Поднялись до самого верхнего, шестнадцатого. Степан порядком запыхался, я же чувствовал себя более‑менее. Похоже, привыкал к новому телу.
– Да уж, – проговорил он. – Лестница – это худшая пытка.
– Бывает, – спокойно ответил я.
Потянул на себя дверь одной из квартир. Мы вошли в нее, и в отличие от предыдущей, здесь почти не пахло. Хотя жили, это очевидно. Кровать была не застелена, что меня порядком раздражало. С армии привык, что их должны застилать. На базе это, конечно, никто не проверял, но самому ведь неприятно, когда твое белье в беспорядке лежит. Лучше уж покрывалом накрыть специальным, а так и присесть можно, пусть даже и в полевом.
Я двинулся к балкону, открыл дверь и вышел на него. В окрестностях не было ни одного здания такой же высоты, так что весь старый город, его сталинские пятиэтажки были как на ладони. Даже промзону было видно вдали, трубу ТЭЦ. Не видовая квартира, конечно, но все равно.
– И что думаешь? – спросил Степан.
– Надо будет до остальных метнуться, – ответил я. – Позовём их сюда. Переночуем тоже здесь, трупы только уберём. Тех, что снаружи, тоже надо будет. А потом будем ждать ту команду, что караван должна была брать.
– Взять их хочешь? – задал следующий вопрос охотник.
– Их надо брать, – пожал я плечами. – Я порасспрашивал Калыма. У «фабричных» сидит крыса какая‑то, эфир слушает и все сливает бандитам. Этих заземлили, но свято место пусто не бывает, сам ведь в курсе. Другие подтянутся. Так что нужно Лысого брать, да расспрашивать хорошенько, что это за крыса. Потом пойдем и разберемся с ней, уже на обратном пути.
– А дальше в школу, то есть?
– Ну да, – я кивнул. – Прихватим, что есть, да в школу. Нужно только по‑хорошему сюда команду прислать, пусть оставшееся разберут. Можно, конечно, и по радио сообщить в санаторий... Да только вот...
– Слушает кто‑то, – закончил за меня Степан.
– Слушает, – кивнул я. – А пока мы доберёмся пешком туда, пока вернёмся. Все раздербанят. Оставлять кого‑то тоже нельзя, придут десятком, наставят стволы. Придется отдать. А может быть и сразу кончат. Короче, мы как та обезьяна, котора сунула руку в банку, взяла мандарин, а кулак теперь не вылезает.
– Скажешь тоже, – хмыкнул он.
– Придется школьникам все отдать. Но, думаю, поделятся. Хотя я им не очень понравился, меня они вообще Шилу отдали сперва, – я улыбнулся. – Но зла на них не держу.
– Так или иначе, неплохо получилось, – Степан тоже улыбнулся. – И своих вытащили, и с мразью этой разобрались.
Ага, мы пахали, я и трактор. Впрочем, он помог. В первый раз без прикрытия снайпера мы бы не ушли. Да и потом я к дому не подобрался бы. Так что реально хорошо вышло.
Пусть и трудно.
– Да, ты прав, – кивнул я.
– Только вот, сколько ещё банд по городу ходит, черт его знает. По‑хорошему Росгвардия этим заниматься должна, а они заперлись у себя в управе, да сидят.
– Да им тоже везде не успеть, – пожал я плечами. – Их ведь немного. Человек сорок осталось ли вместе с ментами. Хорошо хоть место держат, где можно нормально поторговать.
– Ну да и то хорошо. У нас тачки есть, надо бы погрузить что‑нибудь, да смотаться туда. Стволов много, патрона мало. Еда опять же, одну рыбу жрём.
– Поговори со Стасом, – я улыбнулся. – Может даст добро, купцом станешь.
Он рассмеялся. Долго хохотал, видимо, представил себя в такой роли. Ну забавно, да.
– Слушай, а что дальше‑то делать будем? – отсмеявшись, спросил Степан.
А дальше. Да черт его знает, что дальше. Я ведь обратиться могу. Честно говоря, понимаю, что до конца разработки вакцины я, скорее всего, и не доживу. Ну сколько эта сыворотка действует, двое суток? Трое? А что потом?
Можно дальше зомби ловить, вот только от каждого вида вирус один, и он помогает на короткое время. Кто остался? Морфы, да крысиные короли, если это не одно и то же. Ну и все. Четыре дня, то есть ещё.
