Тысячи. Десятки тысяч ангелов, летящих над пешими ведьмаками. Горизонт озарился золотом, блестящим под лучами пробивающегося солнца. Даже с такого расстояния Астра смогла различить золотые знамена с символом… Не солнца – нет. Аркейн больше не скрывался. На трепещущей ткани теперь изображалась перевернутая пятиконечная звезда, со всех сторон пронзенная двусторонними кинжалами.
– Но… Корвелл ведь их уничтожила, – слышались со стены тихие шепотки, пронизанные страхом и отчаянием. – Весь Эрелим знает, что на Ледяном плато она истребила Небесную армию…
– О, черт! Их в три раза больше… Еще и войды…
Астра вздрогнула.
Самое главное во время битвы – не численность войск. Важен дух. Если его смогут сломить, любое сражение будет проиграно.
– Мы не сдержим их, да? – прохрипел рядом Даниэль.
Рык Астры подхватил яростный приказ Фрэнка:
– Приготовить огненные копья и достать всю имеющуюся взрывчатку! Отыщите Киру и передайте, чтобы они с разведкой выводили горожан из Терры через подземные переходы между королевствами! – Его голос был полон горечи, а глаза – огня. – Клэр, найди Йоргенсена и Коффмана. Пусть перераспределят войска и направят правый фланг против Небесной армии.
– Есть!
– Усилить оборону городских стен! Не дайте этим чертовым приспешникам Аркейна запугать вас! Мы…
Земля вздрогнула.
Фрэнк прервал речь, когда где-то вдалеке послышался мерный гул. Он нарастал и нарастал, словно кто-то бил в барабаны, которые использовались перед наступлением. Лучники насторожились, а Астра схватилась за парапет.
Затем она почувствовала… толчок. Словно из-под земли.
– Что за чертовщина? – прорычала Астра, расправив крылья и поднявшись над стеной. – Сколько еще сюрпризов мы сегодня…
Сердце до боли сжалось в груди.
Равнина между Террой и Небесной армией пошла рябью. А затем начала раскалываться. Небольшая трещина превращалась в длинный разлом, напоминающий тот, что находился в другой стороне.
И вдруг из него начали вылетать…
– Проклятье, – выдавил Фрэнк. – Нужно седлать драконов.
Глава 46
Моя любовь никогда не умрет
Хоть пещера была широкой и могла вместить в себя целое войско, в ту секунду демонице она казалась крошечной тюремной камерой. Эстелла чувствовала это, стоя на каменистой возвышенности и смотря вниз – туда, где кишела тьма войдов.
Воздух прорезали нечеловеческие вопли. Войды запрокидывали вытянутые морды, распахивали пасти с несколькими рядами клыков и выли во все горло – истошно, желая превращать кости в прах. Их подернутые тьмой тела метались, рвали друг друга когтями, только чтобы добраться до двух жертв – демона и смертного.
– Сотни лет я жила в низшем мире и не могла выбраться наверх, на свободу! – яростно прокричала Камельера, оглядывая зависших в воздухе Богов Пустоты и их теневых тварей. Они с Малаки стояли напротив Эстеллы, на таком же возвышении, пока войды ползли к ним и цеплялись когтями за каменистые выступы. – Сотни лет именно вы не давали нам, демонам и падшим, ощутить настоящую жизнь! Сотни лет вы рвали на куски простой народ, проливали реки крови и выжигали в них веру! Даже мой отец, правящий Бездной, не мог достучаться до вас и доказать, что мир должен стать лучше!
Ветер яростно трепал за спиной ее черные волосы, пока она сжимала в одной руке двусторонний кинжал, а в другой – меч из рондданской стали. Глаза с кроваво-красными зрачками могли испепелить целые Вселенные, а перепончатые крылья словно говорили о том, насколько она не подходит их миру.
Эстелла затаила дыхание, чувствуя позади присутствие творца мира.
– Это ты, – выдохнула она, бросив взгляд на стоящую позади Камельеру. Ее навечно печальные глаза были устремлены на себя и своего возлюбленного.
В этом воспоминании Камельера казалась единственным лучом света, пробивающимся в громадную пещеру. Из ее глаз струились слезы, а рот кривился в беззвучных криках. Рядом с ней стоял Малаки – обычный смертный с завязанными в хвост каштановыми волосами. Но мир никогда не видел взгляда, какой был у него.
