Когда Диана очнулась, осознав, что сидит в компенсационном кресле рубки фрегата, в белом космосе Тьмира, пронизанном паутиной скоплений тёмной материи, шёл бой! Но сражались вовсе не те силы, какие можно было ожидать! Фрегат висел в стороне от поля боя, а змеи и «мяч» воевали с какими-то пришельцами, в которых космолётчики разглядели – в моменты их появлений в пространстве – знакомые силуэты двухголовых «крокодилов» и «еловых сучьев»!
– Мать честная! – озадаченно проговорил Шмелёв. – Они-то здесь как оказались?!
– Наверно, так же, как и мы, – сказал Дроздов, – через портал. Не расслабляться! Стоим «на ушах»!
– Значит, портал никуда не исчез? – обрадовалась Люба Любина. – И мы в любой момент можем вернуться в Ланиакею?
– Его сначала надо найти, – отрезвляюще напомнил Рушевский.
– Почему они воюют между собой, а не с нами? Неужели нас не видят?
– Мы под «зеркалом», – подтвердил Твердыня.
– Но «мяч» легко находил нас и под колпаком, – уточнил Рома Филин. – Почему? Получается, что он видит нас, несмотря на кокон невидимости!
– Не забывайте, что «мяч» – изделие высокоразвитой цивилизации, – сказал Свирский. – Ей доступны такие технологии, о каких мы можем только мечтать.
– Всё равно непонятно, почему это изделие гоняется за нами, как волк за зайцем, и вдобавок воюет с представителями других цивилизаций. Вспомните, мы сначала думали, что «мяч» – посланец тартарианцев. А теперь выясняется, что он и с тартарианцами бьётся как с врагами.
– Вот для чего нам нужен Копун, – сказала Дарья Черкесова. – Уж он-то разобрался бы.
– Может быть, он уже разобрался и потому драпанул? – со смешком проговорил навигатор.
– Это не про Копуна! – отрезала Диана. – Он, наверно, единственный в Мультиверсе искусственный интеллект, превзошедший своих создателей не только интеллектуально, но и нравственно.
– Ну извините, неудачно пошутил.
Между тем сражение вокруг волчка Тьмупитера продолжалось, и становилось видно, что «мяч», таскавший внутри себя моллюскора, побеждает, несмотря на постоянные атаки змеев, потоки которых становились всё мощнее, выстреливаемые из мшистых зарослей псевдопланеты. От каждого столкновения «мяча» с флотом тартарианцев гибли «крокодилы», разлетаясь на струи обломков, и десятками дымных фонтанов расплывались в белом пространстве огромные змеи, защитники Тьмупитера.
Дрались, обмениваясь гравитационными ударами, не применяя другого оружия, и Шмелёв первым обратил на это внимание:
– Почему они так ограничены в боевом плане? Посмотрите, ни те ни другие не используют лазеры или электрические разрядники. А ведь в Ланиакее тартарианцы стреляли тысячекилометровыми молниями.
– У змей, наверно, и нет другого оружия, – выдал идею навигатор.
– Но у тартарианских машин они были.
– Возможно, в Тьмире эти излучатели просто не работают. Ведь настоящих электромагнитных полей тут нет. Кстати, надо бы и нам проверить, функционируют ли здесь антиматы и неймсы. Да и «Умертвие». А то понадеемся на чудо-пушку, а она в нужный момент бац – и не выстрелит!
– Типун тебе на язык, Рома! – сердито проговорила отвечающая за вооружение Таисия Котик.
– За что? Я же как лучше хочу.
– Твердыня, они ведут переговоры? – вызвала Диана компьютер.
– Какие-то сигналы слышу, на самом дне гравидиапазона.
– Кто с кем говорит?
– Не могу запеленговать. Но, по логике, это обмениваются сигналами тартарианцы.
– Их осталась капля в море.
– Пять аппаратов.
– Сейчас побегут, – предсказал исход сражения Дамир.
Действительно, первыми отступили «крокодилы» – их осталось два экземпляра. За ними бросился шаровидный рой «пчёл». Последними бросились наутёк две «еловые ветки», каждая длиной в три километра.
«Мяч» догнал одну из них, превратил в струю разлетающихся «иголок» и чешуй. Остановился, мерцая бликующей чёрной тушей моллюскора, словно размышляя, стоит ли гнаться за уцелевшими остатками флота. Решил, что не стоит, поплыл к волчку, из которого, как черви из яблока, вылезали змеи.
