Вероятно, ходить на тримаране доверяли только самым доверенным членам клана. Остальных моряков к тайне не допускали, доверяя лишь обычные корабли.
А таких у Пауков было много. Только в поле зрения Стрижа у пристани покачивались три пузатых одномачтовых корабля, вероятно, торговых, и четыре низкие галеры. За ними виднелись мачты других судов, но какого они класса и все ли принадлежат клану, осталось неизвестным.
— Что произошло? — требовательно пробасил чей-то голос.
Лёха повернул голову и увидел нависшего над собой медведеобразного детину, по глаза заросшего чёрной, как смоль, бородой.
— Её сиятельство ждёт доклада, — отмахнувшись от лекаря, прогудел он. — Генрих, ты говорить можешь?
— Да, — прокашлявшись, отозвался Стриж, запоминая имя того, чьё лицо одолжил. — Прошлой ночью крылатые напали.
Он прикрыл глаза, сглотнул и продолжил:
— Ударили под утро. Десятка с полтора, в крылатых доспехах Древних. Перебили экипаж, схватили груз, пустышек и ушли.
Бородач затейливо выматерился, а потом скомандовал:
— Несите в лазарет. Я доложу её сиятельству.
Стриж украдкой перевёл дух. Первый этап проникновения в крепость врага пройден. Главное, чтобы графиня не явилась лично поговорить с выжившим. Если не весь экипаж тримарана, то как минимум доверенных офицеров она должна знать хорошо и быстро разоблачит пустотников.
В том, что графиня легко распознает подмену, сомнений не было. В империи было мало кланов, возглавляемых женщинами, но ни одна из них не была наивной дурой. А уж про ум и беспощадность главы клана Пауков знали все.
Да и не только графиня может разоблачить диверсантов. Контрразведчики клана тоже не даром едят свой хлеб. Это сейчас у пустотников есть фора, пока их считают ранеными и дают возможность чуть прийти в себя. Но уже с утра явится кто-нибудь из дознавателей и будет допрашивать уже куда как более тщательно.
А если диверсантов раскроют — это конец. Даже если случится чудо и пустотники смогут вырваться из замка, то на попытках раздобыть саженцы под чужой личиной можно ставить крест. Пауки уже будут знать о меняющих лица лазутчиках и разработают систему опознавания.
Значит, надо сделать всё чисто. Второй попытки может не быть.
Глава 22
Сложно сохранять спокойствие и уверенность лёжа на носилках в окружении твоих потенциальных палачей. Одна неверная фраза, не характерный жест и обман будет разоблачён. И стоя на собственных ногах предпринять что-то куда легче, чем лёжа на ненадёжной покачивающейся опоре. И от мысли, что тело раненого всё же покажется подозрительно лёгким тоже спокойней не становилось.
К счастью, сейчас любое невольное проявление страха будет воспринято с пониманием. Пройти через жестокий бой, очнуться на заваленной трупами палубе, а затем в одиночку провести тримаран к порту — есть от чего трястись рукам или покрываться бисеринками пота.
О последнем позаботилась Белочка. Пустотники отлично понимали, что вдумчивый допрос ни один из них не пройдёт, а потому готовились ближайшие пару суток имитировать беспамятство. Температура тела Стрижа постепенно поднималась, чтобы скоро он начал метаться в бреду от жара, ну а Аресу предстояло демонстрировать симптомы сильнейшего сотрясения мозга.
Помимо тошноты, мигрени и имитации головокружения репликант мог с помощью симбионта без труда имитировать и столь тонкие признаки как учащённое дыхание или отсутствие реакции зрачков на свет.
По словам Райны, местные лекари часто имели дело с такого рода травмами и без труда поставят верный диагноз. Ну а потери сознания, спутанность мыслей и ретроградная амнезия после такого — не редкость. И допрашивать такого можно попытаться, но в ответ получишь лишь стоны, мычание и рвоту.
На Лёху наседать будут, вероятно, сильнее, но жар под сорок градусов позволит бессвязно бормотать. В идеале он этим самым бормотанием сумеет направить всё внимание Пауков вовне, на ловлю неизвестных в крылатой броне. А за это время Райна как следует осмотрится в замке и наметит уязвимые цели для атаки.
