Шоссе теперь было огорожено, да и дальше шел обрыв, ведущий прямо вниз, к морю, и по обочине проехать возможности не было. Несколько раз нам приходилось останавливаться и откатывать брошенные тачки в стороны.
Так мы и ехали. Вид тем временем поменялся, и внизу, вдоль всего берега, от самого шоссе, стал простираться город. Огромный, он тянулся по всему побережью, но исключительно малоэтажный: дома в один‑два этажа, а высотных строений вообще не было.
– Это Большая Ялта, – пояснил Шмель, перекрикивая рев мотора, когда заметил мой заинтересованный взгляд. – Еще сорок лет назад здесь так не было, стояло несколько мелких поселков. А потом стали строить, и все эти городки в один объединились. Симеиз, Алупка, Кореиз, Гаспра. Тут, считай, все застроено до самой Ялты.
– А мимо Ялты можно проехать? – уточнил я.
Это все‑таки относительно большой город, лезть в него мне определенно не хотелось. И там, подозреваю, не такая застройка, как в Севастополе, а все больше курортная: узкие улочки, низенькие дома.
И даже думать не хочу, как там сейчас все забито машинами, и сколько в городе зомби.
– Можно, – кивнул он. – Шоссе мимо идет, туда только ответвление. Но за Ялтой сразу – еще несколько небольших поселков, вот там шоссе, считай, прямо по центру. Ну а дальше – Феодосия.
– Большая?
– Да, за последние двадцать лет очень много настроили. Там несколько производств поставили, и населения теперь тысяч за двести, – он вдруг нахмурился и добавил. – Было.
Ну да. Было двести тысяч людей, а теперь наверняка двести тысяч зомби. Но, может быть, все не так плохо, там ведь до моста совсем недалеко, и выжившие, возможно, эвакуировались, оставив город догнивать.
Хотя, может быть, все совсем плохо, и там все пробками забито. Такими, что не растащить. Ладно, посмотрим еще, до туда на самом деле ехать и ехать.
– А дальше – Керчь, – продолжил он. – И мост. Надо бы, кстати, на связь выйти уже со штабом, расскажем о том, что по дороге видели.
– Останавливаться не будем, – ответил я, вытащил рацию и, продолжая управлять мотоциклом одной рукой, проговорил. – Степаныч. Прием. Как меня слышно?
– Да нормально тебя слышно, – был ответ. – Ты же в десяти метрах впереди.
– Передай Оводу, пусть со штабом свяжется, доложит. Про санаторий деталей только не сообщайте, скажите, что уничтожили банду мародеров.
– Блядь, Край, я и сам все понимаю, – ответил мне уже сам «росгвардеец». – О таком лучше вообще никому не знать.
– Ну и ладно, – сказал я. – Доложите потом, наладили ли связь, и что ответили.
Убрал рацию и чуть прибавил скорости. Впереди был резкий поворот, дорога огибала скалу, которая над ней нависала. Справа тоже были скалы: достаточно много, и поросшие деревьями. Здесь шоссе забирало вверх, и начинался самый настоящий серпантин.
Мне снова пришлось объезжать брошенные машины, причем кое‑где я заметил и вещи. Трупов, правда, не было, как и зомби.
Но отсюда, с высоты, я увидел, что внизу, в городке, их очень много. Они бродили по улицам, не обращая на нас никакого внимания, все‑таки звуки так далеко не доходили. Некоторые замирали, некоторые двигались: с такого расстояния они больше напоминали муравьев, чем людей. Но в их движении не было никакого упорядоченного ритма, оно было совершенно хаотичным, непредсказуемым.
Но мы здесь, наверное, в безопасности. Пока они дойдут по этим улочкам и дорожкам, ведущим наверх, или вскарабкаются по крутому склону, мы уедем уже очень далеко.
– Симеиз, – проговорил Шмель. – Тут круто отдыхать было, отличный курорт. Правда, про него что‑то непонятное рассказывали, мутное.
– Что именно? – спросил я.
– Да ерунду какую‑то, – он покачал головой. – Байки.
Продолжить разговора мы не успели, потому что я отвлекся на запах гари, доносящийся откуда‑то спереди. Не свежей, пожара явно не было, потому что дыма на горизонте не было. Но что‑то горело и неслабо.
