– Пахнет серой…
Действительно, воздух в рубке был пропитан новым запахом, и Всеволод мимолётно подумал, что это очень символично: дракон смерти в представлении землян олицетворял собой жителя ада, пропахшего серой.
Заметив, что кресло повёрнуто к экрану другой стороной, он двинулся было к нему, но передумал.
– Уходим.
– Что ты задумал?
– Компьютер показал мне карту края. Наш «механолес» имеет границы, но что за ними располагается, я не понял. Зато успел рассмотреть ближайшие окрестности сбросика. Совсем недалеко по здешним меркам стоит какое-то строение в форме морской звезды. Подозреваю, что это база драконов, их центр обслуживания лесного хозяйства. Вот туда и направимся.
– Страшно…
– Успокойся, леди, я помню знаменитое memento mori. Мы справимся со всеми невзгодами!
Вия улыбнулась:
– Может, лучше поищем портал?
– Я не смог объяснить компу, что мы желаем найти. Однако на базе должен быть и портал.
Из недр сбросика прилетел знакомый звон.
Вия вздрогнула.
Всеволод взял её за руку, подождал повторения звона, указал подбородком на выход.
Через две минуты они проткнули мембрану люка и вылетели наружу, оставляя позади жуткое творение драконов смерти.
Глава 15
Непредвиденные встречи
Неожиданности начались в тот же день, когда четвёрка испытателей мультихода исчезла в паутине Большой Вселенной, называемой людьми то Мультиверсом, то Универсумом.
Пока команда спецназа под руководством Шмелёва пыталась обнаружить пропавшего полковника Серёгина, эксперты под командованием Симы Саблиной выясняли у компьютера Замка по имени Танат, куда он забросил четверых землян, а остальные исследователи эскора во главе с Любищевым и Весениным разбрелись по Замку в сопровождении формехов, с интересом присматриваясь к интерьерам драконьего сооружения.
Добужанский и Коля Грин добрались до нижнего уровня подвала, где, по рассказам Шмелёва, располагался «склад шоколадных конфет». Там они обнаружили, что три «конфеты-надгробья» коричневого цвета почти человеческого роста – вскрыты. Внутри «конфет-надгробий» стояли большие корыта, похожие на ванны из белого композита, но, судя по геометрии конструкций, приспособлены они были не для использования человеком. Добужанский первым догадался, что это такое.
– Гибернатор! – сказал он, с опаской осматривая внутренности «ванны». – По трубам сюда подавался жидкий азот или какой-нибудь инертный газ, а внутри лежал дракон. Посмотри на эти полости: нижняя явно предназначена для хвоста, эта – для головы, а боковые – для крыльев.
– Чтобы точно узнать состав газа, нужен анализатор.
– Приволочём – тогда узнаем. Но перед нами, несомненно, комплекс для гибернации. В таком случае весь этот зал…
– Анабиозный центр!
Коля Грин сморщился:
– До нас в Замке были Шапиро и ксенологиня…
– Вия Аматуни. Кроме того, первыми в Замок пробрались Дарислав Волков и его жена Диана. А ещё раньше – Копун.
– И никто из них не наткнулся на анабиозный зал?
– Он был закрыт.
– Почему же вдруг открылся?
Добужанский в задумчивости обошёл «шоколадную камеру», принюхался.
– Чуешь, чем пахнет?
– Хлороформом, – улыбнулся Коля.
– Нет, это не хлороформ, но тоже химия. До появления человека Замок был заполнен другим воздухом.
– По-моему, вообще здесь царил вакуум. Так больше шансов сохранить свойства местных строительных материалов.
– Пусть так, Замок был заполнен пустотой. Пришли наши ребята, заполнили Замок земным воздухом… и это активировало программу выхода из анабиоза.
Коля пожевал губами:
– Хорошая идея. Но тогда встаёт вопрос: почему ожили только эти три камеры, а не весь зал?
– Посмотри внимательней: эти три «надгробия» стоят поодаль и на невысоком постаменте. Может быть, в них спали начальники всего стада?
– Вяленая бастурма!
– Что?
– Не обращай внимания, с моего языка на русский это переводится как…
– Ругательство?
– Как шок. Ашот, если ты прав…
– Как говорил мой друг: я всегда прав, а если нет – смотри пункт первый.