Хреново это, когда знаешь, сколько тебе жить осталось. Но ведь варианты тоже есть. Разные.
Много чего сделать можно успеть. Чтобы жизнь облегчить тех, кто в городе остался. Хрен знает, что там с военными, не похерил ли я все, но то, что банду Калыма перебил, это определенно на благо. Ну и дальше действовать буду. Вот, скажем, ту же крысу найти на фабрике. Чем не хорошо? Да всем хорошо.
Но есть и личное. Импортные по городу бродят, с ними тоже надо разобраться, узнать, что им вообще нужно. Для этого придется в подземелья сунуться. Павел поможет? Да куда он денется в общем‑то, я ему жизнь спас, да и зазнобе его тоже.
Ну а ещё. Теперь ведь у меня два наладонника. Один из них работает с моим софтом, то есть я без проблем пройду идентификацию. Но он без модуля связи. А вот пароля ко второму я как раз‑таки не знаю, зато модуль связи на нем наверняка рабочий. И если эти две вещи совместить.
Я‑то, понятное дело, не смогу, ковыряться в таких вещах совершенно не обучен. Но, кажется, я знаю человека, который это умеет. И подозреваю, что он не откажет мне провести эту операцию. Так что...
Пройду идентификацию? Черт знает. Но попробовать стоит.
Но это все позже. Завтра, может быть, послезавтра. Будет новый день. Будут новые хлопоты.
А пока можно немного передохнуть.
– Да ничего, – ответил я, наконец. – Отдыхать будем. Ждать.
Санкт‑Петербург, 2023 год.
Мертвый город. Эвакуация
Глава 1
Вечер и ночь прошли спокойно. Мы разместились в нескольких пустых квартирах на одном этаже, выставили пост на крыше. Дежурили по очереди, причем меня, как отличившегося, от дежурства освободили. Поэтому я спокойно проспал до самого рассвета.
Хотя, как сказать, спокойно. Сны мои давно не были таковыми, каждую ночь мне виделись трупы, кровь, зубы. Сегодня тоже был такой сон, в нем я перевязывал Лене ногу, а потом вместо того чтобы перебинтовать, впивался в нее зубами, начинал рвать сырое мясо, а кровь стекала по моему лицу.
Проснулся я, действительно ощущая во рту солоноватый привкус. Сел на матрасе, который занимал, дотянулся до фляги, стоявшей на полу, скрутил крышечку, сделал несколько глотков. Стало легче, но не особо, даже вода показалась солоноватой. И ведь не спросишь, ни у кого, не посоветуешься. Так уж получилось, что мой случай заражения совершенно уникален. Других таких нет.
Ну и каково мне быть не таким, как все, а?
Грудь чесалась. Я задрал футболку, посмотрел на то, что под ней, и замер. Поверх кожи отчётливо стали проявляться тонкие чешуйки. Пока что они были мелкими, и казалось, что это просто шелушение, как при очень сухой коже или псориазе. Но на самом деле все было не так. Да и не бывает псориаза по всему телу.
Да, я постепенно меняюсь, и с этим ничего не поделать. Вопрос только в том, сколько ещё мой разум будет при мне.
Посмотрев на трофейные швейцарские часы, которые не стал снимать на ночь, я увидел, что время около пяти. До рассвета осталось около получаса. Ну что ж, неплохо, все равно выспался, лег‑то рано.
Пришлось, нам, правда, баррикаду строить на первом этаже, чтобы никто не влез. А теперь ее придется ещё и разбирать, а это само по себе непросто, когда одного из пролетов не хватает. Да уж, накуролесил.
Ладно.
Поднявшись, я надел на себя брюки, потом ботинки, накинул куртку. Привычно натянул бронежилет, сверху разгрузку, схватил автомат. На то, чтобы собраться у меня ушло не больше двух минут. Тоже привычка, но у нас в подразделении все бойцы такие были. Да и во всей компании. Пока новички глаза продрут, мы уже одеты и готовы к бою.
Желудок жалобно заскулил, требует наполнить себя чем‑нибудь съедобным. Ну что ж, если организм требует, то надо поесть. Но один я этого делать не буду, поднимусь наверх там должен сейчас дежурный сидеть. И судя по времени, это должен быть Степан. Парни тянули спички, и собачья вахта досталась именно ему.
