Злорадный смех слетел с ее уст, и Рики ударила его между ног.
Винсант упал, поджав колени, крепко зажмурив блестящие от слез глаза.
– Прости меня, пожалуйста! – молил дворецкий, не сдерживая слез от боли.
Достав припасенный ножик, привязанный к ноге под тканью сарафана, Рикина опустилась на колени, смотря в его глаза, жаждущие пощады.
Это именно то, чего Тень хотела. Представляла каждый вечер, оставаясь в комнате один на один с внезапно наступившей тишиной в доме. Рикина вертела все слова в голове по кругу, как заевшую пластинку, мечтая, как однажды повторит их ему.
– Не бойся. Я тебя не обижу, – нагло врала Рики ласковым голосом с хрипотой. Она ударила лезвием по обеим рукам, усиливая давление, и не унималась, пока он не убрал руки от штанов. – Я знала, что когда-нибудь ты снова удовлетворишь меня! – Разрезав брюки, оголив его орган, Рикина медленно вонзала лезвие в пах. Винсант орал, пытался сопротивляться, подгибал ноги, за что получал ударами ножа по бедрам и рукам.
Никто и никогда не пытался ее защитить, оградить от бед, и спускали с рук все то, что он делал, выставляя виноватой саму Рикину. Но как жертва может быть виноватой?
Рикина убивала его медленно. Крик затихал лишь на мгновение, чтобы вырваться с его губ с новой силой. Кровь хлестала во все стороны. Она вся была в его крови. И ей это нравилось. Просто убить этого ублюдка было слишком просто. Только эта мольба о пощаде, этот крик смогли успокоить часть ее души.
Вскоре Винсант замолчал, и только тогда Рикина оставила его в покое.
Со второго этажа раздались громкие хлопки. Рикина от неожиданности вздрогнула. Подскочив на месте, вскинула руку вперед, не спеша тратить малый запас стрел.
Все это время Ринет наблюдал издалека за всем происходящим. Ему правда было интересно, что на самом деле произошло восемь лет назад, и теперь убедился лично, что сестра все же не врала о том, что происходило у них под носом. Это была единственная причина, почему Ринет сразу не уволил Винсанта, почему не сдал его стражам. Можно сказать, этим принес своей маленькой убогой копии свои извинения.
Подстроить их уединение было проще простого, но Ринет не думал, что Винсант и впрямь окажется настолько озабоченным и не заставит себя ждать в комнате со связанной, наполовину обнаженной девушкой.
В руках у Ринета был длинный развернутый свиток со всеми частями пророчества. Жажда сестры насолить ему сыграла на руку, и теперь столь драгоценная вещь была у Маркиза.
– Все-таки у меня есть шанс вернуть, как было, исправить твою ошибку и навсегда вычеркнуть тебя из нашей жизни. Кровавая луна в пророчестве считается первым магическим толчком на рубеже циклов мироздания, солнечное затмение – завершающим этапом, когда магия станет реальной, когда можно вытянуть из искр силу и исполнить свое желание. Но сделать это смогут только духовные служители, и третий принц мне в этом поможет.
Рикина смотрела на брата, готовая напасть в любую секунду. Убивать его Тень не собиралась. Но нужно было спровоцировать его использовать на ней магию снова. В мыслях крутился только один вариант, который сработал на них впервые.
– Любопытно, как ты смогла выкрасть все свитки у меня, а потом явиться в кабинет Риттера. Все-таки ты на самом деле монстр. – Ринет усмехнулся и покачал головой.
Рикина тихо рассмеялась.
– Монстр, что убил родителей… – произнесла Рики, наблюдая за его реакцией.
Ринет опустил голову. Значит, попала в цель. Тема до сих пор больная для него.
Переступив по осколкам, брат остановился напротив сестры.
– За что ты их так зверски убила? – спросил он. – Я предлагал тебе бежать, а ты осталась только для того, чтобы их убить. Из-за тебя папа всегда был в ярости, а мать места не находила.
Ринет поежился, вспоминая всю жестокость отца, каждый его удар, когда он шел ему наперекор в попытках защитить сестру. Но отец был лучшим Маркизом Восточных островов. После падения Благословенных он смог наладить с демонами контакт и как-то существовать на таком важном для Архипелага участке земли.
– За что? – хохотнула Тень.