Я повернул руль, огибая очередную скалу, и практически сразу же остановился. Потому что дорога впереди оказалась полностью забита машинами, причем местами обгоревшими. Слева валялась перевернутая цистерна, черная от сажи. А вокруг бродили зомби, очень много.
Так просто мы тут уже не проедем.
Глава 10
Варианта два: либо разбирать эту пробку, либо прямо сейчас разворачиваться и искать съезд вниз, в сторону берега. И уже там пытаться проехать через городок, полный зомби. А их там много, я даже отсюда вижу.
И там, кстати, шторм, снова от горизонта и до горизонта. Его отсюда хорошо видно: грозовые тучи, вихри, временами молнии проскакивают. Но далеко, грома практически не слышно. Если это так на всему протяжению берега, то определенно неспроста. Значит, работает какая‑то установка, какое‑то оружие климатическое, возможно. Других вариантов у меня просто нет.
А здесь… Наверное голов тридцать, не меньше. И они уже обратили на нас внимание, медленно двигаются в нашу сторону. Очень медленно, потому что они тут жарились на солнце все это время, практически ничего не ели, а некоторые еще и обгоревшие.
Да, я вижу одного, у него верхняя часть туловища практически полностью обгорела. Но он живет этой своей альтернативной жизнью, и медленно движется в нашу сторону. Именно для того, чтобы сожрать.
– Край, ты это видишь? – проговорила рация на моей груди голосом Степаныча.
Еще бы я не видел. Иначе зачем бы я остановился тут?
Так что. Потратить время на то, чтобы отстрелять зомби тут, и на разбор пробки? Или рискнуть и попытаться проехать более быстрым путем, по низу.
С другой стороны, сука, там ведь улицы тоже могут быть забиты. А здесь…
Нет, и то и это – очень большой риск. Но здесь я по крайней мере знаю, с чем мне предстоит столкнуться. А внизу может быть все, что угодно. Ну и опять же радует то, что зомби подниматься наверх будут очень долго, даже если мы нашумим.
– Будем пробиваться тут, – проговорил я, дотронувшись до рации.
Шмель посмотрел на меня, но ничего не сказал. Командир принял решение, значит так оно и будет. Какие еще у нас варианты?
Нет, все‑таки машины не всегда хорошо. Они помогают быстро преодолеть большое расстояние, но одновременно с этим снижают мобильность. Ты ведь буквально оказываешься привязан к дороге. С другой стороны: мы всего несколько часов в пути, даже если считать остановки, а уже километров пятьдесят проехали. А пешком мы шли бы все двенадцать, да еще хрен знает, как оно обернулось бы.
Да на самом деле никуда бы мы вообще не ушли. Степаныч еле ходит, ноги у него толком не работают, да и Наташа вряд ли привычна к длительным прогулкам. Так что без машин нам никуда.
– Ты уверен? – все‑таки тихонько спросил Степаныч.
– Уверен, – подтвердил я. – Всех бойцов наружу, девки и Наташа пусть в тачке остаются. Так безопаснее.
– Принял, – ответил он.
Я встал, снял с шеи ремень «ксюхи», положил ее на сиденье, и схватился за карабин, который висел у меня на спине. Благо, к нему вполне себе подходят магазины от АКМа, те самые, стальные, рифленые, десантные. Или десантные это алюминиевые? Да хрен с ним, главное что мне теперь не нужно перезаряжаться после каждых десяти выстрелов.
Тут скорее ресурса фильтра не хватит. Он ведь десять‑пятнадцать выстрелов держит, а потом начинка выгорает, и начинает шуметь. Причем, чем дальше, тем громче.
– Шмель, – проговорил я. – Я сейчас отстреляю по‑тихому сколько смогу. Если подойдут слишком близко, подключайся. Раньше по зомби стрелял?
– Было дело, – кивнул он.
– Одиночными по головам. Экономь патроны, – все‑таки предупредил я его.
Вскинул карабин, упер деревянный приклад в плечо. Нет, надо было все‑таки на него затыльник тоже выпросить. Отдача у него посильнее будет, даже чем у АКСУ. Да и не военное это оружие, охотничье.
