Расколотый надвое - Майорова Жанна

Вот только Гермиона не проверяла, как там дела у «питомца» и беззастенчиво скинула его на подругу. Не получалось из неё хорошей мамочки, как ни крути.

…

Утро началось шумно. Драко смотрел в потолок, и думал о том, что шум, вероятно, был продолжением сна. Беспокойного, мельтешащего, с кучей каких-то людей, мёртвых и живых.

Кошмары не были для него чем-то из ряда вон.

…В этот раз весь замок был в крови. Она топила его, и в ней плавали части тел, а люди-расплывчатые тени, в панике неслись куда-то. Драко шёл вперед, по колено в густеющей, почти чёрной липкой жиже. Он сам не знал, куда направляется, но продолжал двигаться, лишь брезгливо отталкивая палочкой слишком близко подплывшие человеческие конечности…

Не оригинально. Можно было нарисовать что-то пострашнее. Его воображение явно сдавало позиции.

Мерлинова мошонка, пусть эти голоса тоже будут частью кошмара!..

Поттер и Уизел.

Раз её придурки заявились сюда, значит произошло нечто беспрецедентное.

Какое-то время он таращился в потолок, пытаясь прислушаться. Толстые стены и расстояние скрадывали четкость звуков.

Драко вздохнул и рывком откинул одеяло.

Возбуждённые голоса самых главных утырков Хогвартса не утихали. А значит, ему придется вмешаться. Иначе они решат, что могут заявляться сюда когда угодно. Стоит только ослабить контроль, наползут как тараканы.

А потом ещё грязнокровка начнёт таскать сюда парней. Возможно, её потрахивает рыжий или пустая-голова-со-шрамом, но не исключено, что есть ещё кто-то. Хотя… когда Грейнджер находить время на перепихи? Если только прямо в библиотеке без отрыва от зубрёжки.

Ленивое утреннее воображение против воли нагнало образ девчонки, склонившейся над учебником по трансфигурации и отрывисто повторяющей строчки очередного параграфа. Делая паузы, поскольку сзади в неё яростно вбивался чей-то член. Парень задрал строгую юбку ниже колен и держал её за бедра. Маленькие и упругие.

Драко скривился. Представлять грязнокровкин секс? Малфой, ты не мог ещё сильнее испортить себе утро?

Но, сука, бодрит лучше любого полузапрещённого зелья для студентов. Он почувствовал упругие волны злости, буквально вытолкнувшие его из кровати.

Подумав, не стал обуваться и быстро накинул рубашку, не застегивая.

Метка.

Он не любил, когда на неё пялились. Не потому, что стыдился. От любопытных взглядов она начинала зловеще пульсировать, словно напитываться грязным низменным интересом.

Одна из тёлок как-то попыталась облизать её во время секса.

Блять. Её слюна была как гной обожаемого Грейнджер бубонтюбера. Жгла, и ему казалось, что кожа сейчас слезет шматками.

Он очнулся на полу, а девица забилась в противоположный угол комнаты и обиженно скулила. Вряд ли он что-то ей сделал, судя по комментариям «псих» и «чего так реагировать?». Скорее всего, просто отшвырнул от себя и свалился на пол, ослеплённый болью.

Метке не понравилось.

Разборчивая какая. У той девчонки, между прочим, была отличная задница. Надо было брать её сзади, тогда и проблем бы не было, и полюбовался бы красивым видом.

Первое, что он заметил, была прямая, как волшебная палочка старухи Макгонагалл, спина грязнокровки.

– Убийство было совершено в коридоре, ведущем в вашу башню, – Поттер слегка замялся, но Малфой уже знал, что он хочет сказать. – Снова девушка. Таким же способом. И она… маглорождённая.

Спина Грейнджер стала ещё прямее, хоть это и казалось невозможным. Она застыла в таком положении. Слизеринцу не нужно было видеть её выражение лица, чтобы представить его. Деловая и сосредоточенная маска. Белая как мел, словно весь пигмент стёк с кожи.

Тут шрамоголовый замолк, заметив его. Слегка вытянув шею, недобро прищурился поверх очков и сложил руки на груди.

– Малфой.

– Приятно знать, что ты ещё не ослеп окончательно, Поттер. А то в квиддич станет играть ещё скучнее.

Грейнджер медленно обернулась к нему. Она выглядела потерянной. Босиком, как и он, в этой своей дурацкой пижаме. Бледная, ещё более юная и какая-то особенно уязвимая.

