– Или это ты был ослеплен фактом собственной значимости и по умолчанию мнил себя умнее? – продолжил Лик.
Инмутеф с трудом сдержал порыв кинуться на врага.
– Ох! – У лестницы в самом начале коридора появился домовой. Старик сначала замер, затем двинулся навстречу. – Везде тебя ищу. Прости, не мог сказать раньше. Папаша ребенка, сам понимаешь, спит с Ехидной.
– Да что ты?! – обратил свое негодование на подчиненного Инмутеф.
– Если бы ты искренне не поднял всех собак, они бы не поверили.
Нечери собирался еще что-то сказать, но осекся. Мимо него молча по направлению к лестнице прошла Маруся.
– Ты куда? – не понял Инмутеф.
Оборачиваться Руся не стала.
– Домой. Девушка же нашлась. Все.
Ликург поспешно присоединился к ней, закрыв собой от болезненного внимания Котика. Его неожиданно осенило, что вполне вероятно все это время Рыжик в сопливое прозвище вкладывала вовсе не нежность, а мягкую насмешку над самовлюбленным божком. Пока они поднимались по лестнице, Лик неотрывно наблюдал за ее движениями, размышляя над новым открытием и, конечно, переосмысливая все, что уже успел узнать о ней. Усталость и смирение на веснушчатом личике выглядели как будто привычными. Вспомнилась первая встреча.
– Так ты защищалась, – беззвучно прошептал Ликург.
Открытие было пугающим. Почти всегда, знакомясь с мужчинами, она сталкивается с агрессивным или уничижительно-заинтересованным отношением. Это сложно не заметить. Словно для большинства представителей противоположного пола важно знать, что новая знакомая не равна по силе и интеллекту. Каждый раз ее заведомо обесценивают. Часто по капле, почти незаметно, но все же обесценивают. Вот как теперь: Инмутеф обожает ее, но с позиции «высшего». Возможно, отчасти это связано с избранной стезей четвертого вживленного, где привычен образ мужчины, а возможно и с пристрастием к иномирной моде, где в большинстве властвуют нимфы, или со сложной глубокой беззащитной и в то же время подчиняющей сексуальностью. Слишком много стереотипов существует в современном обществе, и беда Рыжика в том, что она не вписывается в большинство из них. И все это наложено на прошлое отверженной собственным семейством девчонки… Чем сильнее агрессия, тем сильнее она закрывается, представляясь новым знакомым глупой пустышкой. Банальная защитная реакция.
– Как догадалась? – Лик произнес вопрос прежде, чем просчитал его последствия. Никогда не пытайся показать умной женщине, что считаешь ее умной, намеренно занижая свои интеллектуальные способности.
– Ты знаешь. – Маруся с усталым вздохом открыла дверь и сощурилась под согревающими лучами желтого карлика. – Хороший сегодня день.
Лик пробормотал беззвучно проклятие и отменил его. Хотел как лучше, но вышло наоборот. Конечно, он догадался. Никаких следов своей сотрудницы Инмутеф в лагере выживания ЛжеАима не нашел. Ее там никогда не было. Город он прочесал вдоль и поперек. Зная это и личности самого Нечери и его подчиненных, Рыжик сделала конкретный вывод, который поспешила проверить. Все просто.
– Мне «никогда не считала нужным общаться на равных» понравилось, – успокоила его Руся. – Приятно.
Она спустилась с крыльца и направилась к машине. Лик ускорил шаг, догнал ее, поравнялся и взглянул на точеный профиль, обрамленный огненными в свете карлика прядями.
– Прости.
Маруся растерянно покосилась на спутника.
– Прости, что недооценил с самого начала.
Она вздохнула и взобралась на переднее пассажирское сиденье его машины. Лик, огорченный скупостью собственного извинения, сел за руль. Как-то неправильно разговор складывался. Было бы гораздо легче, если бы она, как прежде, что-то не в тему говорила, смешила или в «монстре» парила. Даже с дедом Кулей Лик был готов сейчас больше беседовать, чем со спокойной серьезной Марусей.
– Напрасно извиняешься, – тихо проговорила она. – Именно ты единственный, кто не принимал меня как профессионала, а не как женщину. Но после первого же дела принял, и это было здорово.
Руся улыбнулась.
– Ну, еще Клеомен, но он в принципе других женщин не замечает. Я в его сознании прижилась новым предметом между столом и триплексом.