– Сейчас он их… – начал Дамир.
– Уходим! – перебила его Диана.
– Уточните, – попросил Дроздов.
– Внутрь волчка!
– Но там полно змей! – воскликнул Свирский.
– Хорошая идея, – поддержал Диану Шмелёв. – Змеи нам не опасны, их оружие не столько эффективно, как гравипушка «мяча».
– Пойдём на «струне»? – спросил Твердыня.
– Нет, ещё врежемся в какой-нибудь энергоцентр.
– Понял, исполняю.
«Великолепный», плавно ускоряясь с каждой секундой, спикировал на «поле мха», которое невозможно было охватить одним взглядом. И, словно заметив его манёвр, похититель боевого робота метнулся к планете-волчку, не обращая внимания на брызгами разлетающихся во все стороны змей.
Фрегат окунулся во внешний «волосяной покров» плоской макушки псевдопланеты, и в зал поста управления спустились сумерки, сгущавшиеся по мере погружения корабля в гущу «мха».
* * *
Через час полёта в ожидании нападения сзади и в странной полутьме – кое-где кончики стеблей «мха» испускали гнилушечное синевато-жёлтое свечение – решили остановиться и разведать обстановку, для чего запустили в глубины псевдопланеты несколько беспилотников.
«Мяч» не показывался. То ли потерял земной космолёт из виду, то ли готовил сюрприз.
«Великолепный» опустился до глубины в тысячу километров, пристал к одной из красивых ветвей «можжевельника» и включил маскер, превративший его в такой же кружевной кустик.
Эксперты исследовательской группы заговорили, обсуждая параметры среды, измеренные аналитическими комплексами фрегата. Им было о чём поговорить и поспорить, так как физические законы Тьмира разительно отличались от «земных», хотя и не мешали вторгшимся в пределы тёмной Вселенной объектам (кораблям) и субъектам (людям) жить в согласии со своими принципами.
Диана спустилась в жилой сектор и с удовольствием приняла в каюте душ, снявший с плеч груз физической усталости, а с души – психологической. Бот принёс ей из столовой кофе со сливками и солоноватыми крекерами, и она почувствовала подъём сил. Привычно расположилась на койке, представила лицо Дарислава и мысленно позвала:
«Дар, милый, где ты? Куда направился? Почему не оставил маркер, где тебя искать?»
Никто не откликнулся. Молчал терафим, отзывающийся только на прямые вопросы, молчал домовой – автомат-служитель каюты, молчал корабль и молчал удивительный мир псевдопланеты, сформированной сгустками тёмной пыли невиданной красоты.
«Дар! – ещё раз напряглась женщина, не вытирая покатившихся из глаз слёз. – Плохо мне! Но я знаю, что ты здесь!»
Словно бабочка взмахнула огромными крыльями, сотрясая ментальное пространство тихим хрустальным звоном.
Диана подскочила на койке, едва не свалилась на пол.
– Дар?!
Бабочка растаяла.
Но уже не оставалось сомнений, что Дарислав ответил, хотя это была не волна менара, а дрожь ментального воздействия, отзывающаяся на крик души.
– Дар!
«Помочь?» – заговорил терафим.
«Сиди тихо!»
Глоток кофе отрезвил.
Диана умылась, включила персоналку:
– Илья, Дарислав ответил!
Лицо Шмелёва застыло:
– Ещё раз!
– Дарислав ответил на мой пси.
– С ума сойти! – Полковник Коскона провёл ладонью по лицу, приходя в себя. – Где он?!
Она улыбнулась:
– Мой мозг не умеет пеленговать источник мысли.
– Ну хотя бы примерно?
– По моим ощущениям, где-то внизу… ближе к центру волчка.
– Подходи в рубку, поговорим с капитаном. – Шмелёв исчез.
Диана посидела в прострации несколько секунд, не думая ни о чём, с трудом собрала волю в кулак и заторопилась.
Дроздов удивился просьбе пары «поговорить без свидетелей», но выяснять причину не стал. Кивнув Шмелёву, он повёл его за собой в свой командирский модуль, оборудованный запасным защитным ложементом.
Сопровождаемая заинтересованными взглядами экипажа, Диана вошла вслед за мужчинами и с интересом оглядела миниатюрный отсек, мало чем отличимый от кают жилой зоны.
