Твердыня?
– Эфир чист, – доложил компьютер. – Слышу только белые шумы.
– О каких ориентирах вы говорите? – поинтересовался Дроздов. – Ориентиром здесь может стать разве что какой-нибудь экзот, выделяющийся из местных объектов.
– Здесь нет таких аномалий, кругом одни колючие кактусы и мхи.
– Их массы различны. Предлагаю выбрать ветвь помассивней и обследовать район её расположения.
– Вы имеете в виду местную звезду?
– Хотя бы.
– Не лучше ли вернуться к порталу и покинуть этот негостеприимный мир? – предложила Дарья Черкесова. – Пока нас не нашёл этот сумасшедший «ручной мяч»?
Волна интеркома донесла реплики и возгласы экспертов и членов экипажа.
– Это будет выглядеть постыдным бегством… – начал Дамир.
– Лейтенант! – звякнул металлом голоса Дроздов.
Оценка оператора Дарью не смутила.
– Отсидимся в Ланиакее, вызовем подмогу, как следует подготовимся…
– И спасать будет уже некого, – иронически хмыкнул Шмелёв. – Вы подумали о судьбе экспедиции Волкова? Что, если этот «сумасшедший ручной мяч», как вы изволили выразиться, найдёт эскор и нападёт? Ни Волков, ни специалисты о «мяче» ничего не знают. Нападение может застать их врасплох.
– Ну, это вряд ли, – возразил Дроздов. – Я отлично знаю Дарислава Ефремовича. Он интуит высокого класса. Его опыту и чутью можно только позавидовать.
Диана с благодарностью глянула на капитана. Уверенность Дроздова в профессионализме и хорошей реакции мужа была сейчас нужна и ей.
– К тому же, – добавил Дроздов, – кванк «Салюта» – собрат нашему Твердыне. Лучшее, что создано на Земле в области ИИ.
– Благодарю, капитан, – вежливо сказал компьютер.
– Так что ищем? – напомнил о ситуации Шмелёв.
– Местную звезду. Моя интуиция подсказывает, что Дарислав сделал то же самое.
– Неубедительно, – хмыкнул Юра Рушевский. – Это субъективное мнение.
– Субъективное, – согласился заместитель директора Коскона. – Но в мире существует ещё одна абсолютно объективная истина: муж и жена – одна сатана.
Волна смешков и весёлых реплик разлетелась по отсекам корабля.
– Вы… шутите? – озадаченно спросил навигатор.
Шмелёв не выдержал, рассмеялся:
– Да, в общем-то, и нет. Я имел в виду, что Диана Ильинична и Дарислав Ефремович не зря вместе столько лет, они думают и чувствуют одинаково.
Диана хотела возразить Илье, но передумала.
– Твердыня, далеко ближайшая тёмная звезда?
– Примерно в десяти ае вижу сгусток массой в триста двадцать земных.
– Это всего лишь масса Юпитера.
– Однако звёзды нашей Вселенной намного массивнее, – сказал Рушевский. – Масса солнца, к примеру, десять в двадцать седьмой тонн или 333 333 массы Земли.
– Остальные сгустки дальше. Ближайший объект солнечной массы наблюдается, по моим оценкам, в пяти парсеках.