Она не должна была показывать ему это.

– Убита…

Её голос прошелестел по гостиной, слышный только благодаря воцарившейся напряженной тишине.

– Я слышал причитания Поттера, Грейнджер.

Ответ прозвучал не враждебно. Скорее, устало. Он и правда устал от всего этого дерьма.

– Авроры уже здесь! – рыжий с вызовом задрал свою патлатую башку.

– Великолепно, сейчас запрыгаю на одной ножке от счастья, – скривился Малфой.

Он пугает его что ли? Вот придурок.

– Думаешь, что я сейчас кинусь расчленять вашу подружку? Типа ночью я решил пойти и поискать какую-нибудь грязнокровку, вместо того, чтобы взять ту, что всегда под рукой?

– Ты настоящий урод! – Поттер предсказуемо сжал кулаки. – Девушка убита, а ты ведёшь себя как мудак!

– Гарри, не нужно, – устало отмерла Грейнджер, чуть преграждая путь другу. – Ты же знаешь его, он специально вас выводит из себя. Не обращай на него внимания, он так справляется со стрессом.

Вот ведь хитрая грязнокровка! Малфой едва не попался на эту удочку. Он бы много чего ей объяснил про стресс и про его источники, но она бы этого хотела. Видеть такие его реакции.

Возможно, они казались ей более человечными. Понятными.

Она всё встраивала и встраивала его в какой-то шаблон.

Идиотка.

«О чём ты там лепетала вчера? Это мой собственный выбор. Не моего отца или деда. Это всё не грёбаное воспитание! Это я сам. Я именно такой, и лучше бы тебе это поскорее понять, маленькая сука».

– Видимо, он просто не дошёл до нашей башни, – Малфой смотрел на них сверху вниз, не спускаясь по ступенькам, привалившись плечом к каменной стене. – Какая-то дура, бродившая после отбоя, попалась ему раньше. Но думаю, в следующий раз ему повезет больше…

Метка внезапно начала гореть, чесаться, пульсировать. Ему захотелось запустить в неё ногти. Разодрать кожу.

Что ещё тебе нужно? Ты и так там. Всегда будешь. Хочешь крови? Ты к ней ближе, чем что-либо. Твой яд уже в ней.

– Гарри, Рон, нет!

Девчонка раскинула руки, пытаясь обнять своих остолопов, которые давно стали выше и шире, чем она. Какая же она всё-таки мелкая. Несуразная.

– Грязнокровка сказала своим псам «фу»! Какие послушные собачки.

Боль в руке заставляла его шипеть. Какого хрена он всё ещё тут? Всё, что требовалось, он уже выяснил. Ах, да, осталось только…

– А теперь валите отсюда, – Малфой сделал несколько шагов по направлению к центру гостиной и поймал обеспокоенный взгляд Грейнджер через плечо. – Доложили своей мамочке обстановку, не хер тут болтаться! Я пойду ещё посплю.

– Но, Малфой, ты не можешь! Мы должны…

Грязнокровка, забыв про своих прихвостней, возмущённо обернулась к нему.

– Я тебе ничего не должен, – перебил он. – И пока сюда не заявится директор под ручку с аврорами, меня не тревожить. Поняла? Не смей шуметь!

Он развернулся и понёсся по лестнице, пытаясь не перепрыгивать через ступеньки.

Вот так. Последнее слово за ним. И это определённо не выглядит как капитуляция.

Залетев в ванную и шарахнув дверью о косяк, он сунул руку под струю воды, даже не стал закатывать рукав.

Охрененно больно.

Ткань намокала, становясь почти прозрачной, обнажая метку.

Она скалилась. Издевалась над ним.

Несложно было понять, чему она радуется.

…

Гермиона не сразу поняла, в чём дело. Гарри и Рон вломились к ней, переполошив портрет. Хорошо, что она успела спуститься к ним. Пока из своего логова не выскочил разъяренный Малфой. Странно, кстати, что сразу не выскочил.

Несколько минут мальчики возбужденно тараторили, что ей, вероятно, лучше присесть. Что переживать не о чем. Что они сами только узнали и сразу к ней…

Когда они перешли к сути, она уже сама поняла. Просто верить не хотела.

И это предательское, промелькнувшее, но всё равно такое, что невозможно не заметить – это не я. Это кто-то другой.