— Как вы оцениваете запасы месторождения? — спросил британец Хогарт.
— По предварительным данным, одно из крупнейших в мире.
Члены комиссии многозначительно переглянулись. Теперь они поняли, почему за этот непримечательный район Маньчжурии развернулась такая ожесточенная борьба.
В завершение визита комиссия встретилась с генералом Фэн Юйсяном, специально прибывшим для этого из своей ставки. «Христианский генерал» произвел на европейцев сильное впечатление своей осанкой, манерами и четким пониманием международной ситуации.
— Китайский народ стремится к миру и сотрудничеству со всеми нациями, — говорил Фэн на безупречном английском, усвоенном за годы общения с американскими миссионерами. — Но мы не можем мириться с японской агрессией и оккупацией нашей территории. Освобождение Дацина лишь первый шаг к восстановлению суверенитета Китая над своими исконными землями.
После трехдневного пребывания комиссия Лиги Наций покинула Дацин. По лицам европейцев трудно было понять, какие выводы они сделали. Однако из неофициальных бесед с членами комиссии Александров выяснил, что они склоняются к осторожной формулировке в итоговом докладе.
И действительно, вскоре в штаб пришла официальная копия доклада комиссии.
Документ был составлен в характерном для Лиги Наций обтекаемом дипломатическом стиле. Он констатировал «вооруженный конфликт между японскими военными силами и китайскими патриотическими формированиями при участии неустановленного числа иностранных добровольцев».
Доклад признавал «определенные нарушения прав местного населения со стороны японской военной администрации», но в то же время выражал «озабоченность методами ведения боевых действий всеми вовлеченными сторонами». Особенно комиссия отмечала «присутствие на территории конфликта вооружений неизвестного происхождения и образцов, не состоящих на официальном вооружении ни в одной из признанных армий».
В заключении комиссия рекомендовала «мирное урегулирование конфликта путем прямых переговоров между заинтересованными сторонами под наблюдением представителей нейтральных государств».
— Идеальный итог, — удовлетворенно заметил Александров, когда мы изучили документ. — Никаких прямых обвинений в советской военной интервенции, признание японских нарушений, фактическое подтверждение статус-кво.
— И что самое важное — международное признание необходимости переговоров, — добавил я. — Теперь даже если японцы решат возобновить военные действия, они будут выглядеть агрессорами в глазах мирового сообщества.
Я немедленно отправил шифрограмму в Москву, информируя Сталина о результатах работы комиссии и подготовке к официальным переговорам с японской стороной. Ответ пришел через несколько часов: «Доклад удовлетворительный. Продолжайте подготовку к переговорам. Кандидатура Краснова как главы делегации утверждена. Используйте все возможности для закрепления контроля над месторождением. И. С.»
Впереди официальные переговоры с японцами в Чаньчуне. Но главное уже достигнуто, международное сообщество в лице Лиги Наций фактически признало нашу версию событий достаточно обоснованной, чтобы не вмешиваться в конфликт на стороне Японии. А это означало, что операция «Дацин» вступила в завершающую, дипломатическую фазу.
Глава 24
Совместная администрация
Доклад Лиги Наций и предварительные договоренности с японцами создали основу для следующего этапа операции. Теперь предстояло превратить военный успех в долгосрочное политическое и экономическое преимущество. Я без промедления приступил к созданию администрации, которая закрепила бы наш контроль над нефтяными богатствами Дацина.
* * *
Утро выдалось пасмурным, низкие свинцовые тучи нависали над Дацином, обещая затяжной дождь. Для торжественного открытия Китайско-Советской нефтяной администрации выбрали бывшее японское управление железной дороги.
Массивное двухэтажное здание с колоннами при входе, построенное в колониальном стиле со смешением европейских и восточных архитектурных элементов.
За несколько дней наши инженеры и рабочие преобразили интерьер, придав ему одновременно деловой и праздничный вид. В центральном холле с высоким потолком и мраморным полом разместили два флага, китайский и советский, символизирующие равноправное сотрудничество. Стены украсили схемами месторождений и диаграммами, иллюстрирующими перспективы нефтедобычи.
Я осмотрел подготовленные помещения, убедившись, что все соответствует задуманному. В здании разместились основные технические службы, управление разведкой и добычей, лаборатория для анализа образцов, картографический отдел и кабинеты для административного персонала. На втором этаже устроили конференц-зал для совещаний и представительских мероприятий.
К десяти часам начали прибывать приглашенные. Первым появился Хэ Лун с ближайшими помощниками, одетый в новый командирский мундир без знаков различия, но с красной звездой на фуражке.
Затем доктор Чжан, представлявший генерала Фэна, в традиционном китайском халате поверх европейского костюма. Постепенно собрались все ключевые фигуры: Воронцов, руководивший техническими работами; Архангельский, главный геолог; Сопкин, как военный командир и Александров, отвечавший за безопасность; представители местных китайских властей и старейшины окрестных деревень.
Особое место среди приглашенных занимали иностранные наблюдатели: два журналиста, американец и британец, оставшиеся после визита международной комиссии, а также торговый представитель одной из нейтральных европейских стран.
Ровно в одиннадцать часов я поднялся на небольшое возвышение и обратился к собравшимся:
— Товарищи! Сегодня исторический день для Дацинского района. После освобождения от японской оккупации мы приступаем к мирному созидательному труду. Совместная Китайско-Советская нефтяная администрация станет символом нашего братского сотрудничества и залогом экономического процветания региона.
После моего краткого вступления слово взял Хэ Лун. Через переводчика он произнес эмоциональную речь о немокрушимой дружбе советского и китайского народов, о совместной борьбе против японских захватчиков и о счастливом будущем, которое принесет развитие нефтяных месторождений.
— Под мудрым руководством наших лидеров и с технической помощью советских товарищей Дацин превратится в процветающий промышленный центр, — завершил он свое выступление.
Затем вперед вышел доктор Чжан, представитель генерала Фэна. Его речь звучала более сдержанно, с акцентом на юридические аспекты сотрудничества:
— Временное правительство Маньчжурии, возглавляемое генералом Фэн Юйсяном, официально санкционировало создание Совместной нефтяной администрации. При этом подчеркиваем, что ресурсы маньчжурской земли остаются собственностью китайского народа, передаваемой во временное управление для эффективной разработки.
Эта формулировка точно отражала дипломатический компромисс: китайская сторона получала формальное руководство и сохраняла лицо перед своим населением, а мы получили реальный контроль над разработкой месторождений.
После официальных речей я объявил о структуре новой администрации:
— Председателем Совместной администрации назначается представитель китайской стороны, товарищ Лю Шаоци, — представил я невысокого человека с интеллигентным лицом и внимательным взглядом. — Техническим директором становится Андрей Петрович Воронцов, чей опыт в нефтяной промышленности обеспечит быстрое и эффективное развитие месторождения.
Далее я представил остальных членов руководства: Архангельского как главного геолога, Степана Полякова как начальника буровых работ, Цзян Минхуа как административного директора. В управление сознательно включили представителей всех заинтересованных сторон, но ключевые технические посты заняли наши специалисты.
После завершения церемонии открытия я задержался в центральном холле, наблюдая за реакцией присутствующих. Американский журналист что-то быстро записывал в блокнот, а его британский коллега негромко беседовал с Архангельским, расспрашивая о геологических особенностях месторождения.