– Эта фраза больше подходит нашему физику.
– Да уж, с ним не поспоришь. А ведь, похоже, у нас проблемы. Во-первых, по Замку где-то бродят драконы. Их надо найти, пока они не начали партизанскую войну.
– С чего ты взял, что они начнут войну?
– Копун утверждал, что именно земные птерозавры начали вселенскую войну шестьдесят миллионов лет назад. Это очень агрессивный народец!
– Люди агрессивнее.
– Готов поспорить.
– Не сейчас же?
– Во-вторых, если начнут просыпаться остальные драконы, столкновение неизбежно. Надо срочно что-то предпринимать!
– Делов-то, переселимся обратно на эскор.
– А они так и будут сидеть в Замке? Нет, Коляня, эти зверушки стопроцентно полезут в Мультиверс, если уже не полезли, а потом в Тьмир, в Ланиакею и оттуда домой, на Землю. И остановить их будет весьма непросто. К тому же мы не можем уйти, не дождавшись возвращения нашей четвёрки. И Серёгин не зря пропал. Чует моё сердце, что напоролся на драконов.
– Звони полковнику.
– Здесь наша радиосвязь не работает. Пошлём твоего формеха.
– Почему моего?
– Мой вооружён.
– Мой тоже.
Оба посмотрели на висевших за их спинами роботов охраны, похожих на шестилапых мартышек.
– Ладно, пусть идёт мой.
Добужанский быстро пояснил боту, что тот должен передать, и «мартышка» умчалась в недра Замка.
Эксперты двинулись вдоль рядов гибернационных камер, ища в них отличия друг от друга, заметили мигающие на боку одного из «надгробий» огоньки, подошли. На обоих были «кексы», имеющие компьютерное сопровождение, и кванки обоих костюмов доложили:
– Температура объекта выше температуры воздуха на семьдесят градусов.
– Ничо себе, – пробормотал Коля. – Да они сейчас закипят!
– Вряд ли, – не согласился Добужанский. – Там внутри, наверно, лежит дракон. Что ещё можешь сообщить? – обратился он к своему служителю «кекса».
– Электромагнитный фон очень странный, – ответил компьютер. – Пульсирует в такт с пульсацией фундамента. Датчики глючат.
– Так и должно быть, – успокоил его Ашот. – Твои датчики регистрируют аналоги электромагнитных полей, а не сами поля. В Тьмире нет электронов. Коля, давай вскроем одно надгробье?
– Да боже упаси! – отреагировал Грин. – Что будешь делать, если зверюга в камере бросится на тебя?
– Посмотрим и сразу закроем.
– Нет уж, дождёмся полковника.
Прошлись по залу до самой дальней стены. Обнаружили ещё три «надгробия» с мигающими огоньками.
– Зараза! – сказал Добужанский. – Судя по всему, процесс пошёл. А это проблема.
– Будь моя воля, я закрыл бы это помещение наглухо и приставил бы охрану.
– Это уже слишком.
– Пусть принимают решение наши контрразведчики. Давай уйдём отсюда, мне некомфортно.
– Боишься? – расплылся в ехидной усмешке Ашот.
– Боюсь, – флегматично пожал плечами Коля Грин. – В Академии нас учили тщательно готовиться к общению с ксенотиками. Можно легко вляпаться в конфликт, не зная их традиций, законов и возможностей. Кто знает, что случится, если ты откроешь камеру?
– Да ничего, – отмахнулся Добужанский. – Меня учили тому же, чему и тебя, только ничего из этого пока не пригодилось. Все наши контакты с ксенотиками, будь то ядране, тартарианцы или Вестники, заканчивались войной. Что касается здешних анабиозников, если в камере лежит дракон, она не откроется.
– Всё равно надо дождаться наших командиров.
Добужанский обошёл «надгробие», потыкал пальцем в колечко огоньков на торце.
– Эй, кто там в теремке заснул? Выгляни, поговорим о погоде.
– Дурак! – процедил сквозь зубы Коля. – Ведёшь себя как пятилетний пацан!
Добужанский расхохотался:
– А ты как зануда-препод. Успокойся, парень, здесь всем распоряжается драконья автоматика, мы ей не приказ. Давай лучше вызовем борт, пусть сюда доставят аппаратуру для химфизанализа, гаммаскоп и… – Ксенолог не договорил.