Лик рассмеялся.
– И Атум, – продолжила она. – Но он высший. У него все одинаково фигурки на игровом поле. Только это все ерунда. Вот что важно! Я зелье выпить забыла, а машину не боюсь. Совсем.
– Так это же хорошо. – Лик осторожно свернул на дорогу.
– Странно это. Мне как вживили пыль, так количество фобий неуклонно росло, медленно и верно. Старые становились сильнее, новые возникали, а тут ты появился, и резко все прекратилось. – Она прервалась. – Я имею в виду, в сравнении с тем, сколько лет они появлялись, резко. А еще мне себя контролировать стало легче. Ты знаешь, сколько различных действий мне хотелось совершать одновременно раньше? И я не могла разобрать, которые разумные, а которые нет. Сейчас как будто все в порядке.
– Мои ласки и поцелуи волшебны, – не удержался от хулиганства Лик.
– Да при чем тут твои ласки и поцелуи?! – возмутилась искренне Руся. – Я же про Шута… Ой!
Она прикусила нижнюю губу и виновато покосилась на смеющегося шефа.
Сказать, что Лик был счастлив, – не сказать ничего. Никогда еще и ни с кем он не ощущал такой свободы, такого единения и такого покоя.
Писк наушника прервал счастливую пару.
– Да? – недовольно ответил Лик, но уже через пару минут тон резко сбавил. – Да, шеф. Нет, с жандармерией это было лич… Ехидна? Понял. Соберу группу. Они что?! Да, конечно, знал. Несомненно. Они сейчас занимаются бумагами. Как только составлю отчет, доложу. Понял, задача второстепенная. Место назначения?
Нахмурившись и вслушиваясь в голос собеседника, он развернул карту навигатора на лобовом стекле и нашел пункт назначения.
– Как мы попадем на территорию?
Выслушав инструкции, Лик попрощался и снял наушник.
Руся виновато кусала губу. Чтобы понять, что ему только что досталось за работу над делом исчезновения волчиц, гением быть не обязательно.
– Ты знала, что эта шайка займется своим расследованием? – На светофоре возлюбленный резко развернулся к ней, чем напугал ее только сильнее.
Руся отпрянула к двери.
– Нет! Не знаю ни дел, ни шайку, – по-армейски отчеканила она, бессмысленно и преданно глядя в божественные сердитые глаза.
Лик поморщился и снова обратил взор на дорогу.
Разгон от нежного влюбленного мужчины до недовольного шефа оказался крайне быстрым, даже как-то чересчур. Руся обиженно надула нижнюю губу. Вот клялась не спать с начальством? Клялась! А что в итоге?
Пока Рыжик сосредоточенно сопела, поглощенная полноправной обидой на его, по ее мнению, резкий вопрос и сожалениями о романе с руководством, Ликург дозвонился до Клеомена.
– Ты где? – вкрадчиво поинтересовался он. – Ага. Собери группу в течение часа у меня. Потом перезвони и отчитайся, что вы там сутки выясняли впятером без меня, еще и свидетельницу впутали. И Марусе сопровождающие материалы по своей работе вышлите.
– Рыжик! – Лик убрал наушник в карман и взглянул на обиженный курносый профиль.
Она не ответила.
– Ры-ы-ыжик, – протянул он с улыбкой.
– Да, шеф? – огрызнулась она, не повернув головы.
– Ты обиделась? – неискренне удивился Ликург. В голосе его слышались смех и ласка. – Бесполезно. Я тебя все равно люблю.
Она возмущенно на него взглянула.
– Ужасный, да? – понимающе кивнул Лик. – Обещала себе не связываться с начальниками?
Руся тихо пискнула, взгляд ее стал очень возмущенным.
– Напрасно ты это, напрасно… Не стоило мне новую обувь покупать. Она у меня самая удобная оказалась и теперь самая ценная. И от похмелья лечить не стоило, и еще кормить, и от усталости лечить, и целовать во сне меня так страстно не стоило… Особенно целовать. Ты понимаешь, как трудно стало после этого сосредотачиваться на работе? Да, вообще, на всем, не только на работе…
– Я целовала?! – не выдержала ведьма. – Ты первый начал! И в Пустошах меня все время тискал! Как игрушку какую-то! И называть еще так странно. Это вообще на субординацию не похоже!