Программой минимум, при самых плохих раскладах, было похищение хоть небольшого запаса золотых яблок. Но лично Стриж уходить с такой малостью не хотел: им требовался собственный источник бесценных фруктов, а значит как минимум несколько саженцев требовалось забрать.
Вопрос только как незаметно вынести кадки даже с небольшими ростками?
Очевидный ответ — зеркало. Но до сих пор все встреченные пустотникам эльфийские порталы располагались рядом с клановыми артефактами, а те всегда охранялись. И если со стражниками та же Райна может легко справиться за счёт магии и невидимости, то с охранными плетениями дело обстояло куда сложнее.
Если все они, ради экономии, запитаны только на клановые артефакт, то пустотники пройдут через них невредимыми. Но если Пауки предусмотрели ловушки «на демонической энергии» на случай потери всех инициированных, как это было у Кречетов, дело плохо. Поджарить пустотников может прямо с симбионтами, до горстки пепла. А навыков отключения защитных плетений не было ни у кого из диверсантов.
Вот где бы пригодился Робин…
В итоге все нити вели к какому-нибудь высокопоставленному члену клана, владеющему секретом выращивания саженцев амброзии и способному провести прямо к клановому артефакту. Но успеют ли они отыскать такого и захватить — вопрос.
Потому по пути в лазарет Лёха тщательно высматривал всё, что касалось обороны замка и системы охраны. К сожалению, вертеть головой он не мог, чтобы не удивлять стражников странным поведением. Но и то, что попадало в поле зрения, впечатляло.
Пауки подготовились к атаке на совесть. На поворотных платформах установили здоровенные катапульты, словно сошедшие со страниц исторических книг. Назывались эти монстры требушетами и предназначались для проламывания крепостных стен и разрушения осадных башен.
Пауки же превратили их в импровизированное ПВО, заменив один здоровенный камень, каким обычно стрелял требушет, корзиной булыжников размером с кулак. Рой этой примитивной шрапнели эгиду может и не пробьёт, но точно смахнёт летуна наземь просто силой удара.
Артиллерию дополняли арбалетчики. Много арбалетчиков. Пусть их оружие было бесполезно против металла Древних, но один из роя выпущенных болтов запросто мог угодить в незащищённое лицо, как недавно Аресу. И не факт, что раненого удастся донести до медкапсулы живым.
Камнями и стрелами Пауки не ограничились. Звон металла и характерный запах угля говорили о том, что кузни клана трудятся ударными темпами.
В подтверждение выводов мимо быстрым шагом прошли, почти пробежали, слуги с носилками, в которых лежали клинки волнообразной формы, ещё хранящие жар горна. Чёрт знает, где такие применяют, но вполне может быть, что это боеприпасы для метательных машин.
Оставалось радоваться, что пустотники пошли сложным путём, а не атаковали с воздуха, как в прошлый раз. Без потерь бы не обошлось, а то и вовсе все могли тут остаться.
В лазарете Стрижу как следует прочистили рану и вставили дренаж. А потом помыли в кадке с тёплой водой, следя, чтобы не намочить повязку, выдали чистые подштанники и отвели в палату.
— Рана нехорошая, но опасности для жизни нет, — сообщил лекарь, когда пациент улёгся на койку, застеленную белоснежным, накрахмаленным бельём.
— Как Иоаким? — прикрыв глаза, спросил Стриж.
Тайный агент из репликанта был так себе и Лёха опасался, что тот что-нибудь скажет не так, либо отреагирует.
— Спит, — ответил лекарь. — Повезло, чуть ещё и не жилец.
— Хорошо, — Стриж слабо улыбнулся, мысленно взмолившись, чтобы Арес держал язык за зубами.
Лекарь пощупал взмокший лоб пустотника и покачал головой.
— У вас поднимается жар, господин лейтенант. Я приготовлю отвар. Выпейте и попробуйте поспать.
Лёха не возражал. Пусть уходит, оставив его одного. Не хватало ещё, чтобы врач торчал в палате, когда Райна придёт доложить результаты разведки.