Вечность. Отвага. Жертвенность.
Любовь.
Искренняя любовь к друг другу и миру, о котором они мечтали.
– Я полюбила Малаки и буду любить его через сотни, тысячи лет! – хрипло прокричала Камельера. – Я буду сражаться как за наше счастье, так и за счастье всех народов. Наших народов! Может, мы и не создадим мир, в котором каждый, будь то смертный, тамплиер или феец, будет жить без страха за следующий день, но это сделают другие. Я верю, что на этом история не закончится. Найдется тот, кто навсегда изгонит вас и запечатает врата в Хеллир! Найдется тот, кто создаст свободный мир!
Эстелла прошептала:
– Ты не знала, что, помимо Богов, есть кто-то ужаснее. Кто-то злее и алчнее. Обычный человек.
Эстелла помнила, что, когда Камельера и Малаки погибнут, а на месте их смерти вырастет ива, в этой пещере окажутся семь смертных. Они будут передавать кинжал несколько веков, а затем он попадет в руки десятому Конгломерату, один из правителей которого станет самым большим злом, что затмит собой даже Богов Пустоты.
– Они не думали, что мы изменим мир. Даже мы с Малаки не верили, что на нашу жертву откликнется… сама судьба. Или сама Вселенная. Даже не знаю, кто древнее Богов, – произнесла Камельера за ее спиной, пока войды ползли по возвышенности, а лики Высших дрожали от предвкушения. – Мы открыли врата в Хеллир, чтобы перенести туда армию войдов. Не могли уничтожить их, поэтому просто отсрочили неизбежное и… переложили это на плечи потомков.
– Умру я, – прорычала вдали Камельера, – но моя любовь никогда не умрет. Слышите? Никогда не умрет!
–Мы закрыли врата, но после того как Аркейн освободил твоими руками Дафну, в них появилась брешь. В этом и заключался его план: Оракулу нужно было сломать печать Закона и приоткрыть врата в Хеллир. В Небытие. Неважно, как вы его называете. Он действовал последовательно, шаг за шагом приближаясь к этому моменту. Ты стала главным рычагом к возвращению в Старый мир.
Эстелла кое-как устояла на ногах. Каждое слово Камельеры резало по кровоточащему сердцу.
– Ты, Эстелла Старлайт, родилась в самый судьбоносный для всего мира день – тринадцатого июня. Не знаешь, что тогда произошло?
Она покачала головой.
– Луна закрыла собой солнце на целые сутки, – объяснила Камельера. – Целые сутки мир не видел на небе солнца. Целые сутки длилось затмение, и Эрелим начал верить, что они вечно будут жить в ночи. – Она вздохнула и посмотрела в глаза Эстеллы. – С того дня и пропали звезды.
Эстелла разлепила пересохшие губы.
– Со дня моего рождения? – Демоница коротко кивнула. – Почему?..
– Ты стала тринадцатым потомком Солнца, рожденным в тринадцатый день под солнечным затмением. Сила павшей Богини не отзывалась ни в ком из вашего рода, но ты словно сама ее призвала. Нити Судьбы выбрали тебя и Икара: в этом нет нашего с Малаки вмешательства. Тебе было суждено закончить начатое много столетий назад.
Камельера перевела взгляд на себя, стоящую по другую сторону пещеры.
– Наша смерть – это акт неповиновения. Жертва, на которую откликнулся сам мир. Мы пожертвовали собой, своими душами и жизнями, чтобы запечатать врата. Но лишь на время. Без войдов Боги лишились силы Пустоты, поэтому им и пришлось сменить личины.
Демоница перехватила взгляд Эстеллы.
– Осталось совсем немного. – Следующие слова она произнесла как-то сдавленно, словно сама в них не верила: – И все закончится.
«Смотря для кого все закончится».
Эстелла прикрыла глаза и обняла себя за талию. Она бы заплакала, упала на колени и снова разрыдалась, как когда увидела родителей, но сил уже не осталось.
Во многих сказках и легендах, которые читала Эстелла, главные герои спасали миры. Они боролись со злом, одерживали победу, а потом пожинали плоды героизма: им посвящали оды, в их честь воздвигали золотые статуи, им улыбались с надеждой в глазах.