* * *
3 года и 2 месяца назад
Взгляд Рикины упал на рюкзак, принесенный Ринетом на их день рождения.
Мысль импульсом прошлась по телу, и, не теряя ни секунды, Рикина перевернула весь свой шкаф в поисках черно-белого сарафана, теплого с длинными рукавами и глубокими карманами на замках. Если бежать, то только в нем. Переодевшись, девушка раскидала в карманы вещи первой необходимости на ближайшее время, а в рюкзак затолкала все остальное, что нашла в ящиках столов. Про нож тоже не забыла. Его скотчем примотала к ноге под сарафан, лезвие накрыла тканью, чтобы случайно не порезаться, и, прислушавшись к тишине дома, покинула комнату.
Подобравшись к гостиной, услышала хлопок дверью и увидела вернувшихся раньше родителей.
Отец несколько секунд молчал, меряя ее тяжелым взглядом. Сердце уходило в пятки. Руки тряслись, но отступать она была не намерена. Сегодня Рики покинет этот дом, а потом всему придет конец.
Таков был ее план. Добраться до Альгора и лично королю доложить о нелегальном бизнесе отца. Жизни бы за это Боллинсов не лишили, но забрали бы титул, дом, все, что у отца имелось. Ей хотелось бы видеть, как Густав страдает.
– Вернись в свою комнату, Рикина. Немедленно, – строго проговорил отец.
Страх пробирал до костей, но она уверенно сделала шаг вперед ему навстречу и помотала головой. Произнести хоть слово смелости не хватало.
Отец начинал злиться, а Рикина неуклюже обходила его по большой дуге рядом с камином, на котором стояли артефакты отца на продажу.
Мать и отец окружили ее с двух сторон.
– И куда это ты собралась? Больная и Убогая? – усмехнулся Густав. Его забавляла решимость дочери.
Страх перед отцом сжимал все внутренности вперемешку с обидой.
– Я не позволю больше использовать меня в твоих делах. – В голове эти слова звучали громким вызовом, но на деле вышел неуверенный шепот. Руки крепче сжали лямки рюкзака.
Густав замахнулся и изо всей силы ударил ее по щеке. Из носа хлынула кровь. Глаза защипало от слез.
«Если не уйду сейчас – не уйду никогда!» – кричал отчаянный голос в ее голове, и Рикина поднялась на ноги, с вызовом посмотрев на мать и отца.
Мать ничего не говорила, не вмешивалась, но и загораживала ей проход. Впереди перед ней были стеклянные столы, а позади камин.
Густав замахнулся снова, на рефлексе Рикина увернулась, и звон бьющегося стекла прогремел над головой. Осколки посыпались на нее.
Зажмурив глаза, она слышала, как кашляют родители.
Найдя в себе силы, она поднялась на ноги, видя, как мама и папа держатся за горло. Как дым от артефактов проникает им в глотки. Рики смотрела, и горло сводило спазмом от подошедшего кома. С глаз градинами капали слезы.
Отец упал на стеклянные столы, и те, не выдержав его веса, разбились. Мама – следом за ним, рядом.
Руки тряслись, всхлипы срывались с ее губ. Легким катастрофически не хватало воздуха. Упав на колени, Рикина смотрела то на мать, то на отца. Рики не хотела их смерти. Не хотела. Но убила их. Помогла им умереть. Рикина могла нейтрализовать магию, коснувшись их, но ничего не сделала. Рики их убила.
Но… Она улыбнулась, слабо и неуверенно. Больше отец никогда не поднимет на нее руку, не наорет, не запрет в комнате. Мать уже никогда не будет ему потакать в насилии над собой и детьми.
Хлопнула дверь.
– Мам! Пап! – крикнул Ринет.
Рикина в молчании сидела возле двух трупов и продолжала довольно улыбаться.
– Это ты их убила! – сорвался Ринет, не сдерживая голоса, в два шага подлетая к той, что называла себя его сестрой.
– Ринет… Я… – пробормотала Рики, еще не до конца все понимая. Она не хотела их убивать. Но и сожаления она не чувствовала. Только… облегчение.
– Убийца!!!
– Я… Тво… Сестр…
Почему-то именно сейчас Рики больше всего на свете хотела, чтобы брат ей поверил, чтобы встал на ее сторону. Рики не хотела их смерти!
